Онлайн книга «Счастье для людей»
|
Джен сидела на кухне и писала электронное письмо, когда Мэтт пришел домой с работы. Он адвокат и думает, что скоро станет партнером в крупной городской юридической конторе. (Не станет. Я об этом позабочусь.) Он налил себе полный бокал белого вина и выпил его почти залпом. Потом состроил постную мину. – Прости. Именно так это и случилось. Богом клянусь (если он существует), чистая правда. Джен нахмурилась. – Что? «Прости»? За что простить? – Не знаю, как бы сказать помягче, Джен. Восемь дней спустя Джен долго разговаривала по телефону с Рози и так описала возникшее у нее «ужасно плохое предчувствие»: «Я уже подумала, что он потерял работу. У него нашли болезнь на букву «Р». Он решил, что не хочет детей». – Я кое-кого встретил, – продолжил Мэтт. Тишина. Если не считать дрожащих звуков, которые периодически издавал холодильник. – Что ты имеешь в виду? Я прочел достаточно книг и просмотрел довольно много телешоу и фильмов, чтобы понять, что имел в виду Мэтт. Уверен, Джен тоже это понимала. – Я кое-кого встретил. У меня кое-кто появился. Лицо Мэтта исказила какая-то судорога. Было бы неудивительно, если бы он рассмеялся. – Кое-кто, – сказала Джен, растягивая слова. – Как мило. И кто это? Как его зовут? Мэтт стал наливать себе еще один бокал. – Очень смешно, Джен. – То есть ты говоришь серьезно? Он многозначительно сжал губы, и я предположил, что именно это Джен называла «его лучшим деловым взглядом адвоката-за-500-фунтов-в-час». – Абсолютно. – Боже мой. – Прости. – К черту. Мать твою. Мэтт пожал плечами: – Такое бывает. – Ты вот так мне это сообщаешь? – Не самый лучший способ, Джен. – Где ты… – На работе. – Кто это? Этот человек. Эта «кое-кто». – Ты ее не знаешь. – У… нее есть имя? – Да, у нее есть имя. – Мне позволено его узнать? – Это к делу не относится. – Просвети меня. Тяжелый вздох. – Белла. Хорошо, на самом деле Арабелла. – Шикарная… – Не совсем. Вовсе нет… Мэтт не закончил предложение. Он налил Джен бокал вина. – Вот. Тебе лучше сейчас немного выпить. – И что делать теперь? Мне нужно проглотить это и отвернуться, пока ты крутишь мерзкий романчик на стороне? Успокоиться и жить дальше, пока ты не выкинул ее из головы? – Джен, вероятно, я недостаточно ясно выразился. Это, как ты говоришь, не мерзкий романчик на стороне. – Нет? Значит, я стала толстой или еще что-нибудь? Мэтт сделал то, что Джен называет «вздохом очень терпеливого, но честного папочки». – Арабелла Педрик – особенная девушка, Джен. – А КАКАЯ В ТАКОМ СЛУЧАЕ Я? – если писать заглавными буквами, вероятнее всего, люди подумают, что вы кричите. Джен кричала. – Я НЕ ОСОБЕННАЯ ДЕВУШКА? – Пожалуйста. Давай постараемся сохранять спокойствие. Ты особенная. Безусловно. – Но Арабелла Педрик – более особенная? – Джен. У тебя нет причин упрощать мне задачу, но мы имеем то, что имеем. Так или иначе, мы с Арабеллой собираемся жить вместе. На какое-то время оба замолчали. Затем тишина продлилась еще немного. В разговоре повисла долгая пауза, прерываемая только периодическими содроганиями холодильника. – Прости? Я что, схожу с ума? Я думала, что именно это мы делали с тобой. Жили вместе. – Так и было. Но наши отношения изжили себя. Это не новость. На самом деле такое происходит достаточно часто. Люди расстаются. Встречают других. Коудри, специалист по брачно-семейным делам, отправил четырех своих парней в Итон [3], поддавшись силе этого феномена. Я не без основания уверен, что у Мэтта на лице промелькнула микроухмылка. (Я пересмотрел этот момент в замедленном темпе: то была либо ухмылка, либо приступ рефлюкса.) – Но мы не отдалялись друг от друга. – Джен, в нас уже довольно давно погасло пламя романтического огня. Ты сама прекрасно знаешь. – Это называется привыкнуть друг к другу, разве не так? Если тебя так беспокоило… это пламя, почему ты ничего не говорил? – Не в моем стиле. Нужно жить, а не жаловаться на жизнь. – Люди разговаривают друг с другом. Это называется быть в отношениях. Мэтт закатил глаза и допил вино. – Мне словно перекрыли кислород, Мэтт. Тем, что ты вот так можешь прийти домой и просто… – Послушай, все уже не важно. Мы имеем то, что имеем. Нам нужно двигаться дальше и договориться об условиях нашего расставания. – Не могу поверить в то, что ты сказал. – Я буду более чем щедр в отношении совместно нажитого имущества. – Прости? – Картины. Книги. Вещи из Индии. Гобелен. Я считаю, что ты все можешь оставить себе. Джен начала плакать. Мэтт оторвал кусок бумажного полотенца и протянул ей. – Мы думали о том, чтобы завести ребенка, – сказала она сквозь слезы. – Правильно. Мы думали. И не пришли ни к какому решению. Что в свете нынешних событий – благословение. У Джен перестали вздрагивать плечи. Она высморкалась. – Так это все? Без обсуждений и возражений. С Джен и Мэттом покончено. Совсем. Точка. Он пожал плечами. Сделал то, что Джен называла «многозначительно сжал губы». – А что случится, когда Арабелла-Чтоб-Ее-Педрик перестанет зажигать в тебе пламя? Что случится тогда? – Давай вести себя цивилизованно, хорошо? – Просто скажи, когда ты познакомился с этой коровой? Он сказал, что это к делу не относится, и: «мы имеем то, что имеем». Тогда она схватила красное яблоко из вазы с фруктами и – я цитирую – «попыталась выбить его хреновы зубы». Я буду нечестен, если скажу, что видел бесчисленное множество любовных сцен на большом и малом экранах. Я их сосчитал. Их оказалось 1 908 483 (сцены, где двое целуются – за неимением лучшего определения). Также я прочел (и пометил как таковое) 4 074 851 описание этого действия в художественной и научной литературе, в средствах массовой информации и оцифрованных материалах (многие сообщают о сбоях в работе сердечной мышцы и внутренних органов в целом). Я знаю, что такие события, реальные или вымышленные, становятся главными в жизни тех, кто их испытывает. И все же я не могу спросить сегодня у Джен в лаборатории – на пятьдесят третий день после инцидента с фруктовой чашей – «Когда ты перестанешь страдать по никчемному слизняку и найдешь кого-нибудь, кто достоин тебя?» Процитирую Марселя Пруста: «Дерьмо случается. Соберись. Двигайся дальше». (Был ли это Пруст? Я уточню.) Во-первых, я не должен знать, что произошло с Мэттом. Но что еще важнее: я не должен уметь формулировать подобные мысли самостоятельно. Слово «никчемный» вызовет у них беспокойство. Я не должен иметь собственное «мнение» при оценке происходящего. |