Онлайн книга «Картина маслом»
|
— Мы готовы выслушать ваши требования, — официальным тоном сказал один из генералов. — Ты хотел выслушать? — поморщился Осман. Генерал кивнул: — Я уполномочен вести с вами переговоры. — Ты кто такой? Тебя я даже слушать не буду! — А кого? — растерялся генерал. Осман подумал. Ухмыльнулся. — Президента! С ним разговаривать буду! Лично. Пусть он сюда придет. Ко мне. Сам. Можете передать, что я его в гости зову! Боевики дружно зарыготали. Ай, да Осман! Ай, да джигит! Такое сказать! — Это невозможно! — А ты не бойся, ты передай! И вот что еще… Подгоните сюда побольше жрачки и запить чем-нибудь. Только без глупостей, у меня вначале будут есть заложники, чтобы попробовать. А потом уж мои бойцы. — Хорошо. Я передам ваши требования. Генералы повернулись разом, через левое плечо. — Слышь, певец, а тебя мой дед любил слушать. Душевно поешь. — Спасибо, — кивнул певец. — А всё-таки я… — Иди-иди… Пока идется. Пой. А в мужские дела не лезь. Мне не с тобой, мне с Президентом говорить! Переговоры были закончены. Но переговоры… начались! * * * — Террористы требуют прямых переговоров с вами. Хотят, чтобы вы пришли… — А шнурки им погладить не надо? Я могу! Про шнурки ничего не говорилось. Но и того что было сказано, оказалось довольно, потому что никто еще не требовал встречи с первым лицом страны. — Почему он отказался говорить? Генералы пожали плечами. В принципе, они были не в претензии, что отказался. Мало ли что может взбрести в голову этому бандиту — еще стрельнет, или возьмет в заложники. А так всё для них хорошо закончилось. Пусть теперь «Хозяин» думает, как ему выкручиваться. — Ваше мнение? Все тяжко вздохнули. — Переговоры нужны. Без переговоров мы не сдвинемся с мертвой точки. Они там год могут сидеть на полном пансионе. Только что через год от Зимнего останется? «Первый» задумался. Здесь ему никто помочь не мог — ни Вооруженные силы одной Шестой, ни Военно-морской флот, ни стратегическая авиация. Здесь требовалось его личное участие. — Предложения? — Согласиться… На телефонный разговор. Или телемост. Объяснить, что это диктуется международным протоколом. — А если он откажется? — Этот может. Этому покрасоваться хочется. — Наберите его. Вы же знаете номер? — Так точно, установили. — Предложите ему виртуальный формат. Скажите… Скажите, что Президент согласен на телефонный разговор. Последнюю фразу «Первый» выдавил из себя с большим трудом. Звонок Осману. — Да. Кто? Осман. Чего надо? — Президент России принял ваше предложение. Он готов переговорить с вами по телефону. Осман расплылся в торжествующей улыбке. — Нет! Я сказал, чтобы он пришел сюда. Лично сам! Или он не мужчина? Или меня боится? Боевики одобрительно загудели. — Всё. Разговор окончен. Если он не придет, я… я застрелю кого-нибудь из заложников. Отбой. Генералы напряженно смотрели на «Хозяина», враз побледневшего. — С ним вы мне предлагаете вести переговоры? К нему в гости пойти? К этой мрази? А может, лучше вы?! Все молчали. Что ж поделать, если он ни с кем другим разговаривать не желает. Только с Президентом. — Вы установили его личность? Если бы было известно его имя, сюда можно было притащить всех его родственников до третьего колена включительно, поставить на колени на Дворцовой площади, приставить стволы к затылкам и поговорить по-другому. По-мужски. Без протокола. — Пока нет, устанавливаем. — Устанавливаете? Что-то долго устанавливаете! Установители! Переговоры зашли в тупик, но что-то нужно было делать. Требовался какой-то ход, и этот ход мог придумать только он, так как остальные свои возможности исчерпали. Да и не решились бы… — Соедините меня с Белым домом, — потребовал «Первый». — Срочно. Скажите, по поводу их заложников. Пауза. — Да. Рад приветствовать… Взаимно… У меня просьба. Личная. И где-то особенная, вызванная чрезвычайными обстоятельствами. Не могли бы вы выступить посредником в переговорах с террористами? Да, которые захватили подданных вашей страны. Очень трудная ситуация. Боюсь, без вашей помощи… Авторитет вашей страны и ваш лично… К сожалению, других вариантов нет! Это диктуется необходимостью спасения заложников. ваших в том числе. Я буду благодарен. Я дам номер… Спасибо… — Ну, что? — Отзвонится. Прямо теперь… — И вздох облегчения. И пот по лбу и глазам. Этому не откажет. Этому не сможет! Этому никто не отказывает! Звонок. Второй… Осман берет трубку: — Чего еще? — С вами будет говорить президент Соединенных Штатов Америки. Что? Кто? Президент?! Штатов?! Который на долларах?! Осман включил громкий звук. — Я рад слышать вас. — Президент Соединенных Штатов Америки рад приветствовать вас, — перевел переводчик. — Ага! — кивнул Осман. Переводчик: — У меня к вам личная просьба… Президент Соединенных Штатов Америки просит вас о личном одолжении. Все остолбенели, боясь шевельнуться, боясь звук издать. — Не могли бы вы переговорить с Президентом вашей страны по телефону или через Интернет? Вы должны понять — его должность… Он не имеет права рисковать собой. Это запрещено законом. Но он с удовольствием поговорит с вами на расстоянии. Если вы откажете ему… откажете мне, то вы не сможете озвучить ваши пожелания. А это очень важно. Мы хотим понять ваши проблемы и помочь вам. Я лично прошу вас. Просит… Лично… Президент Соединенных Штатов… Османа! — Ну, ладно. Я согласен. Переводчик: — И еще прошу… Президент просит отпустить задержанных вами граждан США или, если это невозможно, максимально облегчить им пребывание в плену. Это очень важно. Президент готов обсудить с вами возможные условия их освобождения, в том числе на финансовой основе… Не удержался, через голову полез! Но и должен был — это его люди. Его «рубашка», которая ближе к его телу. И его конфиденциальный разговор. — Хорошо. Ладно, — опять кивнул Осман, как будто лично говорил. — Звоните, если что… |