Онлайн книга «За други своя»
— Это инициатива Кати, — ответила Светлана, ничуть не смутившись. — Но мне об этом известно. — И зачем вам это надо? — На всякий случай, страховка, — пожала она плечами. — Дорогая, самая лучшая страховка в отношениях со мной — это моё доверие и хорошее отношение, — сказал я наставительным тоном. — Да ну? — подняла она брови в притворном удивлении. Тогда я отложил меню и заявил: — Может быть, ты этого ещё не заметила, но это так. Тебе даже следовало бы заметить, что наши с тобой отношения в последнее время стали ровными, хорошими и дружескими, я, если можно так выразиться, стал «поворачиваться спиной» к тебе, а ты всё портишь. — Катя сочла, что это было бы полезно — иметь такой маленький рычажок воздействия на тебя, — пожала она плечами. — На всякий случай. Я вздохнул. Нет, этих двоих не исправишь, даже если их пороть каждый день с утра до вечера. — У тебя своя голова на плечах, и ты распоряжаешься судьбой Кати, а не наоборот, — решил колыхнуть я прошлое. — Я понимаю, вдруг обретённая лесбийская любовь и всё такое, чего раньше никогда не было, но не дай по этой причине Кате себя оседлать. Это первое. А второе — никогда не пытайся меня шантажировать, я заранее предупреждаю. Даже если бы я оказался в постели с Джулией и ты собиралась бы предъявить запись моей девушке, ты не добилась бы ничего. Лишь испортила бы мои с ней отношения и нажила себе смертного врага. И всё. В этом мы разобрались? — Будем так считать. Ответила она таким спокойным тоном, как будто просила передать соль. Да, её смутить трудно. Подошёл официант, и я заказал ему карпаччо из телятины и салтимбоку «ала романа» на горячее. Светлана выбрала «цезарь» и телятину под соусом из голубого сыра. И ко всему этому мы попросили бутылку старосветского «бароло». — Опять же, если ты заметила, до настоящего времени мне было даже приятно работать на тебя, и пока мы дружим, у тебя есть надёжный союзник и помощник в Отделе, — продолжил я агитацию «за хорошее поведение в отношениях». — Причём тебя связывает со мной гораздо больше, чем с кем-либо ещё. Да-да, и постель тоже, но, дорогая, мы ещё вместе злоупотребляли твоим служебным положением в целях твоего личного обогащения. Разве такое общее знание не сближает? Она хмыкнула и спросила задумчиво: — Что-то я не пойму, как правильно оценить твою последнюю ремарку. — Как предложение не портить прекрасную дружбу, — ответил я, разведя руками. — Хорошо, — кивнула она так, что её светлая чёлка упала на глаза. — Считай, что предложение принято. — Ну вот и славно. Тогда это тебе должно понравиться — прими как знак внимания. Я достал из принесённого с собой пакета духи в подарочной упаковке, протянул ей. Она развязала бант, развернула упаковочную бумагу: — «Маст де Картье». Слишком элегантный выбор для мужчины. — Она усмехнулась и спросила: — Кто помогал? — Никто. Я в этом разбираюсь. Понюхай. — И нюхать необязательно, я их обожаю. Ты угадал. Где купил? — Это важно? — Нет, я имею в виду, в какие «ворота» ты бегал? — В Лондон. — А, ну да. Ты говорил. Ты же жил там, верно? — Верно. — Спасибо. Нагнись ко мне. Я перегнулся через стол, и она довольно крепко, но совсем не «интимно» поцеловала меня в губы. — Это тебе вместо «спасибо», — прокомментировала она свой поступок. — Ладно, я тоже времени не теряла сегодня, направилась в банк лично. Встретилась с начальником Отдела частных состояний — им управляет некто Вальтер Штолль, в прошлом — управляющий одного из небольших, но очень старых австрийских банков, в котором держали свои денежки очень многие из тех, кто не любил демонстрировать миру, где их «три сольдо» зарыты. Он принял меня лично, с почётом и уважением, просьбе дать допуск к прошлым транзакциям Родмана не удивился. Позвал какого-то парня, который должен был подобрать информацию для меня, и всё было нормально. Тот начал было работать, как вдруг Штолль вернулся, сослался на какие-то технические трудности, попросил подождать. Мне это не понравилось, но я согласилась: всё же не моя епархия. — И что дальше? — Дальше мне позвонил не кто-нибудь, а мой лучший друг Жак Гольдман. Был многословен, но вся суть речи свелась к тому, что он неподалёку и просит его дождаться. Возражать ему мне не по чину, поэтому я с радостью согласилась. Штолль был даже столь любезен, что выделил мне свой кабинет, а сам удалился. — И?.. — И Гольдман приехал. Сначала он уже не столь вежливо поинтересовался, что мне понадобилось в финансовых делах Родмана. Ответ у меня был железобетонно аргументирован, сам понимаешь… — Конечно, — вспомнил я свой собственный аргумент. — Если ловишь кого-нибудь, то начинай с его финансов. — Верно, — кивнула она. — Даже он не нашёлся что ответить, тем более он сам хочет видеть Родмана мёртвым больше всех. Тоже стоит задуматься, откуда такая жажда крови: для него не типично. В общем, он сразу спустил пар, стал мил, но настойчив. Всё было как в старом еврейском анекдоте, про «Сёму не надо нюхать. Сёму надо учить». — Ну, так и предполагалось… — усмехнулся я. — Именно, — согласилась она. — Так и здесь — Родмана надо убить, но не надо изучать его финансовые дела. Попросил не нарушать традиции сохранения абсолютной финансовой тайны в Отделе частных состояний — мол, это может так же плохо отразиться на работе банка, как в своё время взлом американцами баз данных швейцарских банков, потерявших две трети своей репутации после этого. — Следует ли понимать, что в орденском банке хранятся не только деньги местных обитателей, но и тех, кто раньше расположен был хранить деньги в Швейцарии? — заинтересовался я. — Так однозначно я бы утверждать не стала, но это возможно, — ответила Светлана. — Контакты между мирами на уровне властей Ордена гораздо теснее, чем мне казалось раньше. А если деньги с проблемами, вроде как от наркотиков, то здесь их держать оптимально: отделение Банка Ордена на Нью-Хэвене отлично связано с банками старого мира. — И что вышло с Гольдманом? — вопросом вернул я беседу в русло. — В общем, я не получила из финансовой отчётности Родмана ничего, кроме трёх первых страниц распечаток. — Она хлопнула ладонью по столу, как бы поставив точку. — Их успели распечатать, а пока бегали друг за другом, я просто сняла фотокопии. Больше я тебе ничего не принесла и не принесу оттуда. А теперь скажи мне, зачем я это делала? — Спасибо за то, что делала, я твой должник. А зачем… Ты знаешь, мы так ловко закинули тебя на эту должность потому, что мы многое знали. Знали про Родмана, знали про Бернстайна, знали, как этим воспользоваться и как переманить людей на свою сторону — того же Смита. Мы решили одну твою проблему — карьерного роста, причём так, как никто ещё не решал. Ты теперь в небожителях здесь числишься. Неплохая карьера за полгода. И теперь я хочу если и не знать, то просто ориентироваться в происходящем здесь. |