Онлайн книга «Бесконечная утопия»
|
– Джошуа, ты меня знаешь. В наши дни на Ближних Землях не протолкнуться. И места вроде этого… Этот Приют, где тебя держали взаперти ради твоего же блага. Мне плевать, Джошуа, был ли ты счастлив здесь с этими пингвинами или нет. – Не называй их пингвинами. – Как только мы здесь управимся, я пойду напьюсь вдрабадан, и поскорее… – Тогда тебе понадобится что-то покрепче нашего сладкого хереса. – Сестра Иоанна тихо отворила дверь. Она улыбалась. – Входите. Салли довольно любезно потрясла руку сестры. Джошуа пошел за ними по коридору в здание, которое было для него жуткой реконструкцией того Приюта, где он вырос, давно разрушенного ядерным взрывом в Базовом Мэдисоне. Сестра Иоанна склонила к Джошуа голову в накрахмаленном апостольнике. – Ты как? – Хорошо. Тут все здорово сбивает с толку. – Знаю. Запах не тот, правда? Что ж, дай мышам несколько десятилетий, и они сделают все как надо. – И ты. Ты теперь здесь заправляешь! Для меня ты всегда будешь просто-напросто Сарой. – Которую тебе пришлось спасать из леса в День Перехода. Когда возвращаешься сюда, кажется, что мы все вдруг повзрослели? – Ага. Как по мне, настоятельница должна быть внушительной и старой… – Старой, как я? – Сестра Агнес ждала их в дверях приемной, шикарной комнаты, где сестры всегда встречали посетителей. Как ни странно, Агнес сейчас выглядела моложе сестры Иоанны. Очутившись в ее объятиях, Джошуа уловил лишь слабый намек на искусственность, излишнюю гладкость щеки, которую поцеловал, и тревожное, почти подсознательное ощущение суперсилы под ее практичным, немного заношенным одеянием. После смерти Агнес Лобсанг вернул ее к жизни: загрузил ее воспоминания в копию-андроида, напевая при этом буддистские молитвы. Джошуа воспринял это так, словно кто-то превратил женщину, заменившую ему мать, в робота-терминатора. Но он давно знал Лобсанга и научился видеть дух внутри машины. Как с Лобсангом, так теперь и с Агнес. Он просто сказал: – Привет, Агнес. – И Салли Линдси. Салли она обнимать не стала, ограничившись слабым рукопожатием. – Я так много о вас слышала, мисс Линдси. – Я тоже. Агнес пристально, даже с вызовом, осмотрела ее, прежде чем отвернуться. – А как твоя семья, Джошуа? Какая жалость, что ты в разлуке со своим маленьким мальчиком. – Не таким уж маленьким, – ответил Джошуа. – Ну, Агнес, ты же меня знаешь. Я неприкаянная душа. Половина меня всегда стремится прочь, в Долгую Землю. – И все же сейчас ты дома. Заходи, присоединяйся… В привычных мягких креслах, некоторые из которых были подлинными, взятыми из старого Приюта на Базовой, бок о бок сидели Нельсон Азикиве и Лобсанг. Лобсанг или, по крайней мере, его передвижной аватар, босой, с обритой головой, в своем фирменном оранжевом облачении. Салли коротко представили Нельсону. Бывшему священнику родом из Южной Африки перевалило за пятьдесят, он был одет относительно неброско, в костюм с галстуком. Эти двое, столь непохожие друг на друга, держали китайские чашки с чаем и блюдца с кусочками торта. Рядом суетилась, прислуживая, сестра помоложе, которую Джошуа не узнал. Здесь же была и кошка Шими. Она оказала милость Джошуа, потершись о его ноги, и уставилась на Салли зелеными светодиодными глазами. Когда Джошуа с Салли уселись, Агнес присоединилась к кружку, а сестра Иоанна со своей молодой компаньонкой принесли еще чая и торта. – Что ж, это была моя идея, Джошуа, – сказала Агнес. – В этот момент относительного затишья – сейчас как-то улеглась недавняя глобальная паника по поводу суперумных детей, которые намерены нас уничтожить, я решила вызвать сюда Лобсанга и наконец собрать его друзей. – Друзей? – нахмурилась Салли. – Вот кем ты нас считаешь, Лобсанг? Мы для тебя скорее игорные жетоны. Десятицентовики для игрового автомата судьбы. Нельсон усмехнулся. – В точку, мисс Линдси. Тем не менее мы все здесь. – Друзья, – твердо сказала Агнес. – Что еще есть в жизни, кроме друзей и семьи? Лобсанг спокойно, даже невозмутимо, произнес: – Сейчас нарушители спокойствия – твоя семья, Салли. По крайней мере, твой отец со своими идеями новых космических разработок. – Ах да, милый старый папа мечтает открыть дорогу в космос с помощью марсианского бобового стебля. Прямой путь к массовой индустриализации. – Уиллис Линдси по-своему мудр. Мы должны отстраивать все заново, с того уровня, на который скатились после Йеллоустона. Насколько возможно быстро и аккуратно, и космические лифты предоставят такую возможность. И вообще, когда-нибудь нам придется конкурировать со Следующими. – Лобсанг, что тебе известно о Следующих? – спросил Нельсон. – Я знаю, что они как-то контактировали с тобой. Ты не все рассказал людям? – Знаю только, что они ушли. Все эти гениальные дети, что появлялись по всей Базовой, по всей Долгой Земле, – следующий этап человеческой эволюции, – которых наше правительство поймало и посадило в клетку на Гавайях. Ушли в место, которое они называют Фермой, это где-то на Долгой Земле. Я даже не представляю, где. Салли рассмеялась. – Они тебе не сказали? Просто предоставили тебе прибраться за ними в Мягкой Посадке, да? И тебя от этого корежит, не так ли, Лобсанг? Вездесущий, всеведущий бог Долгой Земли низведен детьми до мальчишки на побегушках. Джошуа пришлось на нее шикнуть. – Нет, пусть говорит, – возразил Лобсанг. – Она права. Для меня это было трудное время. Ты знаешь это так же хорошо, как и любой другой, Джошуа. Фактически это и есть причина, почему я позволил Агнес собрать вас всех. Агнес застыла. – О, так ты позволил? А я-то думала, что это была моя идея. Лобсанг обвел их взглядом: Салли, Нельсона, Джошуа, Агнес, сестру Иоанну. – Вы моя семья. Вот кем я вас всех считаю. И все же у вас есть собственные семьи, с которыми вы связаны. Ими нельзя пренебрегать. – Он повернулся к Нельсону: – Мой друг, ты тоже не так одинок, как думал. Нельсон воспринял этот намек скорее заинтересованно, чем оскорбленно. – Ходячее пособие по загадкам. Типичный Лобсанг! – Я не собирался темнить. Если ты просто вспомнишь нашу поездку в Новую Зеландию… Раздраженная тем, что ее лишили внимания, Агнес резко оборвала: – Лобсанг, если ты хочешь что-то сказать, переходи к сути. Лобсанг ссутулился, опустив плечи. Джошуа он вдруг показался непостижимо старым. Старым и уставшим. – Йеллоустон и крушение Базовой тяжело ударили по мне. Я проник в Долгую Землю, мои итерации разбросаны по Солнечной системе, но моим центром тяжести всегда была Базовая Земля. Сейчас Базовая сильно изранена. И, следовательно, я тоже. |