Онлайн книга «Я верю в любовь»
|
Он вбежал в мою комнату и захлопнул за собой дверь. Я схватилась за ручку, но он заперся на замок. – Люка! Находясь по другую сторону двери, он предупредил: – Тебе не разрешается входить сюда, пока не заключишь перемирие. – Перемирие?! Я облила тебя один раз, и то случайно, а ты меня три раза и специально. Если бы ты занимался какими-нибудь спортивными играми, то знал бы, что такое поведение недостойно спортсмена. Наступила тишина. Я постучала в дверь. – Что ты там делаешь? Судя по шуму, он плюхнулся на мою кровать. – Устраиваюсь поудобней, – ответил он. Кровать была не убрана, белье, возможно, неплохо было бы постирать. Господи. – Люка, хватит, впусти меня. – Всему свое время, подруга, – усмехнулся он. Потом послышались шаги: он ходил по комнате. – Сначала пороюсь в твоем нижнем белье. Оно меня интересовало с того самого дня, когда ты спустила передо мной штаны. – Что?! Так ведь это же случайно! – Коне-е-ечно. – Послышался шелест, как будто он перекладывал бумаги. Только бы не нашел альбом с засушенными листьями, а то шуткам не будет конца. – Если листаешь альбом, пожалуйста, осторожней, чтобы засушенные листья не выпали. – Я ожидала остроумного ответа, но его не последовало. – Люка! – Снова послышалось шуршание бумаги. – Что такое К-сериалы? Что? Я вся похолодела: каждый волосок, каждый орган, каждый дюйм кожи. И снова схватилась за ручку двери. – Люка, впусти меня! – Погоди, это не те ли мыльные оперы, которые вы с отцом все смотрите? Ты их тоже изучаешь? Дез, твое занудство не знает границ. Нет, нет, НЕТ! Я продолжала дергать за ручку, как будто таким способом можно было открыть дверь. – Серьезно, Люка, пожалуйста, впусти меня. Перестань читать, это очень личное! Он не ответил. Проходила секунда за секундой, и я чувствовала, что умираю. Вдруг дверь распахнулась, и я, споткнувшись, полетела вперед. Когда я подняла глаза, Люка держал в руках мой план и смотрел с таким выражением лица, что у меня перехватило дыхание. Я хотела выхватить у него тетрадь, но он отдернул ее и начал читать: – Взять Уэса на вечеринку к Гвен Паркер и заставить Вон-Бина ревновать… – Он читал мои заметки, относившиеся к шагу 8. – Окажись участницей явно «кривобокого» любовного треугольника. – Голос Люки начал дрожать. – «Попроси Вон-Бина отвезти домой, устрой небольшую автомобильную аварию». – Люка… Он стоял, молча глядя на мои заметки. Казалось, это продолжалось целую вечность. – Дай-ка угадаю: Вон-Бин – это я. Я сглотнула. – Нет! То есть да, но… Он стал ходить по комнате, продолжая читать. Каждое его слово было как кинжал, вонзенный мне в сердце. – Докажи, что ты не такая, как все остальные женщины на земле. Замечание на полях: «Ты единственная можешь доказать, что его представления о любви неверны, что ты, чистая сердцем и душой, исключение из правил, а остальные девушки – отвратительные существа, недостойные доверия». – Он саркастически хмыкнул, но не перестал читать. Закончив, снова посмотрел на меня. – Кто ты такая? – Люка, пожалуйста, перестань читать. Это глупо и не имеет теперь ни малейшего значения. Он остановился и яростно потряс тетрадкой. – О нет, имеет, и очень большое. Ты все это запланировала, – голос у него снова задрожал. Он понурился, от обычной самонадеянности не осталось и следа. Меня захлестнуло чувство вины. Я покачала головой. – Нет, подожди. Ты не понимаешь. Это потому, что ты мне нравился… Вдруг он изменился в лице и замер на месте. – Так ты следовала этим шагам, чтобы подцепить себе парня? Я отрицательно покачала головой. Только на это движение я и была способна: тело не слушалось. – Нет, нет. Не какого-нибудь парня, а тебя, Люка. В его глазах читалась насмешка. Он издал резкий звук, который стал для меня как пощечина. Это был не обычный гогот, в котором участвовало все его тело и который появлялся, когда я делала замечание по поводу меню в местном суши-баре или просила переставить машину на стоянке, потому что она была в дюйме от красной ограничительной линии. Нет, это был совсем другой смех. – Так это все ради меня? До чего знакомо! Эмили. О господи, он сравнивал меня с Эмили. – Нет, нет! Послушай, пожалуйста. Понимаю, это кажется безумием… Он указал на меня пальцем. – Кажется? Это и есть безумие, Дези. Более того. Я знал, что ты на многое способна, но мне казалось, твои стремления безобидны, а поступки даже придают тебе какое-то обаяние и не имеют ничего общего с манипулированием, продумыванием стратегии… в отличие от того, что делала Эмили. – Его вдруг осенило. – Но ты такая же, как она. – Люка выпрямился. Видя его спокойствие, я запаниковала сильнее, чем если бы он кричал. – Впрочем, ты не такая же, – спокойно продолжил он. – Ты хуже. Мои глаза наполнились слезами, я с трудом сдерживалась, чтобы не зарыдать. Люка смотрел на мои слезы со знакомым безразличием, какое было на его лице во время разговора с отцом. Он медленно повернулся к полке. – И знаешь, почему? Потому что для тебя я стал еще одним трофеем на этой полке, очередным достижением, напротив которого ты можешь поставить галочку. Все у нас было ненастоящее. Я возразила, всхлипывая: – Нет, Люка. То, что я чувствовала к тебе, что до сих пор чувствую, – настоящее. Пожалуйста, поверь! – Лжешь. Вокруг меня одни лжецы. Мой отец – обманщик. Моя бывшая подружка – манипулятор. И ты… не лучше. – Он уронил тетрадь на пол. Вот тут-то мне и нужно было все объяснить. Только я не могла. Меня парализовал этот кошмар наяву. Все – Люка, Стэнфорд – таяло прямо на глазах. Я подошла к нему и вцепилась в рукав. – Люка, пожалуйста… Он оттолкнул меня. – Нет. Потом развернулся, пошел к двери, спустился по лестнице и вышел из дома. А я осталась стоять. Куски расколотого надвое сердца лежали у моих ног. Глава 22
Следующий месяц в «Истории Дези Ли» отмечен пустыми страницами. Только, к сожалению, в отличие от Беллы Свон [57], я не могла просто месяцами сидеть в кресле, глядя в окно. Мне по-прежнему приходилось ходить в школу и на тренировки. Для отца я носила маску Нормальной Дези, но сразу сбрасывала ее, как только выходила из дома. |