Книга Битва, страница 28 – Андрей Круз

В общем, постоял и я два часа возле штурвала, как раз в «собачью вахту», но меня это беспокоило мало. Лёг спать я в шесть часов вечера — в капитанской каюте да на свежих простынях. И к тому времени, как подошла моя очередь, отоспался за всю мазуту. Потому как перед этим долго поспать не удавалось. Три ночи, считай. Да ещё таких ночей, что врагу не пожелаешь.

А на подходе к устью меня оттеснил от большого, легко вращающегося стального колеса Орри Кулак, тоже хорошо проспавшийся, умытый, с расчёсанной бородой и даже благоухающий каким-то одеколоном. Прям не шкипер баржи, а капитан «Ласточки» [43] . Разве что вместо кителя оттёртый от пыли кожаный реглан и всё те же шофёрские очки на лбу. Хотя, на мой взгляд, фуражка-капитанка была бы куда актуальней. Как раз такую в каюте нашёл, но Орри её отверг.

На мысу, образуемом течением двух рек, возвышался форт, возле которого у пристани стояли два малых сторожевика — семнадцатиметровых посудины с пушкой на носу и крупнокалиберной спаркой на корме. Патрульный катер неторопливо резал своим острым форштевнем середину фарватера, и стоило нам появиться в поле зрения — недвусмысленно навёлся на нас. Видать, с той стороны, из верховий Улара, ничего путного не ждали.

Слияние рек — позиция более чем стратегическая, вот и гарнизон форта больше чем наполовину артиллеристами был укомплектован — это я ещё по временам своей службы помнил. И стволов этой самой артиллерии было здесь не меньше дивизиона. Причём не только на закрытых позициях, как в том же Пограничном, но виднелись за бетонными брустверами длинные стволы полковушек ПП-4 с массивными дульными тормозами на них. Из такой монитор насквозь пробить можно, так что без ведома гарнизона здесь не то что баржа — мимо жаба не проплывет. Разнести в этом месте могут что угодно, причём в щепки. А сектора обстрела с высокого мыса — залюбуешься.

Были и признаки военного усиления: вдалеке, высоко в небе, неторопливо плыл вытянутый силуэт дирижабля с казавшейся крошечной гондолой снизу. Это уже нетипично: дирижабли в мирное время за просто так никто не гоняет. А этот явно на патрулировании — с дирижабля и связь куда хочешь дотягивается, и видно всё как на ладони, и висеть он неделю может, а то и месяц, пока у экипажа вода со жратвой не закончатся. А при необходимости и отбомбиться неслабо. По подвижной цели особо не попадёт, а вот по городу или по лесу канистры с напалмом побросать — это запросто. От четырёх до пяти тонн таких канистр загрузить можно.

— Патруль. По нашу душу, — сказал Орри, указав на катер, который заложил резкий вираж на середине речного плеса и рванул к нам, неся по носу немалый бурун.

— Естественно. Война же, да и вообще, здесь всегда проверки, — подтвердил я его догадку.

— А тут с кем граница? Для меня с воды здесь места незнакомые, я всё больше по дорогам катался.

— С Марианским баронством. Вон, видишь? — указал я пальцем на небольшую деревянную крепостцу на холме на противоположном берегу. — Там у них застава, копейный десяток [44] граничной баронской стражи штаны протирает.

— Вроде целое всё, — прищурился Орри, разглядывая крепость. — Не долбили по ним. Видать, с марианцами войны нет.

— Да и с Вирацем нет, по всему видать, — поделился я своей идеей. — Скорее всего, даже если Вирац по уши в этом деле, всё равно там что-то не так. Считай, чутьём или логикой, но я уверен.

Ввиду полного отсутствия любой связи и новостей приходилось обходиться догадками.

— А я что? Я ничего, — пожал плечами гном. — Я и не спорю. Похоже на то. Мы же в толпе этой швали успели, считай, половину дня покрутиться, там даже с Южного берега народ был. И из Гуляйполя хватает.

— Из Гуляйполя? — слегка удивился я. — Интересно.

Вспомнился мне, естественно, Вова Труба, с которым мы подрались в Бродах. А ведь он, скорее всего, ехал не за головами разбойников, а поучаствовать в захвате и разграблении Пограничного. И ехал как раз с территории княжества, где таких, как он, может, и не любят, но гонять необходимым пока не считают. А раньше от них польза была. Кстати, убиенный мной любитель пистолетов ручной работы и роскошных плащей баронет ас-Мирен — тоже ведь из этого недоброй памяти города. А сам родом из Вираца. Что-то слишком уж много в этой истории совпадений.

А ведь тоже умный маневр — одни безобразничают, другие вроде как за ними гоняться должны, а на самом деле и те и другие в сговоре и цель у них совсем иная. Гибкий и прозорливый ум за всем этим чувствуется. Знать бы точно, чей именно. Ашмаи?

Тем временем патрульный катер подошёл к барже, держа её под прицелом крупнокалиберной спарки и ПКС на крыше рубки. Дадут — мало не покажется. А заодно я приметил, что одна из полковых пушек форта держит нас в прямой наводке. Серьёзно подготовились. Впрочем, подготовились и мы, только по-своему — убрали пулемёт, к демоновой матери, с палубы вместе с патронными коробками и запрятали его под дизель, куда Балин показал. Если вдруг, то не доищешься. Не положено гражданским лицам, даже купцам, пулемёты в собственности иметь, а уж в военное время можно таких проблем за это огрести — никакая «сыскуха» вместе с самим Бердышовым [45] не поможет.

На катере на палубе было четверо. Голова стрелка торчала из барбета, один в рубке за штурвалом, и ещё двое с укороченными СВТ-К готовились перепрыгнуть к нам на борт. Все в чёрных беретах и чёрной же форме, в полосатых тельниках, видных в вырезах форменок, на груди знак пограничной стражи.

Нет, не четверо, а пятеро их. В рубке ещё сидел унтер с СВД в руках, невидимый до последнего момента. А теперь он поднялся над невысоким бронебортом и крикнул:

— Кто такие?

— По поручению Департамента контрразведки, — ответил я по максимально солидному варианту. Все другие версии звучали бы хуже, на мой взгляд.

— Ага… — задумчиво протянул унтер. — Во как… И доказать сумеете?

— Сумеем, — кивнул я, выходя из рубки.

По собственному опыту службы знаю — в такие моменты лучше всего демонстрировать открытость и дружелюбие. Погранцы в курсе, что Пограничный захвачен, и своих с той стороны не ждут. Раз уж мы нарисовались — надо быть готовым к тому, что нам все сидоры выпотрошат и все извилины заплетут. А как иначе?

Я под пристальными взглядами пограничников, быстро перепрыгнувших к нам на борт, извлёк футляр с бумагами, после чего подробно и детально показал каждую из них, провёл рукой над печатями, идентифицируя себя, затем поочерёдно то же самое проделали все из моей команды — гномы, люди и демоны. Однако этого не хватило для того, чтобы быть отпущенными.

— Давайте к берегу и швартуйтесь к пирсу, — скомандовал унтер. — По-любому придержим вас до телеграфного подтверждения. А заодно и отдохнёте.