Онлайн книга «Дитя подвала»
|
– После кино я все пытался заглянуть ей в глаза, но она делала вид, что ничего не произошло… Я был влюблен в нее. Я ей писал записки и подбрасывал в сумку, но она только печально смотрела на меня и ничего не говорила. А здесь она меня узнала. Жаль, что она умерла так рано… Он вздохнул. – Ты сбрендил, Малышев, – с отвращением сказала Мария, покрутив у виска пальцем. – Какая, на хер, любовь?! Уж не ты ли мне минуту назад рассказывал про секс с арбузом? Лицо Малышева осталось невозмутимым. – С того времени много чего изменилось. – И что ты тут делал с ней? – спросила Мария, ощущая, как внутри закипает колючая ревность. – Обсуждали «Неуловимых»? Или она тебе снова надрачивала, как в кинотеатре? Малышев спрятал улыбку, и она, ошарашенная омерзительной догадкой, вновь перевела взор на раздутое тело старухи. Казалось, на кошмарной физиономии трупа расползлась сальная ухмылка. – Так что, я права? – раздраженно спросила Мария. – Это было оптимальным решением в нашей ситуации. – Малышев развел руки в стороны. – Тем более у бедолаги парализованы ноги. Минет у нее, к сожалению, не очень получался. – Странно, почему, – саркастически осведомилась Мария. – У нее астма, и я боялся, что Варвара Петровна задохнется. – А молоток зачем? С этими словами она брезгливо толкнула носком кроссовки инструмент, валяющийся на полу. Малышев был похож на школьника у доски, который напрочь забыл урок. – Эээ… Видишь ли, Варвара Петровна не всегда контролировала свою силу. Остаться без яиц во время кайфа – сомнительное удовольствие, – признался он наконец. – И ты бил ее по башке молотком, когда она стискивала твой перец слишком сильно, да? Типа, ручной регулятор, – устало произнесла Мария, и глаза Сергея засияли начищенными пятаками. – Сняла с языка, – сказал он, подмигивая. – Ее руки, хоть и со временем потеряли свою красоту, помнят свое дело. Она мне наяривала, а потом мы обсуждали реки в Зимбабве и как лучше раскрашивать контурные карты. – Извращенец. О боги, с кем я связалась! – Ну-ну. Это говорит тетенька, которая пару дней назад трахалась в яме с трупами, в каше из крови и дерьма. – Извращенец и блядун, – повторила Мария. – У тебя жена и любовница. На остренькое потянуло? Что ты теперь собираешься делать? Держать этот тухлый мешок с кишками, пока он не лопнет? Или ты будешь жда… Она не успела закончить свой вопрос, услышав тихий всплеск в зловонном корыте. Мария медленно посмотрела вниз. По дурно пахнущей жиже пошла легкая рябь, словно от брошенного камня. Малышев ухмыльнулся, явно забавляясь реакцией любовницы. – Это… она что, живая? – хрипло спросила она. – Нет, не живая. Машунь, ты будто мертвяков никогда не видела. Варвара Петровна отдала богу душу уже дня четыре назад… Сергей наклонился к стопке еще неизрасходованных памперсов, на которой лежали резиновые перчатки, и, натянув их на руки, уселся обратно. – Что там?! – повысила голос Мария, едва не срываясь на крик. – Тише. Чего разоралась? – улыбнулся Малышев. Он пододвинул ближе кастрюлю, затем опустил руку в корыто и спустя мгновение вынул наружу рака. Грозно раздвигая клешни, он извивался в воздухе, веером разбрызгивая вонючие капли. – Еперный театр, – выдохнула Мария. Она отпрянула, едва не свалившись с табуретки. – Привет, – басом пророкотал Малышев, сдвинув брови и выпятив нижнюю челюсть. Он поднес членистоногое к лицу Марии, так, что шевелящиеся усики рака едва не касались ее щеки. – Я рак. Я тут живу. А тебя как зовут? – Да пошел ты… – пробормотала она. – Так вот почему ты ее посадил ногами в это ведро… – Ну да. Ракам тоже жрать надо что-то. Тем более Варвара Петровна уже давно ничего не чувствовала ниже таза, – заметил Сергей. Он бросил трепыхавшегося рака в кастрюлю, затем подошел к лебедке и с монотонным пощелкиванием принялся крутить рукоятку. Заскрипели шестерни, трос натянулся как струна, поднимая вверх разлагающийся труп. Показались ноги, точнее, обглоданные дочиста кости, с которых капала мутная жижа. За костлявые пальцы левой ступни уцепился еще один рак. Поболтавшись мгновение в воздухе, он разжал клешню и с чавканьем шлепнулся обратно в корыто, тут же скрывшись на дне. Мария брезгливо вытерла с подбородка темную каплю попавшей жижи. – Только не говори мне, что ты собираешься есть этих трупоедов, – произнесла она, наблюдая, как Малышев деловито вылавливает раков. Они раздраженно били хвостами и шевелили блестящими усиками, словно требуя отпустить их обратно. – Дорогая, ты меня удивляешь. Неужели ты не в курсе, чем они питаются в естественной среде? – удивился Сергей. Убедившись, что из корыта извлечен последний рак, он аккуратно опустил труп старухи обратно в зловонный кисель. – Кстати, ракообразные не чувствуют боль, – сообщил Малышев. – Как черви и насекомые. У них примитивное строение нервной системы и слабо развитый мозг. Поэтому болевые рецепторы у раков отсутствуют как таковые… Но, знаешь, ты права. Хотел вечером выпить пива с раками, но что-то расхотелось. Слушай, как насчет креветок? Мария лишь усмехнулась. Шевеля усиками, раки бестолково ползали друг по другу, тихо шурша хитиновыми пластинами. Как только они выбрались наружу, в кармане Малышева завибрировал сотовый. Нахмурившись, достал из кармана джинсов телефон. – Начальство, – угрюмо произнес он, увидев номер пытавшегося до него дозвониться абонента. – Как они мне все осточертели! Он прижал телефон к уху. – Да. Нет, не в городе, – каменным голосом проговорил он. – Не знаю. Что случилось? Хм… задержанные есть? Пару минут Сергей молчал с непроницаемым лицом. – Хорошо, – наконец сказал он. – Постараюсь. Думаю, часа через два-три буду. Нет, раньше не получится… Закончив разговор, Малышев убрал телефон в карман и посмотрел на Марию. «Он преобразился. Как оборотень в полнолуние, в сотую долю секунды», – потрясенно думала она. Безумный блеск в глазах Малышева исчез, уступая место холодной проницательности, придурковатая безмятежность и развязность улетучились, теперь он был сосредоточен и серьезен. Отмороженный садист и убийца испарился, растаял, как дым, теперь перед Марией стоял представитель правоохранительных органов, и не абы кто, а начальник уголовного розыска. – Это дежурный из управления. В лесу у деревни «Сосенки» нашли мертвую старуху, – ровным тоном сообщил он. – Ее раздели догола и усадили на заточенный деревянный брус. К ногам привязали камни, и ее разрезало на хрен. Сечешь, что это, Маша? По лицу Марии промелькнула смутная тень. |