Онлайн книга «Должность во Вселенной. Время больших отрицаний»
|
(Кстати, там около меня, на Пушкинской есть один – ЦДБ, Центральный державный… рядом. А?.. Мм?.. Морально я до этого дозреваю. Но технически – как?) III Это я записал час назад. В кабинете. Сгулял в координатор – по примеру Вэ Вэ посидеть у экранов. Работа в башне пока идет. Особенно на уровнях 90–100, где спецмастерские. Но надолго ли? Да, в НПВ все делается быстро – но и разрушается, сникает еще быстрее. Где деньги взять?.. Продавать что-то? Что? У нас все уникальное, а такое сейчас за бесценок пойдет. IV (…Стоило мне уклоняться от проблемы М31, чтоб завязнуть в этой! Здесь еще больше хочется увильнуть. Пусть бы как-нибудь без меня. И вот – припирает к стене. To be or not to be?) V Вернул меня к этой теме не кто иной, как благонамереннейший Юрий Зискинд, пришедший посоветоваться. По деликатному вопросу. Нет денег. А надо платить сотрудникам. И платить хорошо. Чтобы ценили свое место. И на закупку оборудования, компьютеров, продуктов для верхних уровней. И вообще. Я смотрел на него во все глаза: он говорил о том, о чем я думал. – Все так, но… какое отношение имеет к этому архитектура? – Имеет. Деньги можно взять в банке «Комсомольском». Меня приглашают как эксперта. Как вы на это смотрите?.. – Почему вас? Разве вы финансист? – Я – архитектор, строил это здание. Тогда еще крайком комсомола. Вы не местный, не в курсе. Поэтому и банк люди зовут «Комсомольским». На вывеске он «Славянский». Его учредители и хозяева – бывшие краевые комсомольские деятели. Я знаю там все, вплоть до толщины стен и перекрытий. Так как мне – идти? …Только тут до меня стало, как до жирафы, доходить, что речь идет не о том, чтобы взять деньги в этом банке в кредит. В окошечке кассы, расписавшись в ведомости. А… НПВ-взять. Ловушечно. Как уже кое-что брали, списывая потом сановным дурням на «явления последействия». Та-ак-с!.. Я поднатужился, овладел собой – и сохранил невозмутимый вид. – А вы сами-то как? – Ммм… Я в некоторой растерянности. С одной стороны, вон с подачи Мендельзона аббревиатуру НПВ некоторые уже расшифровывают как неоднородно-пространственное воровство. С другой – вокруг такое творится! Ведь ныне как на войне, Варфоломей Дормидонтович: не мы, так нас. Только там было «не мы убьем – нас убьют», а сейчас «не мы украдем, так нас приватизируют»… С третьей, главной, – деньги ведь в самом деле нужны. Для работы и вообще… И наконец, – Зискинд мягко улыбнулся, – мне просто интересно: как вы, не только руководитель, но и человек высокого полета мыслей и соответствующего поведения… я почему-то уверен, что в детстве вы даже в чужой сад не лазили, – как вы смотрите на сложившуюся ситуацию? А вам ведь нужно не только смотреть, но и руководить. Решать. Такой вот разговор двух интеллигентных людей на высокую тему. Это выходит, что я теперь не только директор НИИ, но и «пахан». Н-да! Ведь о чем первоклассный архитектор Юрий Акимыч советоваться-то пришел?! VI …И ведь как хитры: привлекают по одному. Не просто соучастники, а творческие, у каждого свой вклад: Панкратовы, Климов, Толюн, Буров, Малюта, Альтер Абрамович… вот теперь Зискинд. Привлечен как архитектор, не кто-нибудь. Специалист. Эксперт-архитектор по НПВ-взлому банковских сейфов. Равен ли вклад в виде озвучивания НПВ-луча Буровым или оптического наведения чрез него по Климову «работе» шнифера с отмычками и ломиком у сейфа? Я по-прежнему заведую МВ-лабораторией, мне подконтрольны остатки системы ГиМ, НПВ-зарядочная станция (коей пользуются для зарядки Ловушек) – весь верх. Могу прекратить, власти достаточно. Закрыть доступ к НПВ с высокими К, к зарядке. Но пока лишь вникаю, расспрашиваю – и ничего. Они показывают, объясняют, смотрят с вопросом в глазах – и тоже ничего. Неопределенность. …А все потому, что больше никак. Финансирования нет и не предвидится. Приходится смириться и поддерживать. А прихватизаторам – шиш! «Прихватизация Шара no passaran!» – выдвину и я теперь лозунг. «Не пройдет!» VII В беседе с Зискиндом я наконец и определился. – Ну-с, прежде всего, Юра, не только я здесь рафинированный интеллигент. И не только вы. Все ребята, наши коллеги, такие: и образование, и полет мыслей не ниже, чем у нас с вами, и работа в НПВ, в Меняющейся Вселенной… все они тоже далеко не урки. И мне самому, кстати, интересно, как они выйдут из щекотливой ситуации. Пока, я знаю, берут не для себя: для работы, для дел. Начнут и для себя? И сравняются с этими четвероногими, которые разрушили страну и обокрали народ?.. Какие бы у них ни были посты и миллиарды, это воры и жулики. Дерьмо. При всей моей воспитанности – и насчет чужих садов вы правы – иных слов не нахожу. Я понял, что горячусь, замолчал. – В этом я с вами солидарен, Варфоломей Бармалеич, – печально сказал Зискинд. – Полагаю, что наши «верхнебашенные» (да и не только они) не могут не понимать, что следовать по такому пути, НПВ-красть для наживы, для себя – это действительно уподобиться вышеупомянутым, переходить с прямохождения на четвереньки. Никакие миллиарды это не оправдают. – Ну так в главном мы едины, Юрий Акимович! Меня более всего занимает не «брать или не брать», а вопрос масштабов. Понимаете, раз уж так – то нам важно не мельчить. Голодный мальчишка, залезший в карман, – вор; а прихватизировавший за бесценок и взятку алюминиевый завод, аэродром с сотнями самолетов, целое поле нефтяных скважин – не вор, а благородный реформатор и опора общества. И мы должны быть такими, как наша «элита»… Я это вот к чему, Юра: нет ли в Катагани здания с десятком банков? Как в Швейцарии. Много ли вы возьмете в одном-то? Хорошо, если миллион. Теперь Зискинд смотрел на меня с большим интересом: – А что, Ловушками можно взломать и такие здания? – Даже взять целиком. Принцип позволяет. Архитектор подумал. – В Катагани таких нет. Это надо по столицам. Да и вообще такие дельца лучше проворачивать в иных городах. – А может, вам нацелиться на ЦДБ, Центральный державный на Пушкинской. Я в соседнем доме живу. Внушительное здание. И сейфов там побольше, и в них, наверное, тоже… – Так тот строил не я, его ставили еще в прошлом веке. И проект вряд ли сохранился. А без него… И вообще, есть правило: не кради, где живешь, не живи, где воруешь. А вы там рядом обитаете. – Юра, какие слова! Откуда это у вас? – Варфоломей Дормидонтович, я тоже ни разу не залез в чужой сад; это позорное пятно и на моем детстве. Но телевизор-то я смотрю. |