Книга Солнце цвета крови, страница 18 – Дмитрий Казаков

— Руби! — рявкнул Хаук. — Одину слава!

— Одину слава! — с дружным ревом викинги бросились вперед.

Глаза коротышки выпучились, а челюсть недоуменно отвисла. Как же так? Коиннеах Могучий привык, что его речи всегда дослушивают до конца. В этот раз все вышло не так. Неотесанные северяне — что с них возьмешь?

Он поспешно бросился за спины своих воинов, рявкнув:

— Вперед, идиоты!

Два строя столкнулись со страшным грохотом. С дерева, испуганно вопя, сорвались три вороны. Лучники бриттов выстрелить так и не успели.

На стороне воинов правителя были длинные копья и численное превосходство, на стороне викингов — сила и напор.

Торир Топор в Глазу один за другим метнул свои топоры, двое копейщиков рухнули, и в стене щитов образовалась прореха. Она, не успела затянуться, как в разрыв, разя мечом опешивших врагов, ворвался Хаук. На другом фланге неосторожный воин ткнул копьем в лицо Кари Ленивого. Ощутив боль в ране, огромный викинг на мгновение замер, а затем от крика его содрогнулся берег.

Глаза Кари стали багровыми, отброшенный в сторону щит сбил с ног копьеносца, собравшегося вонзить меч в бок Нерейду. Ленивый врубился в строй врага, точно кабан в камыши. Копья ломались об него, мечи отскакивали. С треском и грохотом он шагал вперед, ломая ребра, сворачивая головы, круша челюсти. От ударов его не было ни защиты, ни спасения.

Ошеломленные чудовищным напором, воины с синими щитами начали отступать. Они еще держали строй, но вид человека, перед которым бессильно оружие, сломил их дух.

Они пятились шаг за шагом, а за их спинами бесновался и орал коротышка, размахивая смешным мечом. Лицо его побагровело, глаза выпучились. Все это сделало Коиннеаха Могучего похожим на огромного рака.

Ивар сражался спокойно и расчетливо, прикрывая бок конунгу. Он не лез вперед, зная, что для этого есть другие, более умелые и опытные воины. Желание удрать и спрятаться, которое у него возникало ранее при виде обнаженного оружия и льющейся крови, на этот раз вело себя тише воды, ниже травы. Правда, в глубине души ворочался страх получить рану или быть убитым, но вырваться ему наружу Ивар не позволял. Да и не до того было.

Он двигался вперед, нанося удары и отбивая их, принимая копья на щит и пытаясь отрубить копейные наконечники. Вряд ли Ивар кого-либо сразил в этот раз, но к славе великого воина, убивающего врагов десятками, он и не стремился.

Битва затягивалась. Воины Коиннеаха упорно не желали бежать. Они гибли один за другим, но все же их было много, почти в два раза больше, чем викингов, и чтобы истребить или вывести из боя их всех, требовалось время. Ивар ощущал, как меч становится все тяжелее, как щит оттягивает левую руку все увеличивающимся грузом, и даже кольчуга, привычная, как собственная кожа, начинала тяготить плечи. По спине тек пот, а волосы под шлемом были мокры насквозь.

Кари продолжал ломиться сквозь строй противника. К нему присоединился Сигфред, в боевом безумии он отшвырнул прочь щит, кинулся на ближайшего врага и задушил его голыми руками. Труп с посиневшим лицом остался лежать на земле, и глаза его застыли в последнем удивлении…

Этого дружинники Коиннеаха не выдержали. Одновременно, точно так же, как и наступали, они развернулись и побежали. Ивар не успел остановить удар, и меч его со свистом рассек пустоту, отчего молодой викинг едва не упал.

Коиннеах Могучий вознамерился удрать вслед за войском. Он даже отбросил в сторону меч, мешающий быстрому бегу. Но короткие ноги подвели его. Нерейд в два счета настиг правителя окрестных земель и повалил на землю.

— Кх… пусти! — шипел тот, отчаянно размахивая руками. — Я прикажу… кхх… кинуть тебя диким зверям! Посадить на кол!

Рыжеволосый викинг, не обращая на болтовню пленника внимания, ухватил его за шиворот и волоком потащил к конунгу. Ворот сдавил Коиннеаху горло, и тот прекратил ругаться.

— Ну что скажешь теперь? — спросил Хаук, когда Могучий оказался перед ним, распростертый на земле, точно заячья шкура. В руке конунга был меч, окровавленный по самую рукоять, и при взгляде на него глаза пленника увлажнились от страха.

— Я… — пискнул он. — Не думал… Мы…

— Что ты не думал? — спросил подоспевший Арнвид. Обычно эриля берегли, не пуская в бой, но на этот раз и он обагрил меч. — Что мы не разнесем твое вшивое войско?

— Я… ы… э, — Коиннеаха трясло, по его щекам стекали крупные капли пота, похожие на росинки. — П-п-поща-дите…

— Ты называешь себя конунгом? — с брезгливой миной на лице спросил Хаук. — Какой же ты конунг, если не сражаешься впереди своих воинов? Какой ты конунг, если, подобно червю, извиваешься около моих ног, моля о пощаде? Конунг принимает судьбу с достоинством, не скуля, как побитая собака!

Могучий сжался, будто улитка, лишившаяся панциря, глаза его зло заблестели, а голос неожиданно обрел силу:

— Да, вы гнусные отморозки! Долго вы грабили земли Британии! Но теперь этому придет конец!

— Это еще почему? — удивился Арнвид.

— Могучий король появился на юге! — горделиво выкрикнул Коиннеах Могучий. — Имя ему — Артур. Его рыцари непобедимы в бою, а его замок, Камелот, самый большой во всем мире!

— Что такое замок? — заинтересовался Вемунд, оторвавшись на мгновение от заточки секиры.

— Это такая груда камней, в которой можно жить, — охотно пояснил Арнвид.

— Ага. — Вемунд глубокомысленно кивнул и вернулся к прерванному занятию.

Коиннеах тем временем продолжал вещать.

— Его рыцари придут с юга! — вопил он. — И сокрушат вас, и уничтожат! Да так, что заречетесь вы вступать на нашу землю!

— Не ори, — бросил Хаук негромко, но пленник тотчас замолк, подавившись криком. — Где этот твой Артус и его рыкари обитают?

— Артур и его рыцари! — прохрипел Коиннеах и принялся объяснять.

Из его рассказа выходило, что доблестные и непобедимые воины под началом могучего и справедливого короля, владеющего волшебным мечом, обитают далеко на юге, у полуденного побережья Бретланда.

— Да, это десяток дней пути, — покачал головой Хаук, выслушав рассказ. — Прощай, Коиннеах! Ты был плохим правителем, но в благодарность за твой рассказ я дарую тебе легкую смерть!

Меч конунга метнулся вперед со скоростью пикирующего коршуна. Коиннеах дернулся и в изумлении уставился на клинок, вонзившийся ему под подбородок. Затем глаза его закатились, и тело рухнуло на землю.

— Чего застыли? — Хаук повернулся к дружинникам, которые все как один столпились вокруг, слушая разговор. — Мы что, зря сражались? Вперед — грабить и убивать!

Викинги с восторженным ревом кинулись к окруженному частоколом селению, а конунг про себя пробормотал:

— Ну что за болваны! Пока мы тут болтали, даже хромые и безногие успели удрать в лес!