Книга Хищник цвета ночи, страница 35 – Татьяна Серганова

Н’Ери лежал на спине, закинув руки за голову и рассматривая потолок. Поза была очень эффектной. Мышцы на руках и груди красиво бугрились, уголок одеяла прикрывал лишь бедра, выставляя на обозрение голую ногу, согнутую в колене, а сам хищник будто сошел с картины эротического содержания.

Меня ждал. С его слухом и нюхом несложно было почувствовать мое приближение. Вот он и приготовился. Разлегся, как кот на солнышке: ленивый и самоуверенный.

Закрыв дверь, я прижалась к ней спиной и попыталась унять бешено стучащее сердце. Чертов наркотик снова вспыхнул в крови, уговаривая забыть все тревоги, скинуть халатик, за ним и сорочку, оставшись в одних трусиках, шагнуть к кровати, чтобы попасть в плен сильных рук.

Но это были не мои мысли, чужие. И желания тоже. И от этого стало только больнее.

— Как оладушки? — не отрывая взгляда от потолка, спросил Ник.

— Отлично. Одевайся, пошли завтракать.

— Может, сразу приступим к десерту? — Голос упал на пару тонов ниже, став бархатным и вкрадчивым.

— А после завтрака ты уедешь, — припечатала я и выдохнула.

Смогла, сказала, теперь осталось отстоять свои позиции.

— Не понял. — Ник забыл об игре в соблазнителя и быстро сел на кровати, растерянно глядя на меня.

— Я сказала, что сразу после завтрака ты уедешь.

Голос не дрогнул, взгляд был твердым и решительным. Я даже мысленно похвалила себя за сдержанность и выдержку. Ведь могу, когда хочу.

— Ты хотела сказать — мы уедем?

— Нет, я сказала, что уедешь только ты. Один.

— И как это понимать?

— Ты нарушил наше соглашение, Н’Ери. — Я опустила воротник, показывая ему свежий укус. — Об этом разговора не было. И о сексе между нами тоже.

— Желания изменились.

— Нет, — покачала головой и вновь сжала кулаки, впиваясь ноготками в кожу на ладонях. — Это лишь действие укуса. Без него все это жалкий пшик. Я понимаю, тебе хочется затащить секретаршу-недотрогу в постель. Инстинкт охотника и прочее. Но этого не будет.

— У нас соглашение. За эти дни мы должны обговорить дальнейшие действия, научиться выглядеть парой.

— Поверь, тренировка нам уже не нужна, мы так наигрались, что хватит надолго, — сухо оборвала его и скрестила руки на груди. — Мои поверили, Морозов поверил, так что обмануть твоих родственников не составит труда.

— У нас соглашение, — вновь напомнил Ник.

— Ты сам его нарушил.

— А если я потребую вернуть аванс?

На мгновение закрыла глаза и тихо ответила:

— Я все тебе верну… вместе с заявлением об уходе.

Зеленые глаза опасно сузились.

— Даже так. Играешь с огнем, Измайлова. Не думал, что ты опустишься до угроз.

— Уже пару дней как играю, — ответила я, пропуская мимо ушей последнюю фразу. — С того самого момента, как приняла твое предложение.

— Значит, ты уверена, что всему причиной укус?

Неопределенно пожала плечами в ответ.

— И ты хочешь, чтобы я уехал, — продолжил Ник, — боишься, что не совладаешь со своими чувствами?

— Нет, боюсь, что яд победит разум и я превращусь в одну из твоих глупых однодневных дурочек, которых так ненавижу, — призналась ему, совершенно не стыдясь.

— Ты не они.

— Но я чувствую себя именно так. Ник, — я вздохнула, — пожалуйста, не надо уничтожать все то, что мы строили эти два года. А оно будет разрушено, и восстановить не получится.

Ник некоторое время меня изучал, от пристального взгляда зеленых глаз на душе будто кошки скребли.

— Это твое решение? — уточнил Н’Ери.

— Да.

— Хорошо.

Он резко поднялся, одеяло окончательно сползло, открыв мужчину во всей красе. Я быстро отвернулась, чувствуя, как пылают щеки.

— Я уеду.

Мне все было хорошо слышно. Как Ник подошел к стулу, где лежали вещи, и начал одеваться, как шуршала одежда и тихо скрипел пол под ногами.

— Тридцатого утром жду тебя в Москве в своей квартире. — В голосе проскальзывала злость, которую хищник пытался скрыть, но я все равно ее чувствовала.

— Хорошо.

— Вещи не забудь.

— Конечно.

Я все еще не могла поверить, что выиграла и получила долгожданную передышку.

Все то время, что Ник одевался, я простояла у двери, внимательно рассматривая узор на обоях, будто от этого зависела сейчас моя жизнь. На самом деле не жизнь, а свобода.

Дуновение ветерка, и Н’Ери внезапно оказался рядом, так близко, что я чувствовала тепло его тела. Сердце сделало кульбит и замерло.

Пальцы осторожно касались моих волос, заправляя пряди за ушко, неуловимо дотрагиваясь до щеки, очерчивая абрис лица.

— Мой номер у тебя есть. Позвони, и я приеду.

Слова обещания и приглашения, которые так хотелось принять.

— Ты же знаешь, что этого не будет. — Я все-таки взглянула в его глаза, прямо, открыто.

— Знаю, — грустно усмехнулся он.

От завтрака Ник отказался. Поблагодарил за приют, пожелал удачи и счастливого Нового года, сослался на срочные дела и вышел на улицу. Я отправилась его провожать, схватила пуховик и уже начала надевать, но была остановлена.

— Не стоит, — покачал головой хищник. — Куда собралась с голыми ногами? Там мороз. Заболеешь ведь. Сам дойду.

Он был прав, но я почему-то чувствовала неловкость.

— Спасибо, Ник.

— Всегда рад помочь.

Надев пальто, он последний раз посмотрел на меня долгим непонятным взглядом, кивнул чему-то и повернулся, собираясь уйти.

— Ник, — быстро произнесла я, вспомнив, что не давало мне покоя. — А кто такая шаери?

Плечи заметно напряглись, и сам он словно застыл.

— Шаери, — неожиданно хрипло произнес мужчина, хмыкнул, но оборачиваться не стал. — Расскажу потом. Удачи, Измайлова.

И ушел, оставив меня в коридоре, сжимающую пуховик со странным чувством, что что-то я упустила. Что-то очень важное и серьезное.

Остаток дня прошел нормально. Дашку и Леху я не убила, но провела разъяснительную беседу, вдоволь наигралась с Милкой, помогла маме по хозяйству, отказалась от очередного важного разговора с Андреем, на котором он настаивал, вновь и вновь названивая по телефону.

А вечером за мной приехали.

— Виктория Измайлова? — В дверях стоял высокий худощавый мужчина в кожаной куртке нараспашку, в его волнистых русых волосах серебрился снег.

— Да, — растерянно ответила я, смотря прямо в нечеловеческие глаза желтого цвета.