Книга Кости, страница 57 – Джонатан Келлерман

Информацию удалось выжать быстро. Ченс потел под жарким солнцем, и вместе с по́том, казалось, с его лица стекала маска крутого хитрого парня.

Он не знал того человека, он его узнал.

— Ты видел его на вечеринке? — переспросил Майло.

— Ага.

— У кого?

— У них. — Ченс ткнул большим пальцем в сторону Сьюзен Брендт.

— О чем ты говоришь? — возмутилась она. — Когда мы в последний раз устраивали вечеринку? Ты же знаешь, что твой отец их терпеть не может.

— Да не то, — фыркнул ее сын. — Одно из этих сборищ на благотворительность — скучная хрень, куда вы меня все таскаете.

— Какая именно скучная хрень? — спросил Майло.

Ченс отбросил с глаз желтую прядь.

— Да какая-то, не помню.

— Постарайся вспомнить.

— Да неважно.

— Ради бога, — вмешалась Сьюзен Брендт, — просто скажи им то, что им нужно, и мы, наконец, будем свободны от всего этого.

Ченс постучал о покрытие корта теннисным мячиком. Его мать вздохнула, переложила ракетку в левую руку, а правой с силой ударила его по лицу. Брызнули капли пота. На щеке парня проступили алые отпечатки пальцев.

Ченс был на добрых шесть дюймов выше и на пятьдесят фунтов тяжелее ее. А когда он выпрямился и стиснул кулаки, то показался еще выше.

— Если продолжишь выделываться, получишь еще, — пообещала Сьюзен.

— Не нужно этого делать, мэм, — сказал Майло. — Давайте уладим все по-хорошему.

— У вас есть дети, лейтенант?

— Нет, мэм.

— Тогда вы ничего не знаете.

— Конечно, не знаю. Но все равно…

— Ладно, это был мужик, — произнес Ченс. — На таком сборище, типа как Малибу, занудная фигня, где все были в гавайках и притворялись сёрферами.

— А, эта, — припомнила Сьюзен Брендт и пояснила нам: — Он говорит о благотворительном празднике Берегового Союза, где мы были в прошлом году — прошлой осенью. Не слушайте, что он говорит, мы никогда не заставляли его ходить на благотворительные мероприятия, но в тот раз все было в неформальной обстановке — свободный дресс-код, барбекю на свежем воздухе, все с детьми. Это затевалось как семейный праздник, там была рок-музыка и хот-доги. — Она снова повернулась к сыну: — Ты ел, танцевал, потом вернулся домой. Неужели это было так плохо?

Ченс потер щеку. Его мать продолжила:

— Мы ни с кем там не были знакомы, и поехали туда только потому, что фирма Стива вносила пожертвования, а старшие партнеры были в Аспене, но кому-то нужно было присутствовать.

— Я видел, как тот мужик пил пиво.

— Где происходила вечеринка? — поинтересовался Майло.

— В клубе «Сет», — ответила Сьюзен.

— Опиши этого человека, Ченс.

— Старый. — Он ухмыльнулся. — Как папа. Светлые волосы, фиговый причесон.

— Волосы крашеные?

— Ага. Какой-то старый хрен, пытающийся косить под сёрфера. Морда типа как «Бондо» намазана.

— «Бондо»? — переспросила его мать.

— Это мастика, которую используют для косметического ремонта автомобилей, — пояснил Мо Рид.

Ченс продолжал тереть свою щеку. Отметины от пальцев понемногу бледнели.

— Наверное, тот человек делал себе пластическую операцию, — предположил Майло.

— Думаете? — хмыкнул парень.

— Ченс, — предупреждающим тоном произнесла его мать.

Глаза мальчишки вспыхнули.

— И что, ты снова ударишь меня? На глазах у копов? Я могу засудить тебя за плохое обращение с ребенком, верно?

— Полегче, — проворчал Майло.

— Ты никогда раньше меня не била, что это тебе взбрело в голову?

— Потому что… — Сьюзен Брендт заломила руки. — Прости, я просто не знала, что…

— Ну да, это типа как для моего же блага.

Она коснулась его плеча, парень яростно оттолкнул ее прочь. Рид отвел женщину на несколько футов в сторону. Глядя Ченсу в глаза, Майло сказал:

— Итак, светлые волосы, подтяжка кожи; что еще?

— Ничего.

— Сколько ему примерно было лет?

— Как папе.

— Средний возраст.

— Этот тип — полный кретин: черт-те что на башке себе устроил.

— В каком смысле черт-те что?

— Все взлохматил и залил лаком. Такое ретро-дерьмо, как у… Билли Айдола, вот. И морда такая, типа «я офигеть какой реально крутой перец».

— Расскажи нам про этого типа и Дабоффа.

— Он появлялся там.

— Сколько раз?

— Один.

— Когда?

— Не знаю.

— Это было ближе к началу твоей отработки или к концу?

Парень задумался.

— К началу.

— Значит, три-четыре недели назад.

— В самом начале.

— Значит, этот человек пришел повидать Дабоффа. Что дальше?

— Не пришел, приехал. Стоял на парковке. Я сидел внутри, скучал, как черт, смотрел в окно — и увидел их двоих.

— Что они делали?

— Разговаривали. Я не слышал, о чем они говорили, да и мне было насрать. Поэтому я и не сказал вам ничего, когда вы позвонили.

— Когда Дабофф и этот человек разговаривали, это была дружеская беседа?

В глазах парня отразилась напряженная работа мысли.

— Этот тип что-то дал Дабоффу. Тот был доволен.

— Что он дал ему?

— Конверт.

— Какого цвета?

— Не знаю… белого, кажется. Ага, белого.

— Большой или маленький?

— Обычный конверт.

— И Дабофф обрадовался?

— Он пожал этому чуваку руку.

— А что было потом?

— Тот тип уехал.

— На чем?

— На «Мерседесе».

— Какого цвета?

— Черного… или серого, — ответил парень. — На кой хрен мне это помнить? — Глядя исподлобья, он окликнул мать: — Ну давай, Сьюзи, попробуй еще раз.

Миссис Брендт заплакала.

— Мы покажем тебе несколько фотографий, Ченс, — сказал Майло.

* * *

Когда мы отъезжали от клуба, Рид произнес:

— Когда-нибудь нас вызовут в их дом по поводу семейного насилия — и хорошо, если не убийства.

— Вполне может быть, — согласился Майло. — Увы, от всего, что рассказал мальчишка, толку почти ноль. Тип с высветленными волосами, который ездит на «Мерседесе», — и который вовсе не Хак, как утверждает парень.