Онлайн книга «В объятиях самки богомола»
|
— Да, очень, — уважительно кивнула Марта, — и вообще, у вас так хорошо, так уютно и с большим вкусом все устроено… Видно, что вы очень любите свой дом. — Спасибо, девочка. Кстати, почему мы до сих пор не познакомились? Как-то все второпях, на бегу… Меня зовут Ирина Ильинична. А тебя? — А меня — Марта. — Какое красивое имя! И ты тоже очень красивая. А подругу твою как зовут? — Оля. А Дима — это ее парень. — А у тебя, стало быть, парня нет? — Нет пока… Но я как-то не тороплюсь, знаете. Всему свое время. Я буду только с тем, кого на всю жизнь полюблю. Я перфекционист в этом плане. — Ой, девочка, не зарекайся. Жизнь такая длинная, такая непредсказуемая… Бывает, что не дает возможности управлять своими чувствами. — Ой, а это кто? Неужели это Денис? — с живым интересом спросила Марта, останавливаясь перед детской фотографией в красивой рамке. — Какой хорошенький, с ямочками на щечках, прелесть какая… Ирина Ильинична посмотрела на Марту с благодарностью, за которой пряталось ее материнское обеспокоенное тщеславие. Потому обеспокоенное, что милая детская пухлость сына с годами трансформировалась в явный лишний вес, вялые покатые, почти женские плечи и соответствующие юношеские комплексы. Но ведь на детской фотографии ее Деничка и впрямь — прелесть… Ее вывела из тихой задумчивости подкравшаяся на цыпочках домработница Маруся, спросила почти интимно: — Ирина Ильинична, из горячительного что на стол выставлять? Они ж вроде не взрослые еще, гости-то Деничкины… Поди коньяк не пьют… Может, вино какое-нибудь легонькое? Как думаете? — Да, пожалуй… — задумчиво откликнулась Ирина Ильинична. — Достань из бара бутылку «Киндзмараули». — А какая она из себя? А, знаю! Это как раз то самое вино, которое Владимир Сергеевич любил. Грузинское… Правильно? — Да. Правильно, — холодно подтвердила Ирина Ильинична и сердито махнула в сторону Маруси рукой, иди, мол, делай свое дело. Потом глянула на Марту, пояснила зачем-то: — Владимир Сергеевич — это отец Дениса, но мы не живем вместе. У него другая семья. — А мы с мамой тоже живем вдвоем, — тихо откликнулась Марта, пытаясь попасть в нужную случаю тональность. — У моего отца тоже другая семья… — Да? — ласково оживилась Ирина Ильинична и даже улыбнулась почти заговорщицки. — Но ведь в этом нет ничего страшного, правда, Марточка? Ты ведь не чувствуешься себя… как бы это сказать?.. — Закомплексованной? — попыталась подобрать нужное слово Марта, и Ирина Ильинична подхватила его горячо, как спасительный круг: — Да, да, именно так! Закомплексованной! Ведь ты себя ею не чувствуешь, правда? — Нет, нисколько. Родительские отношения никак не должны влиять на жизнь детей, я считаю. — О, если бы это было так, девочка… — тихо вздохнула женщина, отводя глаза. — Если бы это было именно так… Денис, например, очень тяжело переживал, когда его отец от нас уходил, и отношения у них потом не сложились… Нет, материально он нас прекрасно обеспечивает, конечно. Хотя это ведь самое легкое — откупиться от сына деньгами. А дальше — как хочешь. Даже не стал ему помогать с поступлением в институт, представляете? Заявил мне — пусть в армию идет, если сам поступить не может! Это Денис — в армию! Представляете? И как только у него язык повернулся! А я так испугалась, знаете ли… А вдруг и впрямь не поступит? Потому и выбрали мы этот не совсем престижный факультет в политехническом, чтобы уж наверняка поступить. И все равно я страшно переживала — а вдруг?! — Ну, все же обошлось, Ирина Ильинична, — ободряюще улыбнулась Марта. — А ты? Ты тоже поступила на «технологию силикатов»? — Нет, мы с Олей на инженерно-экономическом факультете будем учиться. — О! Инженерно-экономический! Самый престижный факультет! Отец Дениса тоже учился на инженерно-экономическом. Я знаю, туда очень трудно поступить. И тем более ты умница, Марта, и подруга твоя тоже умница. — Спасибо, Ирина Ильинична. — Да что там — спасибо! Мы сейчас ваше поступление отметим с размахом! Что у нас там с закусками? Эта Маруся такая неповоротливая! Пойду разберусь… А ты осваивайся, Марточка, осваивайся! Надеюсь, ты у нас теперь будешь частой гостьей! Ты и твои друзья! Кстати, зови их, они, по-моему, в комнате у Дениса! Когда усаживались за стол, Марта выбрала место рядом с Денисом. Он был смущен и скован, и даже выпитый бокал вина не смог уничтожить эту скованность. Марта же вино только пригубила и вообще изо всех сил старалась изобразить из себя изящную леди, которая ненавязчиво пытается оказать знаки внимания понравившемуся мужчине — если можно так назвать неловкого во всех отношениях Деничку, конечно. В конце концов ее усилия увенчались успехом, а может, сыграл свою роль выпитый Деничкой второй бокал вина. Наклонившись к ее уху, он прошептал испуганно: — А хочешь, в субботу на концерт пойдем? Я билеты достать могу… То есть у мамы знакомая есть, которая любые билеты достать может. — Пойдем. А что за концерт? — проявила мгновенный интерес Марта. — О, это такая клевая группа! О них сейчас много говорят, и танцуют они классно. «Кар-Мэн»… Может, слышала? — Слышала, конечно! Да, я хочу на них посмотреть! Очень хочу! — Ну все, значит, в пятницу созвонимся. У тебя телефон дома есть? — Есть. — А ты далеко живешь? В том же районе, что и Димон? — Ну да… — Можно я тебя потом до дома провожу? — Можно, конечно. Спасибо тебе, Денис. А то я чувствую себя с Олей и Димкой третьей лишней, сам понимаешь, как неприятно. — А у тебя разве нет парня? — Нет… Денис глянул на нее сквозь хмельную поволоку, улыбнулся неловко. За этой неловкостью пряталось явно недосказанное, нерешительно-грустное — мол, я бы себя с удовольствием предложил в твои «парни», но ведь это неправильно как-то… Ты такая красивая, а я… — Терпеть не могу смазливых нахалов, — пришла ему на подмогу Марта. И добавила с тихой уверенностью: — Мне нравятся такие, как ты, воспитанные и умные. Уверенность в голосе была не настолько тихой, чтобы ее не могла услышать Ирина Ильинична. Марта и сама удивлялась открывшейся в ней хитрости, казалось бы взявшейся из ниоткуда, но это была именно хитрость, та самая лисья хитрость из детской сказочки… Как там, в сказочке-то? У зайчика избушка была лубяная, а у лисички ледяная? Можно, дорогой заюшка, я в твоей избушке погреюсь? Я хорошая лисичка, я даже маме твоей сразу понравилась… Не бойся меня, заюшка, я пока и сама не знаю, зачем так стараюсь понравиться, наверное, так надо. По всем сказочным канонам, наверное. Марта действительно не знала — зачем, но что-то подсказывало ей изнутри, что так надо, и даже не подсказывало, а упрямо толкало в нужном направлении. Ты, мол, иди, а зачем — позже разберешься. |