Книга Вечное пламя, страница 79 – Шеннон Мессенджер

– Нет, – повторил Киф, с силой мотая головой. – Отец, конечно, сволочь, но он не такой. Он бы не… Они ведь… Они ведь пытались убить тебя. И Декса. И меня. Он не мог… не мог же, да?

– Есть лишь один способ выяснить, – сказал мистер Форкл, протягивая ему флакон проявочной пыли. – Но есть кое-что очень важное, о чем нельзя забывать. Если я прав – а я полагаю, что прав, – не говори отцу, что поймал его. Никому не говори, что что-то случилось – и вы тоже не говорите, – обратился он к Софи с Сандором. – Ни Алдену. Ни опекунам. Никто не должен узнать.

– Почему? – спросила Софи.

– Потому что у нас больше шансов выйти через лорда Кассиуса на лидера «Незримых», если он не знает, что его подозревают.

– Откуда вам знать, что лидер не он? – спросил Сандор, явно готовый совершить налет на Канделшейд в одиночку.

– Потому что их лидер пирокинетик. Он обжег запястья Софи – мне понадобился почти час, чтобы их вылечить.

– Час? – переспросила Софи.

Она понимала, что он вылечил ее, пока она лежала без сознания на улице Парижа, перед этим вызвав новые способности. Но даже не представляла, что это заняло у него час.

– Ни разу не видел ничего отвратительнее, – произнес мистер Форкл неожиданно глухим голосом. – В тот день я поклялся приложить все усилия, лишь бы он заплатил за содеянное. Поэтому тебе придется притворяться, Киф. – Он вытащил из кармана еще один флакон – в этот раз синий и с распылителем – и побрызгал на ладони Кифа.

Алое сияние моментально начало гаснуть, и через пару секунд его кожа вновь стала нормального цвета.

– Арометка осталась, – предупредил мистер Форкл. – Я просто нейтрализовал проявочную пыль, чтобы никто не понял, что ты о ней узнал. Сделаешь то же самое со своей брошью, если она все же станет красной. Справишься? Сможешь держать все в секрете, пока не придет время?

Он протянул Кифу оба флакона.

Тот попятился, закрывая лицо руками; он так дрожал, что Софи пришлось поддерживать его.

– Папа эмпат, – прошептал он. – Как мне что-то от него скрыть? Что вообще творится?

– Раз так, то лги так же, как лгут всем эмпатам, – ответил мистер Форкл. – Прикрой одну ложь другой.

– Какой? – спросила Софи.

– Действительно, какой же? – Мистер Форкл прошел по двору, глядя на влажную траву под своими распухшими ногами. Пройдя мимо них три раза, он произнес: – Используем Силвени.

– Как используем Силвени? – спросила Софи, не желая подвергать драгоценного аликорна риску даже для такого важного дела.

– На самом деле мы не будем ее вовлекать. Пусть «Незримые» так думают, раз мы знаем, что она им интересна. Серьезно, это гениально, – он подошел к Кифу, оттаскивая его от Софи. – Я понимаю, что тебе будет невероятно сложно. Но мы давно ждали подобной зацепки. Если скажешь отцу, что «Черный лебедь» попросил тебя перевезти Силвени в засекреченное убежище, то это объяснит твою нервозность и вместе с тем даст нам шанс заманить его в ловушку.

– В ловушку? – Киф говорил так, будто ему было физически плохо.

– Да, в ловушку, Киф. Его и остальных мятежников, если сможем. Пусть думают, что это возможность похитить Силвени, которую они так ждали. Но вместо этого подстроим все так, чтобы их схватить.

– Так Софи с Кифом снова станут вашей приманкой, – перебил Сандор.

– Плевать на это, – вклинилась Софи. – Я о Кифе волнуюсь. Посмотрите на него!

Киф опустился на корточки, сжимая руками голову.

– Вы сами-то смогли бы сделать то, о чем его просите? – спросила она мистера Форкла, присаживаясь рядом с Кифом и обнимая его. – Смогли бы предать собственного отца?

– Я совершал поступки много хуже, – прошептал мистер Форкл. – Правильная дорога легкой не бывает. И войну без потерь не выиграть.

– Так это правда? – спросила Софи. – Мы на войне?

– К сожалению, да. Тихая война, которая не дает разойтись громкой. Можешь ненавидеть меня за эту просьбу, но такова наша реальность. Мы не в силах контролировать чужие действия и не в силах уберечь себя от разочарований. Мы можем лишь использовать гнев и боль, чтобы справиться с этим. Чтобы возвыситься над ситуацией.

Суровые слова явно не подбодрили Кифа. И все же он встал, стиснув зубы и глядя сухими глазами.

Флаконы мистера Форкла он забирал дрожащими руками. Но когда заговорил, то голос звучал твердо.

– Пожалуй, я пойду.

Мистер Форкл схватил Кифа за руку, когда тот потянулся к домашнему кристаллу.

– Не уходи, если не уверен, что справишься.

– Я справлюсь. – Киф глубоко вздохнул и обернулся к Софи: – Я все исправлю, хорошо?

– Ты не виноват, Киф.

– Я все равно все поправлю. Что бы он ни сделал – я не позволю ему выйти сухим из воды.

– Несмотря на то что он твой отец? – спросил Сандор. Он все еще выглядел так, будто жалел, что не может сам схватить лорда Кассиуса.

– Особенно поэтому.

– Нужно удостовериться, что мы правы, – сказал мистер Форкл, когда Киф поднял кристалл к свету уличного фонаря. – Если это так, скажи Софи «лебединая песня». Она передаст мне сообщение, и я расскажу подробности плана. Нужно спешить – у нас не больше недели. Дальше скрывать ложь не получится, – он подошел ближе и уложил руки Кифу на плечи. – Тебя ждет самая тяжелая неделя в жизни, но я уверен, ты справишься. Я видел, как ты сражаешься с мятежниками у нашего убежища – ты был готов идти до конца. Вспомни это чувство. И не забывай, за что мы сражаемся.

Киф кивнул.

– Погодите, а если все не так? – вклинилась Софи. – Что ему тогда сказать?

– Все так, Софи, – прошептал Киф. – Какие еще есть варианты?

– Не знаю. Но мы уже ошибались. Какой код для «мы были неправы»?

– Кодовых слов не понадобится, – решил мистер Форкл. – Просто созовите еще одно собрание, уверен, нам найдется о чем поговорить.

Киф покачал головой:

– Этого не случится. Все в порядке, Софи. Конечно, когда все закончится, я закачу грандиозную истерику. Но пока… все нормально.

Мистер Форкл передвинул гнома, и воздух вновь замерцал. Киф, до ужаса печально улыбнувшись Софи, исчез.

– Он не в порядке, чтоб вы знали, – сказала мистеру Форклу Софи, нарушая затянувшуюся тишину.

– Ну разумеется. Как и все мы.

Он собрал гномов, отнес их обратно на заросшую травой клумбу и выстроил в единый строй. Как солдат.

– Почему «лебединая песня»? – спросила Софи.

Она знала, какой смысл в эту фразу вкладывают люди, но надеялась, что для эльфов она значит что-то иное.

– Это традиция нашей организации, восходящая к самым ранним дням. Мы знали, что нас ждет трудный путь. Поэтому решили, что, если кто-то из нас столкнется с большой опасностью или будет вынужден пойти на большие жертвы, он предупредит остальных, сказав, что это его лебединая песня. И мы поймем, что грядут тяжелые дни.