Онлайн книга «Дитя подвала»
|
– Звони своим ментам, – устало сказал Артур. Казалось, он вот-вот снова грохнется в обморок. – Звони. Каждая секунда дорога… – Ситуация изменилась, – спокойно проговорил отец. По его невозмутимо-ровному лицу Артур понял, что тот принял какое-то решение. – Мы не будем менять своих планов, – пояснил Сергей. Он вытащил из шкафа плед и, расправив его, аккуратно накрыл окоченевшее тело Ольги. Выпирающая наружу бита торчала небольшим холмиком, всем своим видом намекая, что никакие покрывала и одеяла не скроют страшной реальности. Артур в оцепенении смотрел на отца, который бережно расправлял складки пледа. Даже высовывающуюся ступню матери, ногти которой уже начали покрываться синевой, он заботливо прикрыл. – Как это? – выдавил парень. – Ты о чем вообще?! – Так это. Мы едем на рыбалку, как и собирались, – с ужасающим спокойствием пояснил Малышев. – Мне нужно кое-что обмозговать. – Нет. Нет… – залепетал Артур. Он мотал головой из стороны в сторону, словно пытаясь стряхнуть с себя остатки ночного кошмара. – Мы не можем… – Это не обсуждается, – резко сказал отец. – Ты сумасшедший, – разлепил губы Артур, но тот и ухом не повел. – Иди, закрой все окна в доме. Задвинь занавески. Потом переоденешься, и выходи на улицу, – велел он. Несколько секунд Артур не двигался с места, затем глубоко вздохнул и поплелся в свою комнату. * * * Всю дорогу они хранили гробовое молчание, каждый был погружен в свои мысли и не задавал никаких вопросов. Вскоре «Форд» остановился в нескольких метрах от обрыва, нависающего над Яшенкой – стремительной извилистой речкой, богатой многообразием рыб. Гулко хлопая крыльями, вверх взвилась стайка уток, с кряканьем перелетев на противоположный берег. Над водой с мерным жужжанием кружили стрекозы, напоминая миниатюрные вертолеты. Спустившись по узкой тропинке вниз, Сергей быстро приготовил удочки, насадил на крючки червей. Резкий взмах, и наживка со свистом полетела в воду. Через секунду на поверхности реки замаячил бледно-розовый поплавок. – Я часто ловил тут рыбу. Место прикормленное, клев отличный. Держи, – сказал Малышев, протягивая удочку сыну, и тот, взяв ее в руки, молча сел на раскладной походный стульчик. – Как ты собираешься их найти? – с опустошенным видом спросил он, вяло забрасывая леску. – Я как раз думаю над этим, – откликнулся отец. Артур искоса взглянул на него, поразившись, насколько спокойно и естественно тот держался. «Он словно отключил всю память на время рыбалки. Как компьютер, заблокировал ненужные файлы», – подумал парень, потрясенный самообладанием отца. – Ты должен рассказать мне, из-за чего это могло случиться, – сказал он осторожно, едва ли надеясь на положительный ответ. – Обязательно, – кивнул отец. – Только не сейчас. Поплавок его удочки нервно дернулся, и Сергей мгновенно подсек клевавшую рыбу. – Во, смотри! Хорошее начало! Артуру начало казаться, что он сходит с ума. – Хорошее начало? – прошептал он, до крови кусая губы. – Мама… Твоя жена… моя мама лежит на кровати, без головы. Ее трахнули бейсбольной битой, оставив проклятую палку торчать наружу, как нож из куска мяса… А ты ловишь рыбу и говоришь «хорошее начало»? – Что ты там бормочешь? – крикнул Малышев, снимая с крючка трепыхавшегося карпа. – Ничего, – буркнул Артур, безучастно глядя на свой поплавок. Неожиданно тот вздрогнул, уйдя под воду, но парень слишком поздно среагировал, и, когда он запоздало поднял удочку, рыба успела сорваться с крючка, при этом проглотив наживку. – Не спи, растяпа, – хмыкнул Сергей, наблюдая за сыном. Артур скрипнул зубами. Достал из банки извивающего червя, пытаясь насадить его на крючок. Однако его руки тряслись, и стальное жало с зазубриной только бестолково взрыхляло несчастного червяка, выпуская из его скользкого тельца бледно-желтую кашицу. Выругавшись про себя, Артур швырнул ошметки червя в реку и взял другого. Со вторым вышло гораздо удачнее, и когда все было готово, он закинул удочку. – Мне кажется, что это ночной кошмар, – сказал он, вздохнув. – Что сейчас я проснусь, открою глаза, и мы с мамой сидим за столом, ужинаем… – Наша мать была очень больна, – заметил отец. – Она недолго бы протянула, если это хоть как-то тебя успокоит. – Я знаю. Но это не означает, что ее можно насиловать бейсбольной битой и отрубать голову, – прошептал Артур. Его глаза снова заблестели от слез. – Говори громче, я ничего не слышу, – сказал Сергей с легким раздражением. – Я говорю, что ты никогда не любил маму, – мрачно произнес Артур. – Тебя постоянно не бывает дома. Я даже не помню, когда в последний раз ты дарил ей цветы. Брови Малышева выгнулись дугой. – Ты ничего не знаешь, – отрезал он, доставая из рюкзака коробку с блеснами. – Так что не делай поспешных выводов. Кстати, у тебя клюет. Артур машинально посмотрел на поплавок, прыгающий вверх-вниз, как сумасшедший зверек. Неуклюже поднял удочку, вытаскивая из воды дергающуюся на крючке полосатую рыбешку. – Окунь, – определил Сергей. – С почином! Он привязал блесну к леске и посмотрел на спиннинг. Артур уныло смотрел на пойманную рыбу, бьющуюся на траве. Ему почему-то даже прикасаться не хотелось к этому окуню… – Ну чего залип? – позвал отец, заметив, что Артур не двигается с места. – Уснул, что ли? Он подошел к прыгающей рыбе и, ловким движением сняв ее с крючка, сунул Артуру чуть ли в лицо. – Мне она не нужна, – выдавил молодой человек. Он зачарованно смотрел на ритмично сокращающиеся жабры окуня, на его рот, который судорожно глотал непривычный для рыбы воздух. – Не вопрос. Отпускаем? – прищурился отец. Артур молчал. Малышев вынул из кармана камуфляжных брюк перочинный нож и выдвинул блеснувшее лезвие. – Я кое-что покажу тебе, – сказал он, молниеносным движением вспоров рыбе брюхо. Раздвинул края раны, деловито выковыривая внутренности. Обрезав лезвием болтающуюся полоску кишки, Сергей небрежно бросил окуня обратно в воду. Вильнув хвостом, рыба медленно скрылась в глубине. – Видишь? Рыба ничего не понимает, она просто хочет жить, – пояснил отец, вытирая нож об траву. – Этот окунь еще проживет какое-то время. Есть он уже не сможет – вся пища будет вываливаться наружу. Если ему повезет, его сожрет щука… Артур сгорбился, прижав руку к груди. Влажный мешочек рыбьих потрохов, такой жалкий и несчастный, который еще секунды назад был внутри окуня, послушно и добросовестно выполняя свои функции по перевариванию пищи, теперь лежал в траве, и на него, жужжа, опустилась первая муха. |