Книга Поцелуй аиста, страница 37 – Тамара Лисицкая

— Ой, ну, главное — вы из кино! Знаете, я на любую роль согласна! Вообще на любую! И даже почти бесплатно! То есть не совсем бесплатно, какие-то совсем небольшие деньги можно. Но это не главное! Мне важно реализоваться и сделать карьеру! Как-то вырваться! Что-то изменить! Понимаете? Я настроена очень, очень серьезно!

И снова мы смотрели друг на друга, и было совершенно непонятно, как ее можно теперь обломать.

Она по-своему расшифровала этот взгляд.

— А вы елку-то оставляйте в палате, я договорюсь!

Я все равно не понимала.

— Вы и обед можете в палату забирать, если хотите!

Все равно я смотрела.

— Ну, вот у меня еще несколько подруг… Они тоже у нас медсестричками в разных корпусах… Тоже девочки очень миленькие. Вот тут их фото, и телефоны, и предполагаемый гонорар. Они тоже немного просят. Просто, понимаете… девушкам надо заботиться о себе, пока они хорошенькие… Не всем же так везет, вот как вам. Вы и красавица, и молодая, и с ребеночком, и такую карьеру сделали!

Бог ты мой… Что она говорит? Знала бы она, какую я сделала карьеру! Знала бы, что я ушла давно и навсегда из своей родной, любимой кинокомпании! Что я все телефоны вытерла, все фото порвала и что у меня только в телефоне фото одно-единственное!

Но мне просто надо видеть ямочки. Я просто хочу, чтобы у моего солнышка были такие ямочки! И все! А кроме ямочек, у меня нет прошлого! Нет! И я выйду из роддома в открытый космос! И начну с нуля!

— Мы вам все так завидуем!

Завидуют?! Они — мне?!

Но… странное дело. Ее слова меня как-то… приподняли над землей, что ли… Что-то в них было, какая-то высокая энергия от них включилась.

— Хорошо, — сказала я, забирая фото. — Я все внимательно изучу. Но это после родов, конечно.

— Ой, мы понимаем! Да! Спасибо! Я с медсестричками родзала договорюсь, они вам лучшие роды устроят!

Уау!!!!!

— Лучшие роды, говорите?

Во мне в этот момент снова проснулся зверь. Пару раз сегодня он поднимал голову, а так вообще-то давно уже дремал, не желая конкурировать в моем теле с таким нежным олененком-малышом…

Но сейчас он поднял голову и очень широко улыбнулся мне клыкастой пастью.

КВАРТИРА!

— Знаете, Лика… — сказала я скучающе. — У меня есть пару вопросов.

— Я слушаю?

— Вот тут у вас… Квартирный вопрос решается, да? Ну, кому-то, кто родит в ноль-ноль, будет квартира?

— Да, есть такой договор, у директора роддома лежит… Только там не то чтобы прямо в ноль-ноль, а тому, кто родит ближе всех к этой цифре.

— То есть?

— Ну, я так понимаю, человек этот, бизнесмен, хотел, чтобы обязательно квартира кому-то из беременных досталась, ну, бывает такое у богатых. Нагрешат там, а потом отмаливают, церкви строят, подарки покупают…

— И что?

— Ну, и вот… Так что кто ближе всех к дате будет, тому и дадут квартиру!

Ох ты… Это, вероятно, даже лучший расклад, чем я думала!

— И что? Кто-то пытается… Ну… Повлиять на процесс? (Я многозначительно улыбнулась.) Распределить квартиру, так сказать, заранее?

Анжелика Эмильевна сначала крепко задумалась. Пауза затягивалась, а она все никак не могла сформулировать вполне простой ответ. Это нервировало.

— Ну… Вообще, я не знаю, честно говоря… Это все не наши вопросы, понимаете? Тут надо с Алиной Кирилловной говорить. Она — заведующая отделением. Или вот еще есть заведующая родильным отделением. Думаю, она там тоже что-то решить может. Во всяком случае они хотя бы знают что-то… А мы-то кто? Мы, вон, по мелочи, сами видите… Именно поэтому и хочется в кино!

Ну, в общем, как я и предполагала, все решает седая красавица Алина Кирилловна, и даже более того. Седая красавица все уже решила.

— А это правда, что у Алины Кирилловны нет детей?

— Правда.

— Спасибо, пойду.

Анжелика Эмильевна вежливо встала, провожая преданным взглядом.

Если у Алины Кирилловны нет детей, так что же она за человек? Она холодная, расчетливая, бессердечная женщина, зацикленная на карьере и деньгах. Вот она кто…

* * *

Дискуссия продолжилась и в палате.

Александра: У меня куча подруг, которые бездетные. Ну, и они… В общем, обладают какими-то особыми качествами.

Таня: И какими же?

Александра: Они — не куры.

Милка: А ты, значит, кура?

Александра: А ты вообще заткнись.

Таня: Ты хочешь сказать, что женщины, у которых мужской ум, аналитический, четкий, — эти женщины не хотят иметь детей?

Александр: Ну, не то чтобы не хотят. Просто у них приоритеты по-другому расставлены. Сначала карьера, потом — семья. И они имеют на это право!

Таня: А если вдруг карьера затягивается? В какой момент пора оставлять карьеру и заниматься семьей?

Александра: Думаю, не раньше тридцати. До тридцати — карьера, карьера и еще раз карьера.

Таня: Но ты-то Ричарда раньше родила?

Александра: Дура потому что. По залету, по глупости. Знаешь, как потом тяжело было? Я же до этого нормально на ставке в газете работала. Свой стол, комп, телефоны, все дела. А потом попробуй совмести такую работу с домом. Это хорошо, что Сашка попался… Он у меня такой… ну, курица мужского рода…

Милка (снисходительно уточняя): Не петух.

Александра (саркастично): Он однозначно не петух! Он курица! Но мужская! Что не понятно?

Таня: Все понятно, продолжай.

Александра: И вот попался мне этот Сашка… А я только родила, язык набекрень, ношусь — то с малым в поликлинику, то его в коляску и в редакцию — то то, то это! А он с нами на одном этаже в своей этой «Доблести» сидел… Ну, начал он ко мне присматриваться. Говорит, вы такая смешная и сильная, я вам хочу помочь! А я ему — так посиди вечером с малым, пока я полосу сдам!

Таня: А он?

Александра: Посидел.

Таня: И что?

Александра: И ничего! Я на следующий день ему сказала к пяти приходить, он и пришел.

Милка: Охренеть можно. И ты ему ключи доверила?

Александра: Вот ты дура, Милка! Я ему и ребенка доверила! А что оставалось? Мы, современные женщины, всегда в зоне риска!

Милка: Ну, ты дерзкая баба…

Александра (с удовольствием): Ну, не такая я уж и дерзкая… Я, конечно, звонила каждые полчаса… Ну, а потом вижу — он нормально справляется… Короче, не заметили, как он ко мне переехал… Ну, и начали жить… Потом уже, когда залетели, расписались. Понимаете? Оно как-то само собой происходило. Мне вот так, чтобы совсем-совсем выбирать, на разрыв аорты, так не пришлось. Сашка мне, конечно, по дому нормально помогал… Правда, они же, гады, в упор грязи не видят. Он просто не врубается, что надо убрать. Я уже носом тычу — вот пыль! Он только тогда сотрет. Короче, приходилось контролировать, а это еще тяжелее. Но мы бы жили, и нормально, приспособились как-то. Я утром дома, он на работе, он вечером дома, я на работе… Но хочется же роста!