Онлайн книга «Мертвая хватка»
|
И тут же мысленно себя отругала за нарушение золотого правила: никогда не оправдывайся и ничего не объясняй. – Мэй в кухне, – многозначительно оповестил Макс. – Знаю. Мы с ней уже побеседовали. Скрипнула лестница. Они подняли головы и увидели Бервин, которая спускалась медленно, в глубокой задумчивости. – А, Бервин! – воскликнул Макс. – Вот и ты! Мэй готовит обед. Нальешь Берди чего-нибудь выпить? Я как раз собрался искупаться. Немного поплаваю, взбодрюсь и составлю вам компанию. Хитро подмигнув, он вышел на террасу, аккуратно сдвинул стеклянные двери, снял очки, положил на полотенце и сразу, без малейшей подготовки, нырнул в бассейн. Гладкое зеркало воды разлетелось вдребезги, заблестело и вспыхнуло светом. Худое загорелое тело в пестрых шортах пронзило прозрачную глубину. Словно по волшебству, дом ожил. Бервин стала копаться в холодильнике и в баре. На лестнице появилась Уэнди. Она только что подкрасила губы, а сейчас на ходу поправляла прическу и потуже затягивала пояс. С улицы вошел Дуглас, громко всех приветствуя и объявляя о невыносимой жажде. Все трое уселись вокруг Берди. Дуглас потянул носом и мечтательно произнес: – Обед. Дневная отлучка, в чем бы ни заключалась, вернула ему хорошее настроение. – Опять азиатская еда, – поморщилась Уэнди. – Конечно, Мэй превосходно готовит, но все эти острые приправы быстро надоедают. Все бы отдала в обмен на хорошую отбивную или нечто подобное. Дуглас рассмеялся. Бервин беспокойно поднялась и начала бродить по большой комнате. Уэнди дождалась, пока она отойдет в противоположный угол, наклонилась к Дугласу и прошептала: – Тебе удалось что-нибудь сказать Мэй? Тот смутился и залпом проглотил треть стакана пива. – Нет. Пока нет. – Лучше поговорить тебе: ведь ты мужчина. – Хорошо. Берди бросила на них вопросительный взгляд. За стеклянной дверью Макс кувыркался в голубой воде. – Я… мы с Дугласом подумали… конечно, звучит ужасно, Верити Джейн, но вдруг Мэй решила выйти замуж за папу потому, что у нее очень мало денег? – тихо произнесла Уэнди. – Уэнди, ради всего святого, – прошипел Дуглас. – Только не начинай… – Ничего страшного. Верити свой человек, давно и хорошо знает папу и понимает, как все это ужасно. – Уэнди кивнула Берди. – Вероятно, у девушки какие-нибудь серьезные неприятности, требующие значительной суммы. Или возникла необходимость помочь родственникам. В азиатских семьях всегда так. – Она вздохнула. – Вот я и подумала, что если предложить небольшой подарок от нас с Дугласом, то она решит, будто… – Она решит убраться отсюда, – усмехнулся Дуглас и покачал головой. – Вот только ты, сестричка, не понимаешь, что мы не в состоянии предложить ту сумму, которая могла бы ее устроить. У меня ничего нет. Тебе придется заложить дом, а ведь ты этого не хочешь, правда? У Бервин деньги водятся, но она не согласится объединиться с нами. А если бы даже и согласилась, только представь, как смешно прозвучит наше предложение: любые деньги покажутся мелочью по сравнению с той ставкой, на которую рассчитывает Мэй. Стеклянная дверь раздвинулась, и в гостиную вошел Макс в белом махровом халате и с мокрыми волосами. Все вскочили. – Так-то лучше, – заметил он, умиротворенно оглядев компанию. – Сейчас переоденусь и приду. Довольны? Отлично. Насвистывая, Макс легко поднялся по лестнице и скрылся в спальне. – Кому что налить? – спросил Дуглас. – Бервин, иди к нам, а то пропустишь следующий круг. – Он шагнул к бару и, пытаясь перевести разговор в более приемлемое русло, громко поинтересовался: – Какие новости насчет Изы и кота? – Пока ничего нового, и слава богу, – вздохнула Уэнди. – Что делать с папой? Несчастная Иза. – Она подвинулась, освобождая место Бервин, но та с улыбкой покачала головой и устроилась на валике дивана. – Сегодня днем садовник закапывал кота, – сообщила Берди. – Внизу, возле забора, под большой магнолией. – Ах да. Там бедняжка устроила кошачье кладбище, – пояснила Уэнди. – Под деревом. – Я не стал бы так щедро расточать сочувствие, сестра, – иронично заметил Дуглас, ставя на стол напитки. – Этот садовник не только хоронит убитых животных, но и исправно утешает хозяйку. Не понимаю, как у парня хватает терпения. Лично я даже за три куска в день не стал бы спать со старой каргой. – Не смей так говорить! – воскликнула Уэнди. – Отвратительно и глупо! На мгновение перед Берди предстала тень добропорядочной юной Уэнди, отважно защищающей собственное понимание допустимого и приличного от всего, что происходило перед глазами. Макс услышал реплику с лестницы и рассмеялся. – Молодец, Уэнди! – похвалил он, подошел и похлопал дочь по плечу. – Неизменно верна себе. Кстати, что ты думаешь о моей сегодняшней программе? – Замечательно. Вот только ты собирался обсуждать импорт товаров, а говорил о… Макс усмехнулся: – Так случилось, что тема одичавших кошек оказалась актуальнее, поэтому выбросил скучные рассуждения об импорте и за полчаса настрочил новый текст. – Надеюсь, Иза тебя не слушала? – Обычно слушает. Чертовски хочется верить, что и сегодня не пропустила. Говорил специально для нее. – О, папа… Берди отвлеклась и переключила внимание на другой диалог. – … на самом деле, Дуглас, – серьезно рассуждала Бервин, – ты удивишься, но Иза до сих пор великолепно выглядит. Вчера я решила, что должна написать ее портрет. Как только она успокоится, обязательно попрошу позировать. Великолепный образ. Макс засмеялся: – Да, старушка в порядке! А в молодости была просто сногсшибательной. Сногсшибательной во всех смыслах. И все же, Бервин, с парнями ей пора заканчивать: что ни говори, а ведь почти семьдесят. – Тебе, друг мой, уже семьдесят, а заканчивать ты, похоже, не собираешься. – У женщин все иначе, – заметила Уэнди. – Женщины… с одной стороны, с возрастом теряют интерес, не так ли? Особенно после известной границы. С другой стороны, утрачивают привлекательность, чего с мужчинами не происходит. К тому же пожилая женщина должна сохранять достоинство. В возрасте Изы подобное поведение просто неприлично. Бервин возразить не успела: помешал звонок в дверь. – Ну вот, помяни дьявола… – вздохнул Макс. – Наверное, перелезла через забор. Открой, Уэнди, мой добрый ангел, и защити! Нахмурившись, дочь послушно направилась в холл. Послышался невнятный разговор, а потом она тревожно, громко позвала: – Папа! Папа! – Только не это! – Макс вскочил и с бокалом в руке поспешил к двери. |