Книга #Zолушка в постель, страница 88 – Анна Веммер

— Игорь, чего ты от меня хочешь? — устало спрашивает Серж. — Объяснений? Каких? Что я сорвался?

— Она тебе сестра!

— Она всю жизнь рядом! А вы, блядь, решаете свои проблемы и на все срете! Я понятия не имел, как воспитывать девчонку, а вы спихнули ее на меня!

Он орет так, что хочется закрыть уши и спрятаться в каком-нибудь темном углу.

— Все время спрашивала, за что с ней так мама! Почему папа на нее не смотрит! Лезла обниматься, ходила хвостиком, потому что никого не осталась, какого хрена я должен был с ней делать?! Я не буду оправдываться перед тобой, ясно? Перед отцом не оправдывался и перед тобой не буду. Знаешь, что? Я ее три года трахаю. А вы все не видите, потому что никуда кроме зеркала и не смотритесь.

Крис всхлипывает и отворачивается, я обнимаю ее за плечи и сама готова разреветься.

— Девушки, идите наверх, подождите нас там, — говорит Игорь. — Серег, ко мне в кабинет.

— Да пошел ты… — рычит он.

— Если ты ее не только трахаешь, но и хоть немного любишь — в кабинет, я сказал. Или на выход. Но больше никого не увидишь. Никогда. Ты меня знаешь.

Сначала я думаю, что гордость и злость победят. Смотрю на Сержа и едва заметно качаю головой, умоляя, чтобы он этого не делал, чтобы не уходил от нас. Не знаю, что на него действует: слова Игоря или моя немая просьба, но он в несколько прыжков поднимается по лестнице. Игорь уходит следом, бросив нам:

— Наверх отведи ее.

Я с трудом заставляю рыдающую Крис подняться в мою комнату. Она сидит на краешке постели, низко опустив голову. В этой несчастной, испуганной девочке совершенно невозможно признать ту роскошную стерву, которая даже ехать со мной в одной машине отказывалась.

Понятия не имею, как ее успокоить. Когда рушится вся жизнь сложно подобрать слова утешения. Я просто глажу бедную Крис по голове.

— Все образуется. Как-нибудь образуется.

— Он меня в психушку отправит. Теперь точно отправит.

— Я не дам.

— Ага, ты у нас тот еще авторитет.

— Что-нибудь придумаю. С Генкой же придумала. Я выбросила его телефон в пруд. От удивления Крис даже плакать перестает.

— Ты выбросила его телефон в пруд?

— Ага. Вырвала из рук и выбросила.

— А как…

— Он Принzzу скинул, а тот всем разослал. Обиделся на то, что я с ним не стала встречаться. Ну или просто обиделся… неважно, в общем.

— Зачем ты мне помогаешь так? Тебя ведь отчислят.

— Не отчислят, твой брат уже отвалил кучу денег в качестве компенсации. А ты не реви. Разрулят как-нибудь. Видео удалят, вы же не звезды первой величины, чтобы во всех газетах писать о сенсации.

— Врагов-то много. Игорю еще припомнят.

— Он не первоклассник же. Разберется. Не драматизируй. Как-нибудь выкрутимся. Откроем с тобой кофейню, получим наследство, уедем… куда там можно уехать? Я бы в Праге пожила. А ты?

— Не знаю, — голос у нее от слез гнусавый, — лишь бы не здесь.

— Значит, в Праге. Кофейня в Праге, круто же?

— Игорь столько денег не даст.

— Достанем.

— Деньги?

— Игоря.

Она слабо, но улыбается. Мы сидим в темноте и тишине, думая о своем. Я об Игоре, например. О том, сколько на него свалилось и как бы мне хотелось хоть немного помочь. Хотя бы морально. Если бы он позволил.

Сколько мы так сидим? Я не знаю. Но когда вдруг дверь открывается и заходят Серж с Игорем, я вздрагиваю, а Кристина будто сжимается в ожидании удара. Но Серж вдруг делает нечто совершенно неожиданное. Он опускается возле постели на колени и берет руки Крис в свои. Держит, целует, так нежно, что сердце щемит от боли за них.

— Прости. Я тебя напугал, — тихо говорит он.

Мне неловко, что я вижу эту сцену, но уходить некуда: проход загораживает Игорь.

— Ладно, я сам в этом виноват, — говорит он. — Надо было рассказать вам раньше.

Мне становится немного дурно, потому что голос у Крестовского очень серьезный. А еще он избегает смотреть мне в глаза. Я даже завидую Крис, ей легче, ее держит за руки Серж, она даже дрожать перестала.

— Ань, отец оставил тебе наследство, потому что вы с Крис сестры.

Что?

Я не произношу этого вслух, но вопрос отчетливо читается на моем лице.

— Наша мать рожала в одной больнице с вашей, ребенок погиб, папа заплатил врачу, чтобы одну из двойняшек отдали ему. И выдал ее за своего ребенка. Незадолго на смерти нашел тебя, Аня, увидел, что ты осталась одна и включил в завещание.

— Крис моя сестра?

Я не знаю, как реагировать. Не знаю, что должна чувствовать. Эмоции словно выключили, как звук на компьютере. Картинка есть, что-то происходит, но в совершенной тишине.

— Да. Вы с Крис сестры.

Я смотрю на нее, и Крестовская делает то же самое. Мы обе ищем сходства между друг другом, но разница между нами слишком большая, чтобы хоть что-то нашлось. Я знаю, что двойня не всегда друг на друга похожа, но… черт, в это адски сложно поверить!

Ни разу, ни единым словом родители не обмолвились, что у меня была сестра! Да, мама упоминала, что я родилась семимесячной, но мало ли по какой причине такое случается! Значит, ей сказали, что ребенок умер. Пережила трагедию вместо Крестовских. Наверное, их отцу такой обмен казался равноценным, один-то ребенок у моих родителей остался. Я.

— Лев попробует снести видео, в сми его пока нет. Может, остановит распространение. Теперь что касается вас двоих. Избавьте меня от подробностей, ладно? Мне неважно, как давно это началось, как вы скрывались и какие мотивы у вас были. Я хочу, чтобы как минимум неделю вы провели порознь и подумали о новой информации, которая на вас свалилась.

— Я поеду в Питер, — говорит Серж Кристине, — попробую пробить себе квоту, чтобы готовить в "Эдеа" спортсменов из сборной по некоторым олимпийским видам. Вернусь через неделю. Потерпишь?

Она слабо кивает. Совсем сил нет, устала. Серега гладит ее по волосам и оставляет нас втроем. Игорь тяжелым взглядом смотрит на сестру. Даже издалека видно, что он смертельно устал.

— Ты походишь к психологу эту неделю, к тому, которого я выберу. Просто поговоришь. Без таблеток. Терапия и профилактика. Хорошо?

Крис неуверенно поднимает голову.

— Ты не отправишь меня в больницу?

— Что? — Игорь удивляется. — Нет, конечно, ты здорова, Кристина, а если не будешь игнорировать назначения невролога, то будешь еще здоровее.

Она вдруг подскакивает с места и бросается брату на шею. Сквозь рыдания с трудом можно разобрать слова.

— Прости меня! Я не хотела! Я испугалась! Думала, ты разозлишься! Я все порчу, я постоянно вам мешаю!