Онлайн книга «Лабиринт кочевников»
|
– С добрым утром, господа офицеры, – поздоровался он. – Сейчас я врублю вам горячую воду, – немного смутился Климов. – Нет-нет, мне хватит холодной. Я получил донесение, господа: на ближайшие сутки мы свободны. Мария не видит оснований выдвигаться в лабиринт. Асламов пожал наконец руку молодому инструктору и потащил свою добычу в кухню. Из ванной раздалось характерное хлюпанье: прислушавшись, Ян вдруг понял, что Петровский принимает холодный душ. Его передернуло: «Этот парень на самом деле железный? А может, он вообще не человек? Господи, какая чушь, – сказал он себе. – Просто он профи, настоящий вояка, не то что мы…» Учили его не так, как нас. И благородным манерам в том числе. Инструктор появился в кухне с мокрой головой, однако идеально при том причесанный, затянутый в свое облегающее трико и погруженный в какие-то то ли размышления, то ли вычисления. – Вас что-то тревожит, Дмитрий? – повернулся к нему Ян. – Пока нет, – отозвался старшина. – Но у меня появились сомнения в оценке ситуации со стороны Марии. Дайланы не стали организовывать спасательную экспедицию в Киаве. Похоже, что разгром передовой группы не произвел на них никакого впечатления. – И что это может значить? – Может быть, ничего. Они вообще не очень-то заботятся о своих, иногда даже добивают раненых, чтобы не возиться. А может оказаться так, что у них уже готов основной ударный отряд, имеющий задачу взять Файюл до того момента, как опустятся десантные корабли. Создать плацдарм, так сказать. Если удастся быстро взять большой город с его ресурсами, задача проникновения упростится в разы. В кухне повисла тяжелая, неприятная тишина. Асламов стоял у окна, все еще выгружая из пакетов провизию, а Ян, включив чайник, потянулся за сигаретами. – Завтракать будете? – поинтересовался он. – С удовольствием, Ян Антонович. Ели они в полном молчании. Петровский сходил наверх, чтобы забрать свой аппарат связи – не такой, как у Яна, а намного солиднее размером, – и периодически посматривал на него, ожидая, по-видимому, новых сообщений. Но информации не было. В конце концов Ян не выдержал и включил телевизор. Пермь крутила какой-то старый голливудский эпик на библейский сюжет. Петровский сразу же оживился, повернулся вместе со стулом, чтобы было удобнее смотреть, – яичницу он уже подмел так, что не осталось ни крошки, и теперь вежливо ждал чая. – Знаете, у нас Священное Писание воспринимается вообще не так, – в задумчивости проговорил он. – Но Закон Божий преподают по-прежнему? – сам не зная зачем, ляпнул Ян. – Кому?! – изумился старшина. – Ну как кому? Гимназистам, что ли… Нет? На сей раз Петровский изумился всерьез. Он повернулся к Яну, хлопая глазами и будто бы не веря услышанному. – Ян Антонович, мы живем в мире, в котором свободно взаимодействуют сотни разных культур. В одном классе гимназиума могут учиться представители пяти-шести биологических видов. Нас с самого раннего детства учат тому, что Вселенная бесконечна. Этого обычно достаточно. Юра Асламов закашлялся, замотал головой, собираясь что-то сказать, но тут на столе едва слышно пискнуло, и старшина цепко хватанул свой аппарат, коснулся невидимых то ли кнопок, то ли сенсоров. Перед его лицом возникла сперва полупрозрачная синяя таблица с колонками цифр, а потом поплыла вереница непонятных графиков. Глаза инструктора сразу потемнели, он стал тыкать в графики пальцами, очевидно, запрашивая что-то. – Часть группировки разведчиков исчезла, – сдавленно пробормотал он. – Просто исчезла, испарилась. Так не бывает… – Их уничтожили? – Это вовсе не просто! – А что передают уцелевшие? – В том-то и дело, что ничего особенного. Я не видел случаев перехвата оперативного контроля, но исключать нельзя ничего. Вот что, господа офицеры: подождем еще с час или, может, до обеда, а потом выдвигаемся! – А как же Мария? – Мария, Ян Антонович, принимает решения со своей стороны. Нам с вами нужно просто не опоздать, ну а там уж будь что будет. – Хорошо сказано, – проворчал Климов. У него вдруг слегка задергалось левое веко. Раньше такого не бывало. Ян повернулся к окну, моргнул несколько раз, вздохнул. Нервишки, товарищ майор? Или таки старость подпирает? Этого еще не хватало… Его гость между тем сидел перед телевизором с самым невозмутимым видом, не выказывая ни малейших признаков волнения. Или же, наоборот, за деланым спокойствием прятал не самые веселые раздумья… – Надеюсь, нам хватит бензина, – сказал Ян, все так же глядя в окно. – Бак почти полный плюс канистра на двадцать литров. Правда, я пока так и не понял, сколько «Опель» жрет в лабиринте. Дорога довольно ровная, так что вряд ли больше, чем в городе по снегу и льду. – Далеко ехать нам не придется, – ответил Петровский. – Километров десять-двенадцать, насколько я понимаю. Дальше уже только пешком. – Много? – Два шага, господин майор. – Вот, значит, и повоюем, – проговорил вдруг Асламов. – Что? – резко повернулся к нему Ян. – Повоюем, говорю, – оперуполномоченный вздернул голову, посмотрел на него какими-то незнакомыми глазами. – Теперь-то уж куда деваться? Ян только кивнул в ответ. Сказать ему было нечего. Голливудский фильм закончился, теперь по телевизору шли пермские новости – показывали каких-то старушек, проклинающих общественный транспорт, и тому подобную чушь. Климов вернулся за стол, отхлебнул в задумчивости чаю. Настроение Асламова ему не нравилось. «Не дай бог, довоюется, – тревожно подумал он, глянув на лейтенанта. – Видал я таких героев…» На экране телевизора появилась увитая цветочками заставка «С Новым годом», после чего возникли Лещенко с Винокуром. Ян схватился за пульт, мечтая найти хоть что-то другое. На заграйском «Эфир-1», к немыслимому его изумлению, обнаружился фильм про розенкрейцеров. Петровский так и впился в экран, сделав рукой умоляющий жест: оставьте, мол. Розенкрейцеры сейчас не интересовали Климова ни в малейшей степени. Ян вышел на веранду, раскурил сигарету и посмотрел на два продавленных кресла, стоящих вдоль стены. Садиться на них не хотелось, здесь было холодно. Из кухни вдруг раздался голос Петровского, вроде бы спокойный, но в то же время чуть более твердый, нежели обычно: – Это не случайность. Это один из признаков готовности… Пару секунд спустя старшина вдруг заговорил на каком-то резком, каркающем языке, абсолютно незнакомом Климову, – сказал буквально несколько фраз… И умолк. Ян поспешно раздавил окурок в пальцах и метнулся на кухню. – Мы собираемся?.. Петровский был уже на ногах. – Я не знаю, сколько у нас времени. Возьмите с собой запас консервов и воду – примерно на сутки. Я беру с запасом, но в лабиринте может случиться что угодно, причем по совершенно не зависящим от нас причинам. |