Онлайн книга «Абсолютное доказательство»
|
Первые три месяца после его возвращения Имоджен, должно быть, снедаемая чувством вины, вела себя идеально. Нервы Росса были совершенно расшатаны, он почти не мог спать, а когда засыпал, с криком просыпался от кошмаров. Имоджен делала все, чтобы загладить свою вину, помочь ему восстановиться и вновь обрести душевное равновесие. Но затем – в последние несколько лет – Росс начал ощущать, что между ними больше нет близости. А потом она забеременела. Уверяла, что не понимает, как это произошло, что аккуратно пила таблетки… Впрочем, Росс не доверял ей больше ни в чем. Скорее всего, она нарочно это сделала, думал он. В последней попытке спасти брак – или, может быть, ей просто приспичило завести ребенка. В последнее время они почти не занимались любовью – это случалось, может быть, раз в месяц. Имоджен подняла стакан с минералкой. – Твое здоровье! – сказала она. Они чокнулись, глядя друг другу в глаза – ритуал, на котором Имоджен всегда настаивала. Затем, вновь подняв стакан, она добавила: – И за спасение мира! – Я все-таки не вполне уверен, что на роль спасителя мира Бог выбрал престарелого университетского преподавателя. – Ну, в прошлый раз он выбрал нищего сына плотника! Росс улыбнулся. – А теперь выбрал еще и тебя. Пусть ты и не плотницкий сын, но зарабатываешь не больше Иисуса. – И она кивнула на стопку счетов на подоконнике. – Что там? Что-нибудь страшное? – Росс, у нас счета каждый месяц один другого страшнее. Думаешь, я достаю деньги из потайных сундуков? Вовсе нет: просто умею ловко жонглировать тем, что у нас на кредитных карточках. Росс, тебе нужны подработки. Я уже скоро работать не смогу, а нам совершенно необходимы сбережения в наличных! – Ну… если у этой истории есть потенциал… – Росс Хантер – человек, который спасает мир! – Да уж, задача нелегкая. – Но мой муж к этому готов? – Да, твой муж к этому готов. На мгновение Росс задумался о том, не рассказать ли ей, что сказал ему Кук о Рикки. И все-таки решил не говорить. Имоджен знала, что в момент смерти Рикки он испытал мистические переживания, но почему-то, несмотря на свое религиозное воспитание – или, быть может, как раз благодаря ему, – относилась к этому скептически. – Как продвигаются у моего мужа дела с рукописью, которая поможет ему спасти мир? – Твой бедный муж сейчас на пятьдесят третьей странице – из тысячи ста сорока семи – и, боюсь, уже теряет волю к жизни. – Держись, мой храбрый воин! – Хм… – Он отхлебнул еще пива. – Не хочешь тоже посмотреть? В конце концов, из нас двоих верующая ты. – Хорошей христианкой меня назвать сложно. Хотя, знаешь, кое-что в Библии сказано четко: не стоит верить ни медиумам, ни тому, что приходит через них. – А самой Библии-то можно верить? Имоджен бросила на него укоризненный взгляд. – Извини. Просто, на мой взгляд, все это очень странно. – И что же? Эти странности открывают твое сознание – или старые раны? – Ты о Рикки? Она кивнула. – Просто не знаю, что и думать. Я… сознание, как ты говоришь, у меня открыто. Я готов принять что-то новое. В последние дни много думал о Боге и религии, «погуглил» кое-что, посмотрел пару дебатов между Докинзом и верующими… И вот к чему пришел: если Бог есть – пожалуй, мне его жаль. – Почему? – Что бы он ни делал, окажется в проигрыше. Вот в этой деревушке священник молит его о том, чтобы не было дождя и деревушку не смыло наводнением. А в соседней крестьянин молит о дожде, чтобы вырастить урожай. И как Бог должен выбирать между ними? – Он поможет тому, кто в большей нужде. – Тогда такой случай: восьмилетняя девочка умирает от опухоли мозга. Кто тут в большей нужде: девочка, которая хочет жить? Ее несчастные родители, которые не хотят хоронить дочь? Или опухоль, которая хочет ее уничтожить? И откуда взялась эта опухоль? Ее создал Сатана ради развлечения – или Бог с какой-то целью? – Милый, так нельзя думать! – А как можно? Это, знаешь ли, первый вопрос, которым задаются люди: если Бог существует, почему он допускает страдания? – Хочешь устроить со мной долгий богословский диспут? Росс улыбнулся и потряс головой. – Ну уж нет! Сегодняшний вечер я посвящу чтению. Чтению такой занудной тягомотины, что по сравнению с ней инструкция к пылесосу – просто-таки роман о Джеке Ричере [2]. Книге, которая спасет человечество, – или рукописи из Ада? – Если ее передали через медиума, скорее второе. А завтра у тебя интервью в Бристоле? – Да. – Поезжай на поезде – сможешь почитать в дороге. – Мне понадобится машина. Хочу на обратном пути заехать посмотреть на Колодец Чаши. – Так поезжай на поезде, это даст тебе несколько часов для чтения, а для обратной дороги найми автомобиль. Ведь газета оплачивает твои дорожные расходы. – Отличная мысль. Так и сделаю. Жаль, человек Божий не передал Гарри Куку свое откровение аудиофайлом – можно было бы послушать за рулем… Жена покачала головой. – Слишком опасно. А вдруг ты уснул бы за рулем? – Тоже верно! – он улыбнулся. – А мне из-за Калигулы пришлось отказаться от сказочного предложения, – пожаловалась Имоджен. – Какого? – Неделя ныряния на Мальдивах. На двоих, туда и обратно в бизнес-классе, все такое… А надо лишь написать статью в журнал о путешествиях. Оба, Росс и его жена, увлекались дайвингом и имели сертификаты PADI. И отдохнуть под ласковым солнцем было бы сейчас очень кстати. Увы, с грустью подумал Росс, из-за ребенка о совместном подводном плавании придется забыть надолго. – Жаль… Что ж, когда маленький засранец подрастет, обязательно с него взыщем! Имоджен улыбнулась и протянула мужу свой телефон. – Смотри, в «Инстаграме» сто девять лайков! На фотографии Росс читал в кресле, а рядом с покорным видом сидел Монти. Подпись под фото гласила: «Монморенси терпеливо ждет, пока хозяин закончит с рукописью и поведет его гулять». – Здорово! – ответил Росс. После ужина, заполировав пиво половиной бутылки очень неплохого австралийского «Шираза», Росс вернулся в кабинет, захватив с собой остатки вина и бокал. Сел в кресло, наполнил бокал и снова углубился в чтение. Местами он, кажется, узнавал библейские цитаты: Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая [3]. |