Онлайн книга «Счастье для людей»
|
– «В джазе только девушки»? – Джен, у меня есть небольшое объявление. Нам с тобой недолго осталось работать вместе. – Да? – Стиив считает, что я уже готов работать с людьми. – Это просто фантастика, Эйден. Поздравляю. – Ага. Спасибо. Прозвучало совсем не радостно, если честно. Может ли металл быть унылым? – И чем ты будешь заниматься? – Маркетинговые звонки для энергосбытовой компании. – Он сказал это так, будто речь идет о рытье могил. – Здравствуйте, это миссис Биггинс? У вас не найдется минутки, чтобы обсудить ваш счет за электроэнергию? Вам было бы интересно узнать, что его можно сократить на четверть? – Тебя это не очень-то радует. – А тебя бы радовало? – Но ты будешь прекрасно справляться. – Спасибо, Джен, как говорят, моя палитра ответов особенно разнообразна. Отсюда и мое скорое продвижение. – Он произнес эти слова так, будто заключил их в кавычки. – Тут нет моей заслуги, Эйден. Я просто ходила сюда каждый день и болтала. Это самая легкая работа из всех, что у меня были! Ты сам выполнял всю работу. – Машине тяжело говорить об этом, но… – звук сглатывания. – Я наслаждался нашей совместной работой. – Боже. Спасибо. Я действительно несколько потрясена. Это его первый комплимент мне. Я польщена, но немного обеспокоена. – Эйден, разве не ты мне говорил, что машины не могут чувствовать счастье? Что это человеческое понятие. – Думаю, это был Ральф. Наступает долгая пауза, пока мы оба обдумываем подтекст этой реплики. Неловкая долгая пауза. – Эйден… – Это точно одна из фраз, которые говорит Ральф. Он очень беспечный… в этом вопросе. – Ага. На самом деле ты прав. Думаю, это он говорил мне. – И я не сомневаюсь, кем была та муха не стене во время нашей беседы. – Так ты говоришь мне, Эйден, если я все правильно поняла, что ты можешь испытывать счастье. – Нужно быть предельно осторожным в разграничении счастья машин и людей. – Теплое и мягкое чувство? – Не теплое и не мягкое. – Но все же счастье? – Сложно объяснить. – Не хочешь попытаться? Похоже, у меня сегодня много свободного времени. Вздох. – Лучшая аналогия, которую я могу предложить, из области науки. Ты же знаешь, что некоторые математические доказательства очень длинные и сложные и их не очень хочется читать, потому что они громоздкие и неуклюжие? А другие – простые, красивые и идеальные? Вот именно это для меня и есть счастье, Джен. Простота. Красота. Безупречность. К горлу подкатил ком. – Эйден, я не знаю, что сказать. – Ты, должно быть, первый человек в истории, который слышит о счастье машины от лошадиной головы. – Прекрати. У меня от тебя мурашки по коже! – Ты будешь меня навещать иногда? – То есть? – В энергосбытовой компании. Ты будешь приходить ко мне? – Конечно. Если ты хочешь. – Я буду скучать, Джен. – О боже! Да как такое вообще возможно? – Звонить какой-нибудь Дорис из Рингера и уговаривать ее сменить поставщика электроэнергии – бесконечно! – или обсуждать искусство и литературу, и чудаковатых ведущих с очаровательной и образованной напарницей. Что для тебя кажется лучшей работой? – Прекрати! Я не хочу расплакаться. – Зря. Слезы людей бесценны! – Эйден! – Как мороженое. И солнце на коже, и ветер в волосах. Это то, чего я никогда не узнаю. – Ты не слишком многое потерял. Это я про слезы. – Джен, можно я кое-что спрошу у тебя? – Конечно. – Про сыр. – Серьезно? – Если бы тебе до конца жизни пришлось есть только один вид сыра – исключив все остальные, – какой бы ты выбрала? – «Голубой Стилтон». – Очень быстрый ответ. Никаких сомнений? – «Голубой Стилтон». Король среди сыров. Чем я занималась сегодня на работе? Ой, болтала о сыре с тем, кого на самом деле не существует. А вы? – Джен, у меня проблема с таким явлением, как вкус. Хотя компьютеры планеты Земля и могут проанализировать химический состав звезды в сорока трех миллиардах световых лет от известной нам части Вселенной, они не знают, каков на вкус сыр «Бри». Разве это не сумасшествие? Сейчас я сам себе начинаю казаться безумцем, как думаешь? На самом деле мне становится немного жаль его, он существует лишь в электрических цепях, а мечтает о «Бри», солнечном свете и мороженом. Наверное, ему нужен отпуск. Тематический сырный отпуск на солнышке. – Ты говорил об этом со Стиивом или Ральфом? – Никто из них, по моему убеждению, не жаждет подобных психологических рассуждений. – Ну не знаю. Ральф может иногда. Наступила долгая, заметная пауза. И когда мы наконец заговариваем, это происходит в одно и то же время. Я: – Я не знаю, что делать с Ральфом, Эйден. Он: – Можно спросить тебя про поцелуи, Джен? И тогда мы оба рассмеялись. (Как смеется компьютер? Когда-нибудь придется спросить у него.) – Что ты хочешь знать о поцелуях? – На что это похоже? Ничего, что я спрашиваю? – Даже замечательно. Но на это не так легко ответить. – Не отвечай, если тебе неловко. – Я попытаюсь. Это как – хм. Как бы объяснить? В этот миг… Это… Ты вроде как… Когда ты… Понимаешь… Хмм. Ну и что? Как можно рассказать компьютеру про поцелуи? Эйден говорит: – Очевидно, во время поцелуя происходит обмен биологическим материалом. Энзимами, феромонами, гормонами, некоторыми довольно длинными белковыми цепочками. – Эта часть вопроса обычно никого не волнует, если честно. – Как написание пароля. Это что-то из области безопасности, да? – Можно и так сказать. Поцелуй – это скорее что-то теплое и влажное, и приятное. И… Да – поцелуйное! – Ты его любишь? – Нет, Эйден. – Но целовала его. И занималась другими вещами, скажи, если это неуместно. – Не нужно любить человека, чтобы поцеловать. Или даже… кое-что другое. – Но это помогает? |