Книга Мудрец_05, страница 10 – Екатерина Соболь

— Дядя, — проникновенно сказал Илья, глядя на него печальными глазами. — Пожалуйста, дай бутерброд. Мы сумку с едой забыли.

Паша чуть не закрыл руками голову: от стыда ему хотелось провалиться сквозь землю. Он был уверен, что толстяк сейчас фыркнет, наденет обратно наушник и отвернется — так, скорее всего, поступил бы он сам, — но тот взял пластиковую тарелку, положил на нее понемногу всего, что лежало перед ним, и протянул Илье. Тот быстро закивал в знак благодарности, Паша еле слышно прошелестел: «Спасибо большое», но толстяк уже надел наушник и вернулся к еде, будто ничего странного не произошло.

Илья уселся на свое место, поставил тарелку на колено и принялся методично уничтожать все, что на ней лежало, а когда Паша потянулся, чтобы присоединиться, отпихнул его руку:

— Для начала скажи что-нибудь типа: «Дорогой Илья, я беру назад все слова про то, что ты дебил».

Паша насупился.

— Что, не дождусь? Ну тогда извини, — и с этими словами Илья быстро затолкал в рот очередной бутерброд.

Паша повернулся к нему спиной и сделал вид, что с большим интересом читает надпись на пакете с постельным бельем, а потом наткнулся взглядом на кроссворд женщины-директора.

— Канталупа, — сказал он.

— Ты как меня назвал? — возмутилась она. — Что за дети пошли, какие слова знают!

— Нет, это у вас в кроссворде. Итальянская дыня, — объяснил он, но она уже гневно отвернулась. — А по вертикали там будет слово фарватер, под ним — безысходность, и… Ааа-пчхи.

Паша чихнул снова, а потом еще раз пять. Он чувствовал себя как-то странно: глаза слезились, из носа текло. За следующие полчаса, пока Илья слушал байку рыбака о невероятно огромной рыбине, пойманной им в Москве-реке, он истратил полпачки носовых платков.

— Что, слабак, простудиться успел? — презрительно бросил Илья.

— Нет. У меня, кажется, аллергия на этот поезд, — хрипло сказал Паша.

— Да с чего? Тут даже животных нет.

— Почему нет? — удивилась директор. — А Помпончик?

Она потянулась под полку и достала оттуда сумку с забранным сеткой окошком. В сетку тыкалась маленькая морда с круглыми ушами.

— Хорек, — пораженно выдохнул Паша. — Они же хищники, да?

— Да-да, хищничек, домашненький, любименький, сарделечка моя, — лицо у директора сразу стало таким нежным, будто животных она любила больше, чем людей. — В санаторий еду. Знаете сколько пришлось искать, чтобы с хорьком пускали!

— Ого, какой зверь, — толстяк снял наушники и улыбнулся. — Можно я ему колбасы дам?

— Нельзя. Он ест только свежее мясо, — с негодованием ответила директор.

Паша чихнул, прижимая к лицу предпоследний оставшийся платок.

— У тебя что, аллергия на хорьков? — медленно произнес Илья. — Что ты за человек? Ладно бы на собак или лютики, но на хорьков!

— Хочешь подержать? — Женщина открыла молнию на сумке и вытащила хорька. Паша замотал головой. — Да ладно, он не кусается, ну не всерьез. Смотри, какой славный малыш.

Она пощекотала хорьку горло — тот попытался тяпнуть ее за палец, но она вовремя убрала руку — и протянула Паше. Хорек щелкал мелкими острыми зубами, глядя на него так, будто нашел-таки свежее мясо на ужин. Паша забился в угол.

— Вот дети пошли! Только с телефонами своими играются. Раньше все животных любили, как зверушку видели — за уши не оттащишь, — директор ткнула хорьком в сторону Ильи, но тот ловко сделал вид, что завязывает шнурки. Ребенок у девушки на руках заплакал громче.

— Я на минутку отойду, — вяло сказал Паша и пошел искать туалет. Обнаружил он его в конце вагона. Подошел к двери, подергал — заперто, — и тут все, кто сидел вокруг, приподнялись.

— Ты куда? — угрожающе спросила какая-то старушка.

— Я туда.

— Все туда. За мной будешь.

— А кто перед вами?

— Да все, — она широким жестом обвела коридор, и Паша понял, что насчет минутки он погорячился.

Он оглушительно чихнул, и на этом бумажные платки закончились. От размышлений об ужасах бытия его отвлекло лишь то, что он увидел розетку. Девушка, которая заряжала там телефон, как раз отошла, и он приготовился занять ее место, но у остальных здесь привычка к молниеносному броску явно была отработана лучше — из конца очереди выскользнул мужчина, закрыл грудью розетку и быстрым движением воткнул в нее провод от фотоаппарата.

Паша вздохнул. Он пытался встать так, чтобы ни с кем не соприкасаться, но постоянно наталкивался на чье-нибудь колено, влажное от пота плечо или руку. Мужчина, который стоял в очереди третьим, рявкнул куда-то в пространство:

— Маш, давай!

Откуда-то из середины вагона выскочила женщина, таща за собой троих детей, и проскользнула к нему. Потом к двери подошел старичок.

— Эй, дедуля, тут вообще-то очередь! — крикнул кто-то.

— Я занимал.

— Все занимали.

— Да я еще давно занимал, вон вам женщина скажет.

Женщина перед ним важно кивнула.

— А так тоже можно? — шепотом спросил у нее Паша.

— Конечно. Вася, ты где, я же заняла! — крикнула она, и через секунду рядом вырос ее муж.

Когда очередь наконец дошла до Паши, он влетел в кабинку, пока его кто-нибудь не оттеснил, и щелкнул замком. Тут было грязновато, еще вчера он ни за что не пошел бы в такой туалет, но после четверти часа в очереди был согласен и на это.

Поезд трясся. Оказалось, найти кнопку слива — целый квест. Потом выяснилось, что это не кнопка, а педаль. Умывальник вообще был какой-то странный — без крана, только инопланетная конструкция странной формы.

— Давай, у тебя ж пятерка по физике. И по труду тоже, — шепотом сказал себе Паша, лихорадочно пытаясь вымыть руки: до него даже через дверь доходили волны нетерпения оставшихся в очереди.

Он прощупал конструкцию со всех сторон и когда нажал ладонями снизу вверх, полилась вода. Холодная, правда, но это лучше, чем ничего. Он подставил руки — и тут вода кончилась. Паша нажал еще раз — вода полилась снова. Так, урывками, он умылся и вышел в коридор с таким чувством, будто только что своими руками собрал микроскоп.

Когда он вернулся на свое место, все было по-прежнему, разве что Илья и рыбак теперь подтягивались на спор, держась за край полки. Хорек, к счастью, был убран на место, но Паша все равно чувствовал его присутствие по своим слезящимся глазам и кому в горле.

Тут девушка посмотрела на него и, не переставая трясти погремушкой, требовательно спросила:

— Ты не заразный? У тебя правда аллергия?

Паша кивнул.

— Давай-ка проверим, — одной рукой не выпуская ребенка, второй она ловко нащупала в своей сумке упаковку таблеток и выщелкнула одну ему на ладонь. Паша проглотил насухо — он не хотел знать, где в этом поезде берут воду, — и откинулся головой на стену. Скоро его отпустило, дышать стало легче.