Книга Восхождение полной луны, страница 98 – Артур Кери

— Он говорил, что в прошлом сотрудничал с Мишей. — Талон был так уверен в своем успехе, что выболтал гораздо больше, чем следовало. — И еще он сказал, что не несет ответственности за тех двух мужиков, которые похитили меня, и что за всем этим стоит некто, кого я по всей видимости хорошо знаю.

— Да, а еще он был весьма разговорчив за последний час или около того.

Я бы поспорила, что он это делал не на добровольных началах.

— Так что же он рассказал?

Джек замялся.

— Идея оплодотворить тебя — всецело его.

— Ничего удивительного.

Мой босс согласно кивнул:

— Нет, но по-видимому, это происходило не в течение года, а значительно дольше. ARC1-23 — не первый препарат, способствующий зачатию, который он опробовал на тебе. Хотя, все остальные были легальными.

Выходит, это отсутствие успешных результатов вынудило его прибегнуть к другим препаратам. Значит, я на самом деле могу быть бесплодной, как опасались врачи. Я закрыла глаза, не совсем понимая, что чувствую, несмотря на подступивший к горлу ком.

— Так почему это не выяснилось во время моей шестимесячной проверки?

Джек скривился:

— Я проверил, эти препараты были в твоей крови. Но лекарства от бесплодия не подлежат регистрационному списку, поэтому их никогда не вносили в итоговый отчет.

— Полагаю, что мне это еще аукнется?

От моего сухого тона Джек поморщился.

— Нечто неординарное может проявиться в дальнейшем.

Хотя, возможно, это был тот случай, когда «колотись, бейся, а все надейся».

— Ах, да, — презрительно продолжил Джек, — желание Талона создать сверх-вервольфа довольно забавно, учитывая, что он не совсем волк.

— Что-о?! — я вытаращила на него глаза.

— Он дампир, как и ты.

— Талон говорил, что он вервольф.

— Он и сейчас на этом настаивает. А наши тесты показывают обратное.

Это так похоже на Талона — считать себя верхом совершенства волчьей расы.

— Что если Талон — образец того, чего можно достичь, тогда почему же сейчас все пошло наперекосяк?

— Потому что его отец был очень могущественным и очень богатым фармазоном, продолжающим работать над собственными трудами, большая часть которых была утеряна во время пожара, уничтожившего лабораторию и забравшего его жизнь.

— Это говорит о том, что Талон, возможно, не просто успешное создание.

— Именно.

— И, может быть, одного или нескольких из таких созданий пытаются воссоздать в другой лаборатории. — Которая, возможно, именуется, а возможно и нет, «Либраска».

Джек улыбнулся мне одной из своих довольных улыбок, но я была слишком уставшей, чтобы разозлиться на него.

— Все это вы выудили из его мыслей? — спросила я.

— И из файлов в его кабинете. Многие из них принадлежат его отцу.

— Выходит, ты в курсе на кого работает Талон?

— Нет, — скривился Джек. — Эта часть его воспоминаний была стерта. Кто-то, обладающий мощнейшими парапсихологическими способностями, поработал над ним в течение последних сорока восьми часов. Он рассказывает лишь то, что ему сказали говорить.

— Тогда почему же он был так болтлив?

— Стирание прошло не так успешно, как на то рассчитывали.

— К тому же, это говорит о том, что они были готовы пожертвовать Талоном — частью своих разработок.

— Куинн подбирался все ближе, как и мы. Этот проект, скорее всего, становился слишком опасным, чтобы за него держаться.

В этом был смысл.

— А что на счет Миши? Замешан ли он, как думаешь?

— Думаю, что без него тут определенно не обошлось, но вот управляет ли им кто-то? Мне так не кажется, особенно учитывая его явную готовность не препятствовать нашему расследованию. — Джек посмотрел на меня: — Если Талон прав, и этот некто знаком тебе, тогда ему тоже может быть известно кем ты являешься.

— Больше никто не знает, кто мы такие.

— Я знаю. Куинн знает. Лиандер в курсе.

— Ты хочешь, чтобы я стала стражем, Лиандер любит Роана и по этой же причине не позволил бы упасть волоску с моей головы, а Куинн не станет использовать того, кого знает вечность, в качестве матрицы клонов.

Джек натянуто улыбнулся:

— Все верно. Но если Талон говорит правду, а стоящий за всем этим некто хорошее тебе знаком, тогда добраться до истины будет не так уж и сложно, как тебе кажется.

Я нахмурилась.

— Но это бессмыслица какая-то. Я хочу сказать, что если все это время они знали что я такое, тогда зачем выжидали до прошлой недели? Зачем посылали стрелка? Зачем проводили тесты надо мной? Или посылали тех двух «нечто», чтобы похитить меня? И почему их любопытство вызвало мое наследие, а Роана, по всей видимости, нет?

Он пожал плечами.

— Я правда не знаю.

— А я-то думала, что Управление знает обо всем.

— Так и будет. В конечном счете.

Здорово. А между тем я застряла посреди всего этого, не в силах ничего поделать, кроме как продолжать участвовать в расследование — сколь сильно бы мне не хотелось обратного. Я снова закрыла глаза и задала единственный вопрос, на который мне, на самом деле, не хотелось знать ответ:

— Так какие же наши следующие шаги?

— Миша — все что у нас есть в настоящий момент.

— Ты не можешь так говорить, пока не проверишь все файлы в лаборатории.

— Верно.

— Я не хочу больше иметь никаких дел с Мишей.

— Знаю.

— В таком случае не проси меня об этом.

— Не буду. Но тебе следует спросить себя, были ли у тебя отношения с партнером, которому ты могла доверять и мог ли он быть подсадной уткой.

Я все это знала. Знала, что действительно не хочу ничего делать и распаляюсь в пустую, потому что по правде сказать, мне хотелось оставить все в прошлом. Мне просто не хотелось, чтобы Джек решил, что ему дозволено управлять моим будущим. Не хотелось, чтобы он решил, что я легко ему достанусь.

— Я не стану стражем.

Но возможно, уже было слишком поздно, и мы оба об этом знали.

— Райли, если бы у меня был хоть какой-то другой выбор, я бы не попросил тебя об этом.

— Не пытайся меня обмануть, Джек. Не в этот раз, — тихо фыркнула я.

Криво улыбнувшись, он произнес:

— На этот раз, это правда. Кто бы за всем этим не стоял, очевидно, что он проник в Управление. Я понятия не имею, кого еще туда заслали, кроме Алана Брауна и Готье. Все сотрудники в том списке, что вы нашли в кабинете Брауна, мертвы, а на проверку всего, над чем они работали, требуется время. И выходит, что этот Миша, наш единственный ныне здравствующий источник информации. Если мы попытаемся кого-то еще пустить по его следу или уложить к нему в постель, они будут знать, что мы вышли на него.