Книга Схватка призраков, страница 46 – Дмитрий Казаков

Осознав это, позволил себе достичь дна — и тут вновь обрел возможность двигаться.

— Иди вперед, — шепнул на ухо дух-покровитель.

Виктор огляделся, но ничего не увидел. И тогда он пошел, раздвигая колышущиеся сине-зеленые водоросли. Вокруг него сновали стаи серебристых и золотистых рыб, один раз над головой проплыло нечто огромное.

Дно повышалось, и Виктор вскоре выбрался из воды, чтобы упереться в отвесный, поднимающийся к самым небесам косогор.

— Лезь вверх, — подсказал дух-покровитель.

— Но я не скалолаз! — возмутился Виктор.

— Словами ты ослабляешь себя! — В мягком голосе прозвучала укоризна. — Действуй, а не болтай!

Виктор шагнул вперед и поставил ногу на одну из выемок в крутом склоне. Ухватился руками за выступ и немного подтянулся. Повел глазами, выискивая опору для второй ноги.

Лезть оказалось куда легче, чем представлялось поначалу. Виктор карабкался и карабкался, пока не понял, что ползет на четвереньках. Тогда он распрямился и позволил себе оглядеться.

Впереди на фоне неба четко выделялся силуэт громадной березы, а позади, далеко внизу, виднелся тянущийся до самого горизонта океан.

— Ты в центре мира, — сообщил дух-покровитель. — Перед тобой Мировое Древо, дающее жизнь всему. Иди к нему...

Виктор послушался и шагнул вперед. Чем ближе к дереву он подходил, тем громаднее оно становилось, а когда сделались видны домики рядом с темным, покрытым трещинами стволом, стали ясны его истинные размеры.

Дерево было толщиной с гору.

В домах кто-то жил, над ними поднимались дымки, Виктор разглядел даже человеческие фигурки рядом со строениями. Потом его стремительно понесло вперед и странная немота вновь сковала члены.

Когда опять смог видеть, он лежал, прижатый к земле невидимой тяжестью, а вокруг танцевали голые люди с изрисованными желтой и алой краской телами.

— Это колдуны центра мира, — сказал дух-покровитель, — они сожрут твою безумную плоть. Но ты не бойся, лучше быть никем, чем таким, как ты.

В руке одного из разрисованных появился нож. Колдун что-то бормоча, бросился к Виктору, и тот ощутил, как лезвие вонзилось ему в руку, вспарывая кожу, проникая в плоть...

Он закричал, и этот крик точно сдернул с места остальных. Десятки ножей вонзились в тело лежащего на земле человека, разрывая его на куски, а колдуны пожирали мясо и пили кровь, жадно дергая кадыками.

Кто-то из них отрезал Виктору голову и держал так, что тот все видел.

Кричать он больше не мог, только смотрел, как из-под плоти обнажается скелет, белый-белый и блестящий, точно отполированный.

— Кость к кости, — проговорил дух-хранитель, и тут же что-то рвануло Виктора за волосы на затылке.

Он дернулся и понял, что лежит в полутьме, весь мокрый от пота, но совершенно целый. Ныла голова, а появляющиеся мысли тут же исчезали, не успев оформиться.

— Отдыхай, — сказал сидевший напротив человек, забрал обе трубки и вышел.

Вместо него зашли двое других, они подняли Виктора и куда-то понесли. Он соображал плохо, еще хуже воспринимал происходящее, но все же понял, что его моют, одевают в чистое и укладывают в кровать.

Сил едва хватило на то, чтобы опустить веки.

22-й день 98 года летоисчисления колонии Меру, лагерь «Острова Блаженных»

Проснувшись, Виктор понял, что по-прежнему не в силах естественным образом воспринимать и осознавать происходящее, не говоря о том, чтобы сделать что-нибудь. Попытка встать привела к чудовищному приступу слабости и головокружению, на лбу выступил холодный пот.

Немного отойдя, он понял, что рядом кто-то есть.

— Пей. — И у лица оказалась тонкая трубочка. Виктор ухватил ее и принялся жадно сосать. Вода тонкой струйкой побежала в иссохшее горло.

— Все, — сказали ему, когда она иссякла. — Есть не проси, желудок должен быть пуст до самого окончания обрядов.

«Обрядов?» — это слово, тяжелое, будто скала, и какое-то чужеродное, ворочалось в мозгу, и Виктор, беспомощный, как младенец, не мог уловить его смысла.

Затем последовал провал, и очухался Виктор все в той же темной комнате, где побывал вчера.

— Кури, — сказал человек с мягким голосом, точно сгустившись из мрака.

На то чтобы взять гладкий чубук и вставить его в рот, сил у Виктора хватило. Он вновь ощутил вкус сладкого дыма, меняющийся от слабого дынного до приторного.

На мгновение появилась способность видеть во мраке. В этот раз Виктор чуть лучше разглядел одежду находящегося с ним в одной комнате человека: орлиный клюв та деревянной маске, перья на рукавах, причудливая накидка со множеством ленточек и металлических фигурок — костей, животных, людей...

В одной из рук незнакомец держал трубку, а в другой — нечто круглое.

Рассмотреть этот предмет не удалось — что-то тяжелое ударило Виктора по затылку, и он зажмурился от хлынувшего в глаза света. Подняв веки, обнаружил, что стоит на гладкой равнине, рядом горит костер, а за ним виднеется заполненная тьмой яма.

— Сегодня нам предстоит изгнать из тебя духов, — сказал мурлыкающий голос у него за спиной. — Танцуй!

Тяжкий удар, донесшийся снизу, заставил землю содрогнуться. Ноги Виктора сами пришли в движение. Он подскочил, взмахнул руками и неожиданно понял, что не может остановиться.

Это мало напоминало танец. Движения были резкими, судорожными, от них тряслись внутренности, а в голове екало. Но Виктор ухитрялся попадать в такт доносящемуся из-под земли ритмичному гулу.

Льющаяся откуда-то сверху заунывная мелодия сопровождала пляску.

Когда она смолкла, исчез гул, Виктор рухнул на колени и ощутил, что его скручивает чудовищной силы рвотный спазм. Будучи не в силах противостоять, он распахнул рот.

Так Виктора не тошнило даже после случившегося в далеком детстве отравления, когда он переел зеленых слив. Через горло рвался поток обжигающей жидкости, что-то неприятно покалывало гортань, болезненно сокращались мышцы живота.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Виктор закрыл рот, обтер мокрое от пота и слез лицо, после чего с изумлением уставился на восемь собственных копий, выстроившихся около костра.

— Вот они, те злые духи, что жили в тебе... — сказал дух-покровитель в самое ухо. — Теперь ты должен отказаться от них и низвергнуть каждого туда, откуда они пришли, — в Нижний мир!

Приглядевшись, Виктор понял, что восемь дублей выглядят по-разному. Разница крылась во взгляде, в выражении лица, в особенностях мимики, создающих неповторимый образ человека.

— Опиши каждого из них и изгони. — Голос духа-покровителя журчал, подобно ручью.

— Хуан Себастьян Васкес, — проговорил Виктор. — Ты родился в Мехико, твои родители...