Книга Герой высшего качества, страница 48 – Дмитрий Казаков

— Будь у меня голова, она бы давно лопнула, — заявил Яхирон, когда они рассмотрели нереальную центрифугу («сгустит что угодно», как заявил Шал), генератор бредологических состояний («очень важная штука в нашей работе») и чудовищегонный аппарат («как самогонный, только получается не бухло, а всякие монстры»).

— Говорящее оружие? — наиболее старший научный сотрудник глянул на меч с интересом. — Интересно было бы засунуть тебя в доменную печь и посмотреть, что получится…

— Эй, ты обурел? — возмутился Яхирон. — А если отрубить тебе голову, что получится? Я разумное существо и требую к себе соответствующего отношения! Ох уж этот ваш руконогий шовинизм!

— Ладно вам, — поспешно вмешался Егор. — Да, вы говорили про область магического выхлопа, что лежит на западе. Что это такое? Нам предстоит отправиться в ту сторону.

— А ничего особенного, — махнул ручищей Шал. — Туда сбрасывается излишняя химероидная энергия, и поэтому реальность в тех местах немного плывет. Отдельные ее пласты смешиваются между собой, возможно проникновение артефактов и существ из слоев с иным энергопотенциалом.

— О все боги Вселенной… — вновь обретший голос Аладдин, похоже, понял хотя бы некоторые слова.

Егор этим похвастаться не мог.

— А там опасно? — уточнил он.

— Не опасней, чем тут, — заверил Шал, и в этот момент донесся грохот и часть лаборатории потонула в дыму.

Когда он развеялся, стали видны опрокинутые столы, месиво из осколков стекла, кусков дерева и разноцветных луж на полу. Стены и потолок покрылись черными пятнами и уродливыми, похожими на язвы дырами, кое-где из них торчали металлические стержни.

Посреди всего этого стоял Глуш, слегка закопченный и несколько озадаченный.

— Вот зараза, — сказал он, задумчиво поглаживая себя по черепу. — В крымской зоне нестабильно.

— Мы, пожалуй, пойдем. — Егор хлопнул Ганди-Ла по плечу, кивнул в сторону выхода. — Вам работать надо, порядок наводить, а у нас дела всякие — подвиги совершать, мир спасать…

Рахива, судя по азартно пылавшим глазам, готов был остаться в башне если не навечно, то на годик-другой.

— Какой порядок? — Шал заулыбался. — Разве его тут наведешь? Ладно, пойдем, я вас провожу…

Для того чтобы пройти в вестибюль с доспехами, он просто-напросто сотворил дверь в ближайшей стене. До той, в которую они вошли, пришлось бы добираться через развалины столов, по залитому чем-то липким полу и мимо начавшего, похоже, яриться Глуша.

Уже переступая через порог, Егор услышал сердитый рык:

— Эй, вы, молодежь! Кто напортачил? Признавайтесь! А не то хуже будет.

Вновь заполыхали стеклянные шары под высоким потолком, искорки забегали по доспехам, выглядевшим так, словно их изготовили только позавчера и ни разу не использовали по назначению. Распахнулись ворота из бревен, и рыжегривый пони радостно замахал хвостом при виде хозяина.

— Счастливого пути, — сказал Шал, когда Егор и сподвижники забрались в седла. — И удачи!

Он пропал так же стремительно, как и появился. Ворота закрылись с таким грохотом, что исполинская башня содрогнулась от фундамента до шпиля. С вершины ее вновь принялись колотить молнии.

Чтобы добраться до границы сада на западе, пришлось ехать довольно долго — только когда башня исчезла из виду, яблони и груши уступили место банальным, разве что очень высоким осинам.

— Магический выхлоп, значит, — задумчиво проговорил Ганди-Ла, оглядывая пейзаж, заполненный в основном лесом и дополненный горами на севере. — На первый взгляд ничего необычного я не чую. А вон там, — он указал на выделявшуюся среди прочих двуглавую вершину, — Ксерион. И это означает, что от Некрополя Петрона мы проехали около двухсот лиг.

— Примерно четыреста километров, — пояснил Аладдин.

— Это за пять дней? Так много? — удивился Егор.

— Герою и положено двигаться шустро, от одного интересного места на карте до другого, не задерживаясь там, где нет ничего, кроме географии, — пояснил советчик. — Подумай сам, кому интересно будет читать описания длинных нудных переходов, ночевок, где пришлось сражаться только с комарами, встреч с жуткими белочками и безумными зайчишками?

Все это выглядело верно, но все же чем-то Егора смущало.

— Конечно, быстро, — одновременно с Аладдином заговорил рахива, воспринявший вопрос на свой счет. — Чего зря время терять?

Примерно через час начали искать место для ночлега, и за это время не произошло ничего интересного. Вопреки словам Шала, тут оказалось намного безопаснее, чем в лабораториях НИИНАХ.

Темное время провели на берегу очередной реки, оставленный на страже Бешеный Соня ухитрился не заснуть, и, может быть, поэтому никто на них так и не напал. Открыв глаза, Егор ощутил даже некоторое разочарование, а уж Яхирон и вовсе впал в занудное ворчание, заявляя, что без крови на лезвии заржавеет.

Странности начались вскоре после того, как маленький отряд вновь пустился в путь.

— Оп-па! — только и сказал Махот, когда воздух перед мордой его коня задрожал, и лес впереди исчез.

На смену ему явилась пустыня: желтые, похожие на волны дюны, торчащие из них черные скалы и две луны в небе, одна побольше, чисто белая, и другая, раза в два поменьше, темные пятна на которой складывались в изображение тушканчика.

— Это еще что? — спросил Егор.

— Магический выхлоп, — Ганди-Ла принялся ожесточенно чесать в затылке, давая понять, что сам он не очень понимает, о чем говорит. — Полагаю, что это иной энергослой…

— То есть если мы туда заедем, то назад не вернемся? — уточнил Егор.

— Нет, не думаю… — протянул рахива.

— Вы привязаны к этой реальности и оторваться от нее не сможете, — вступил в беседу Аладдин. — Сечешь? Так что смело двигайте вперед, пересечение расстояний в одном слое приравнивается к пересечению их в другом. Вас скоро выбросит обратно, но уже в другом месте.

Егор ожидал, что советчик, как обычно, начнет вопить об ужасной опасности, о том, что вступать в пустыню ни в коем случае нельзя, что надо пойти в обход или подождать, когда все исчезнет, и поэтому был немало удивлен.

— Чего ехать? Думать надо. Или наоборот, — решительно заявил Бешеный Соня и тряхнул поводьями.

Под копытами его пони заскрипел песок, а следом двинулись остальные.

Аладдин, ожесточенно молотя крылышками, поднялся так высоко, что превратился в крохотное пятнышко, и через мгновение сверху донесся его возбужденный голос:

— Пустыня! Во все стороны пустыня! До самого горизонта! А на севере что-то движется!

Не успел Егор даже задуматься, что там может двигаться, как одна из дюн лопнула, и из образовавшегося зева высунулась морда исполинского червяка. С ревом открылась пасть, способная проглотить электричку, и заблестели ряды белоснежных изогнутых зубов, по которым бегали багровые отблески.