Книга Больной врач, или Путешествие за грань жизни, страница 58 – Паата Амонашвили

Тут я заметил, что Океан Страсти был чудесным образом разделен на две части. Перед Николаем Чудотворцем вода была гладкая, спокойная, как маленькое безветренное озеро. У моих же ног разбивались грозные волны, а в лицо дул сильный ветер.

Николай Чудотворец светоносно улыбался бескрайним звездам, я же угрюмо варился в собственных помыслах.

Но я чувствовал, что передо мной высшее существо, которое позволяет мне беседовать с ним, и я решился на следующий вопрос:

— Это чудо, что Океан Страсти перед тобой спокоен, а передо мной бушует?

Он отозвался:

— Разве мое спокойствие — это чудо? Это не чудо! Я просто спокоен, потому и в Океане нет волнения. Оглянись и смотри! Волны, которые топили тебя, сам же ты и породил растлением тела и помрачением ума. Угомони свои страсти, прогони низкие помыслы, и живая Океанская вода ответит спокойствием. Так и сердце найдешь, и спасение обретешь.

Я невольно упал перед ним на колени и взмолился:

— Помоги!

Он отозвался:

— Узри Господа, и помощь придет. Я лишь могу путь показать.

Он поднялся и пригласил меня в скальную пещеру. Я, дрожа, поплелся за ним. Оказалось, что там горел костер. Николай Чудотворец рукой предложил мне сесть у огня. Я молча повиновался и принялся отогреваться у трескучего огонька.

Потом он сказал:

— Ты прошел долгий путь, и вовсе неслучайно попал сюда. Тебе удалось перелететь небеса своих помыслов, благодаря дочке тебя приняли в Иртифахан, где ты совершил великое самопожертвование и не побоялся вступить в бой с Черно-Белым Ангелом.

Во мне пробудились воспоминания схватки, и я переспросил с удивлением:

— С Черно-Белым Ангелом? Это разве были не сны? Я думал, что грезил, видя себя Ноем, потом Ротшильдом…

Он отозвался:

— Снов не бывает. Все явь, и ты прошел через многие уровни сложной действительности, чтобы достичь этой пещеры собственного Бытия. Здесь ты можешь найти спасение, однако, будь бдительным, здесь же подстерегает тебя и погибель. Бесы будут цепляться за страсти в твоей душе, сражаясь с умом твоим и толкая его на сребролюбие, тщеславие, на плотские удовольствия. Черно-Белый Ангел не оставит тебя. Он будет до последнего сражаться за пленение твоего ума. Не поддавайся! Это путь растления и смерти. Храни свой ум в чистоте, воздерживаясь от грязи. Обрати его на себя, и через себя начнешь восхождение к Господу. Я привел тебя в пещеру души твоей, и отсюда только два пути. Просветление или испепеление. Третьего не дано, и все решится в восходящих лучах Предвечного Света.

Я был растерян:

— Предвечный Свет? Что это?

Он ответил спокойно:

— Его нельзя познать. Можно лишь узреть на рассвете. И тогда он войдет в тебя для просветления и исцеления или испепелит, навсегда отправив твою душу в темницу. Все зависит от тебя! Открой свое сердце до рассвета и впусти туда Предвечный Свет!

— Открытое сердце? Что это такое?

— Это сердце, свободное от помыслов, наполненных страстями. В открытое сердце войдет Предвечный Свет. Но он же и сожжет дотла сердце, покрытое облаками низких помыслов и страстей. Слава Богу, что до рассвета есть время. Но оно быстротечно. Поэтому драгоценно каждое мгновение.

Я спросил:

— Что я успею за одну ночь?

— До рассвета семь тысяч лет.

Это меня крайне удивило:

— Что? Это же целая вечность!

— Такова ночь на скале Аюрведа. У времени здесь иное течение.

— Но я не знаю, с чего начать. Пожалуйста, помоги мне, Николай Чудотворец! Ты ведь мой Ангел-Хранитель!

Он поклонился мне и ответил теплым голосом:

— Да, я твой Ангел-Хранитель. Но путь к Предвечному Свету ты должен найти сам. Это закон Творца. Обуздай свои страсти. Возвысься над печалью и радостью. Стань бесстрастным. Ум твой есть Свет — творение Господа. Разгони же густые облака страстей и помыслов, помрачающие твой ум. Бесстрастием вылечишь все свои недуги. И тогда Предвечный Свет освободит тебя! И умом своим узришь сияние Божьей благодати! Тогда ты воскреснешь.

Он встал и направился к выходу из пещеры.

Я попытался его остановить:

— Николай Чудотворец, ты меня оставляешь?

Он обернулся:

— Да. Я не буду тебе мешать в очищении. Ты все должен сделать сам.

Я понял, что меня охватывает раздражение и повысил голос:

— Но как ты можешь бросить меня здесь одного? Это и есть твоя доброта?

Он улыбнулся во мне:

— Не суди, и не судим будешь. Это твоя пещера! Посторонний — только помеха. Лишь в одиночестве найдешь свой путь. Я уже помог. Выудил тебя из Океана Страсти и привел в твою пещеру, но долго находиться здесь я не могу. Это не от меня зависит. Я навещу тебя на рассвете, и надеюсь, что к тому времени ты прогонишь облако помыслов и страстей, покрывающее твое сердце.

Я начал беситься и сказал раздраженно:

— Ну, спасибо! Ты поступаешь, как настоящий друг! Бросаешь меня среди каменных стен, а я даже представления не имею, что делать и с чего начинать! Как мне бороться и с кем? Здесь, кроме нас, никого нет! Где мои помыслы? Где мои страсти? О чем ты говоришь? Подскажи хоть что-нибудь!

Теперь он улыбнулся во мне с грустью:

— Вырви помыслы свои с корнями. Освободи ум от помрачения! Сокруши сердце глубоким покаянием! С плачем к тебе придет утешение, и сердце твое откроется… Это так прекрасно!

Я был разочарован:

— Ничего тут нет прекрасного! Мне нужны конкретные советы! Что-нибудь по существу!

Он был невозмутим:

— Сокрушения сердца ты достигнешь воздержанием, молчанием и уединением ото всех, плачем и молитвой в темноте. Только не пытайся убивать помыслы. На месте одного появится сотня…

Мое раздражение возросло до предела, и я начал кричать:

— Ты мне не даешь подсказок! Зачем мне эти расплывчатые фразы? Лучше мне было утонуть в Океане Страсти, чем остаться в этой глухой пещере, не понимая, что надо делать. Может, будешь так любезен, и подкинешь хоть пару идей о том, где искать эти твои помыслы? Если это моя пещера, то они должны быть здесь? Где они?

Он улыбнулся:

— Помыслы твои действительно здесь. Как и твое раздражение.

— Покажи их! Я их не вижу? Может, они прячутся?

Я начал осматриваться, кинулся в разные углы пещеры, и ничего не найдя там, обернулся к тезке по прозвищу Чудотворец, но…

Его там уже не было.

Он словно растворился в воздухе с дымом от костра. Я выкрикнул в гневе:

— Эй, куда ты исчез?! Фокусник, насмеш…