Книга Дорога из трупов, страница 85 – Дмитрий Казаков

«Самое большое удовольствие, – подумал он, – это не когда ты мучаешь попавшего тебе в руки врага. Не когда ты убиваешь у него на глазах его детей и родичей, а потом его самого. Нет, величайшее удовольствие – когда ты вертишь им как хочешь, дергаешь нити, на которых он подвешен, а сам враг об этом и не подозревает».

Эту сцену он продумал до последнего слова, предугадал действия и реакцию всех ее участников. Осталось несколько изящных шагов, цель будет достигнута, и тогда миру придется смириться с тем, что в нем сохранились змееморфы.

И что они достойны занять в нем видное место.

– Так уж вышло, – сказал Форн Фекалин, – что я хорошо знаю законы Ква-Ква. Согласно Акту Пьяной Улитки от девятнадцать тысяч восемьсот пятьдесят третьего года, ситуация может быть классифицирована как экстремальная…

Толпа пялилась на него тысячами глаз и пыталась сообразить – при чем тут древние законы? И что такое законы вообще? Она удивлялась и понемногу теряла кровожадный настрой.

Момент, когда массы отведали насилия и были готовы хлебать его дальше полной ложкой, прошел.

– В связи с чем, – продолжил Форн Фекалин голосом ровным, как асфальтовая дорога, – необязательно применение стандартной процедуры выборов. Кроме того, ЦИК нельзя активировать произвольно…

Центральный Избирательный Камень, установленный на площади Справедливости, являлся совершенным магическим инструментом, позволяющим раз в четыре года честно (ну, более или менее) избирать главу города. Перед всеми другими способами выборов у него было одно важное преимущество – он не брал взяток и не требовал денег на свое содержание.

Но заставить его работать не в срок не мог никто.

– Поэтому выборы нового главы города ложатся на плечи лучших, достойнейших граждан Ква-Ква. – Форн Фекалин обвел толпу взглядом. – А все эти граждане, как я вижу, уже тут. Тем лучше.

Все, кто в какой-то степени ощущал себя достойным, расправили плечи. Те же, кто не был столь самонадеян, почувствовали жестокое разочарование. Они явились сюда для того, чтобы отомстить власти за все, а не стать свидетелями скучной церемонии, которая принесет выгоду только знатным и богатым.

Но Форн Фекалин не обратил внимания на сердитый шепот, пронесшийся по рядам.

Он знал, что это безвредный выхлоп, что внимание лидеров завоевано, а без лидеров толпа – огромная мускулистая туша без головы.

– Прошу следовать за мной, – сказал Форн Фекалин. – И мы немедленно изберем нового мэра.

Первым шаг сделал Глав Рыбс. Жрецы, испугавшиеся, что их соперники из Магического Университета окажутся впереди, сразу перешли на бег. Тяжело сдвинулась с места туша Толстого Маззи. Вейл Фукотан гордо выпятил аристократический подбородок и направился к воротам.

– Я пошел, – сказал господин Закряхтэль. – Нельзя упускать такой шанс.

– И что, даже из луков не постреляем? – спросил кто-то из эльфов, считавший, что муки от поедания лембас надо компенсировать хоть каким-то развлечением.

– Когда я стану главой города, – пообещал лидер эльфийской общины, – мы будем стрелять каждый день.

– Оооо! – дружно вздохнули эльфы.

Из толпы троллей выбрался самый высокий, на башке которого шлем стражника казался наперстком, и тяжело зашагал к воротам. За ним побежал грязный, какой-то мятый человечек с безумным взглядом, в котором можно было узнать чрезвычайного и полномочного посла Потом Вытека.

Двое гномьих старейшин взяли на руки третьего.

– Еще пива! – заорал он, на мгновение придя в сознание. – Где мой топор? Я вам всем… зарублю…

Никто не захихикал.

В момент, когда неподалеку находится несколько сотен вооруженных гномов, условием выживания часто становится сдержанность.

– Надо идти, – проговорил Серх Локон. – Такой шанс. Когда еще получится взять власть вот так, законно?

Судя по недовольным рожам братьев «Чистого Города», они предпочли бы взять власть с помощью дубинок и ножей. Зря, что ли, столько лет угрохали на подготовку и мелкие подрывные акции?

Но дисциплина в лиге была почти военной, и поэтому никто ничего не сказал.

– Сохраняйте спокойствие и не поддавайтесь на провокации, – приказал генерал и заспешил к воротам.

К собравшейся около них небольшой толпе присоединились еще несколько человек.

– Похоже, все, – сказал Форн Фекалин. – Здесь есть представители всех реальных сил города.

Откуда-то издалека, с того места, где через плотные ряды толпы пробивался отряд альтернативных милиционеров, донесся едва слышный крик:

– Держите его! Хватайте гада змеиного!

Форн Фекалин посмотрел в ту сторону и улыбнулся.

Он прошел в приоткрытые ворота. За ним, пожирая друг друга злыми взглядами, последовали остальные. Створки мгновение оставались неподвижными, а затем с тихим гулом закрылись.

Толпа осталась предоставленной самой себе.

Визг затих, когда из облака розового дыма появилась бряцающая приземистая фигура.

– Ой, – сказала дамочка, являвшаяся источником визга. – Ты кто такой?

– Шпашатель, – ответил Брежен, пытаясь сообразить, где он очутился и кого тут нужно спасать.

Он находился на узкой кривой улочке, каких в Ква-Ква не меньше, чем вшей в тифозном бараке. Впереди располагался тупичок, и в нем стояли два гнома. Торчали бородищи, блестели лезвия топоров и испуганные выпученные глазищи.

Еще тут имелась дамочка неопределенного возраста, в платье, похожем на кучу отходов швейного производства. При виде дамочкиной прически гнездующиеся вороны должны были испытывать немалый интерес.

– Спасатель? – спросила она.

– Ну да, – Брежен глянул на нее с вызовом. – А што, што-то не так? Ты меня выжвала? Ложный выжов тоже оплачиваетшя.

– Не ложный, не ложный, – затараторила дамочка, хватая Брежена за рукав. – Вот эти двое хотят меня изнасиловать!

Гномы прижались спинами к стенке и попытались продавиться через нее на другую сторону.

– Да? – Старый герой глянул на них с любопытством.

Гномы славились как непревзойденные пьяницы и буяны, но к женщинам, особенно человеческим, они были равнодушны. Хотя если перебрать, то в мозгах переклинивает так, что пацифист начнет драку, а вегетарианец сожрет бифштекс с хлюпающим гемоглобином.

Но эти два представителя бородатого и малорослого племени выглядели вовсе не распаленными насильниками. В глазах у гномов танцевало недоумение лошади, которую пытаются научить нырять.

– Ты уверена? – проскрипел старый герой.

– Конечно, клянусь телесами Одной Бабы, – дамочка улыбнулась, показав крупные желтые зубы. – Они хотят меня изнасиловать, только стесняются! И поэтому сейчас ты их будешь держать, а они доведут дело до конца!