Онлайн книга «Замочек для моего любимого»
|
Канат тоже закурил. Сел, оперся спиной о душевую, Катька тут же свернулась калачиком, положив голову ему на колени. Скамейка маленькая, но лежит, не падает. – Возьми меня с собой, – сказала она. – В мою собачью жизнь? – Буду твоей собакой, будешь меня бить, кормить и гладить. Канат подумал о том, что Катьку можно было бы взять в новую жизнь. Срубить дом на берегу реки, завести хозяйство. Она еще не старая, и собой хороша. Но есть нюансы. – Пьешь много. – Я брошу! – Она вдруг вскочила, встала перед ним на колени и преданно посмотрела ему в глаза. Канат кивнул, глянув на нее. Лицо припухшее, круги под глазами, но это уйдет, если она бросит пить. Красоту и молодость, конечно, не вернуть, зато преданной будет. И скулить в глухой глуши не станет. Будут жить себе потихоньку. – Я далеко уйду, в Сибирь. Дом поставлю, пахать придется много. – Ничего! – А самогон варить не будем. – Да и хрен с ним! – Хрен со мной, – ухмыльнулся Канат. И стал пригибать Катьку к себе. Баба ему нужна такая, чтобы по первому звонку в «Камасутру» становилась. Катька это поняла, склонилась. Но вдруг встрепенулась: – А если Валик все-таки позвонил? – Ее голос прозвучал как тревожная сирена. – Куда позвонил? – Нам уходить надо! – Она вскочила на ноги и рванула к дому. – Кому Валик должен был позвонить? – схватил ее за плечо Канат. – Олежа, я сразу тебе должна была сказать! – зарыдала Катька. – Говори! – Да приезжали тут! Про тебя спрашивали! – Менты? – Да если бы менты, я бы сразу сказала… – Кто? – Ну, друзьями твоими назвались. – Если друзья, почему ты сразу не сказала? Канат больше не думал о тихих гаванях на краю света, о спокойном уединении у домашнего очага с хорошей бабенкой. Он думал сейчас о том, как выжить, и непроизвольно оглянулся по сторонам. Вдруг его уже окружают? – Да я сразу поняла, что никакие они не друзья. – Поняла, но не сказала, – осуждающе посмотрел на нее Канат. – Сказала же. – И куда они делись, эти мои друзья? – Уехали. Но просили позвонить, если ты появишься. – Ну, если просили, значит, надо позвонить. Канат догадывался, откуда дует ветер. Только Пасюк мог узнать про Катьку и ее мужа. Но зачем ему Канат? Если просто поговорить, он бы дал знать Катьке, а он хочет нагрянуть внезапно. Камнем свалиться на голову. Так, чтобы наверняка… Все правильно, Канат больше не нужен, и его пора зачищать. Все к этому, в общем-то, и шло. Можно было дать деру, но Канат решил сыграть ва-банк. В конце концов, ему очень нужны деньги. А вариант, который предлагал Броня, не очень-то его привлекал: слишком высокое соотношение риска и шансов на удачу. – Ну, если сказали, значит, надо позвонить. Пошли будить мужа. – Мне нужно одеться. – Катька потянулась к душевой. Канат усмехнулся. Плевать ему на Валика, и все равно, если тот узнает, чем они тут с Катькой занимались. Но халат он ей надеть позволит. Не стоило злить Валика раньше времени. Пиво холодное, запотевший бокал приятно взять в руки. Но Кирилл мотнул головой. Все, пора сказать себе «нет», иначе сопьется. Но пиво такое холодное, а сколько в нем свежести. Оно оросит похмельную засуху, кровь бодро побежит по венам, в голове прояснится. Он уже взял бокал в руку, когда позвонил старший смены. Оказалось, что к нему пожаловал гость. Вернее, гостья. Карина была одна, без отца. Она подъехала к нему на такси. Роскошные волосы распущены, еще утро, а макияж уже вечерний. Стильная кофточка, соблазнительные легинсы, босоножки с высоким каблуком. Если Карина хотела произвести впечатление, ей это удалось. Она неловко кивнула в знак приветствия, Кирилл ответил ей тем же. Таксист вытащил из багажника и поставил на землю луивиттоновский саквояж, но Карина не обратила на него внимания. То ли забыла о поклаже, то ли она не имела для нее значения. – А где Евгений Спартакович? – не зная, о чем с ней говорить, спросил Кирилл. – В больнице. Карина остановилась в шаге от него. Остановилась и покачнулась. То ли на каблуках не удержалась, то ли подставляла щеку для поцелуя. Кирилл распахнул калитку, взял ее под локоток, провел во двор и только после этого вернулся за чемоданом. И встревоженно глянул по сторонам – вдруг Карина нарочно вывела его на снайпера? – Мне бы выпить чего-нибудь, – сказала она, глядя, как он закрывает калитку, – и обратно. – Есть холодное пиво. Она глянула на него с веселым возмущением. Какое пиво? – Постой, а почему обратно? И куда? Он снова взял ее под руку и повел к дому. – В Сочи. Полчаса вам хватит? – Не понял. – Мы едем вместе. – В Сочи? – Лиля вас ждет. – Лиля?.. Ну да, она в Сочи, – кивнул Кирилл. – У нас в гостях. – Да?.. Почему-то я не удивлен, – с едкой усмешкой добавил он. – Мы случайно встретили ее в аэропорту, отец сделал предложение… – Руки и сердца? – Ну нет, конечно! – развеселилась Карина, хотя Кирилл и не думал шутить. Какие уж тут шутки, когда Лилия с Казаковым? Он провел гостью в дом, налил в бокал квасу, подал Карине. – Это портер? – нахмурилась она. – Квас. Она сделала несколько глотков и улыбнулась так, как будто Кирилл только что надел ей на палец обручальное кольцо. – Я, кажется, уже сказала, что отец в больнице? – спросила она. – Сердце? – Почему сердце? – Ну-у… – Кирилл отвел в сторону взгляд. Преклонный возраст, слабое сердце, а тут молодая любовница с неуемными фантазиями. Загнанных лошадей пристреливают, а загнанных стариков кладут в больницу с инфарктом. – У отца черепно-мозговая травма. – Неудачно упал? – Неудачно толкнули. – Бывает. – Лиля толкнула. – Лиля? – встрепенулся он. Резкое движение вспугнуло Карину, она едва не выронила бокал с квасом. – Только спокойно, ничего страшного не произошло. И в полицию обращаться не надо. Вы должны спокойно меня выслушать и принять правильное решение… Отец у меня человек своеобразный, его уже не переделаешь. Но он – мой отец! – Карина чуть ли не умоляюще смотрела на Кирилла. |