Онлайн книга «Свои, родные, наши!»
|
– Вот так! – хлопнул отец сына по плечу. – Слышал? – Хотя интересно было бы посмотреть, как они живут, в этой Америке… – задумчиво сказала Таисия Александровна. – Вот так! – хлопнул сын отца по плечу. – Слышал? – Ничего интересного! – буркнул Михаил Иванович. – Пусть загнивают там без нас! – Котя, только ты пиши почаще и звони, – ласково сказала Таисия Александровна. – Да, сын! И приезжай! А Лильку в Москве от нас поцелуй! Они обнялись на прощанье, потом Константин поцеловал Таисию Александровну – и пошел к двери. Остановился и посмотрел на стариков, таких печальных… Похоже, они чувствуют себя совершенно ненужными… – Батя, – решительно сказал Константин, – если тезисно – ты здесь за старшего, ну и чтобы был порядок. Вернусь – проверю! – Слушаюсь, товарищ сын! – радостно ответил Михаил Иванович. Когда сын вышел, он снова опустился в кресло, взглянул на задумавшуюся Таисию Александровну и попросил: – Тася, почитай-ка там… С двенадцатой страницы, где Котька про попа рассказывает. «Там» – это означало, в Лилиной книжке, которую Михаил Иванович всегда носил с собой, даже переходя из комнаты в комнату. – И не надоело же, – усмехнулась Таисия Александровна. «Дурак я, – думал Константин, укладывая вещи. – Почему я столько лет не возвращался?! Но теперь точно буду приезжать! Хочу видеть их живыми, хочу знать, что у сестры с «целинником» все отлично… Тут без меня не обойдутся». Мысль о Катерине мелькнула в голове, но Константин насупился. Нет. Не стоит о ней даже думать. Не стоит даже начинать мечтать о том, как это могло быть – с ней. Здесь, дома, потом там, в другом его доме – в Анкоридже… Нет. Чужими были – чужими останутся. Однако когда за его спиной послышался звук открываемой двери, он уже знал, кто это пришел. И разозлился, потому что твердо решил для себя все, прогнал все сомнения, а теперь твердость его решения снова будут проверять на слом. Покосился назад. Ну да, на слом! – Не поздновато для ночных визитов? – буркнул через плечо. Катерина закрыла дверь, прислонилась к ней. – Да. Но ты ведь уезжаешь. – Угу. – Бросаешь меня. Бежишь, – с горечью сказала она. – Кать… – недовольно передернул он плечами. – Ну да, – вздохнула она. – Ну да. Фото на память вряд ли стоит брать. И мое тебе не нужно. Да и я не нужна. Константин сел, угрюмо глядя перед собой. – Но ты знаешь что, Костя Говоров… – Катерина вдруг шагнула к нему, распахнула пеньюар. Он видел прозрачную рубашку, обтянувшую стройное тело… кружевные полосы чуть прикрывали грудь. – Но ты мне нужен! – горячо сказала Катерина, роняя пеньюар. – Как воспоминание о чем-то несбыточном. Она опустилась перед ним на колени, тянулась к нему. В глазах дрожали слезы, и голос дрожал: – Ну я тебя прошу… Одна ночь! Константин стиснул кулаки. – Не бойся, я тебя в загс не поведу, – воскликнула она со смешной девчоночьей заносчивостью. – Просто когда ты будешь вспоминать о далекой родине, будешь думать и о глупой Катьке… Он тяжело вздохнул и поднялся, отстраняя ее: – Катя, ну… А она все тянулась, все бормотала что-то странное: – А ведь я бы тоже могла – босиком по снегу! – Босиком по снегу? – отстранился Константин. – Это как понимать? Голос его звучал холодно и недоверчиво. Катерина жалобно улыбнулась, подобрала пеньюар и вышла. Константин неприветливо смотрел на дверь. Зря он брякнул тогда, в баре, о богатом муже, который может найтись. Вот Катерина и воодушевилась. А любовь? Какая там может быть у нее любовь! Он не верил ни одному ее слову, вот в чем дело. «Американ бой»… Анечка, Динара… Жизнь его кое-чему научила! Можно не сомневаться, что Катерина утешится мгновенно. Она слишком практична. И уже завтра начнет искать себе нового покровителя, чтобы удержаться на плаву. Ничего, богатый муж как-нибудь найдется! А Ретт Батлер пусть идет к черту! Константин повторял себе это, но и своим словам не верил, вот в чем беда… * * * – Как спала? – спросил Егор, осторожно целуя Киру в висок. – А ты дал мне поспать? – засмеялась она. Да, ночь, проведенная на Кириной кровати, выдалась беспокойной и очень счастливой. Вспоминая ее, Егор хмыкнул так довольно, что Кира смутилась: – Не заставляй меня краснеть! – И в мыслях не было! – возмутился он. – Егорушка, спина очень болит? – вдруг спросила Кира. – Ты стонал всю ночь. – Возможно, я и стонал всю ночь, но не от этого! – заявил Егор, и Кира со счастливым вздохом прильнула к нему: – Вот так бы всегда просыпаться! – Ну так есть выход, – Егор погладил ее по голове. – Будь моей женой! Кира внезапно села, отвернулась: – Я не могу. Не получится. Он резко вскочил с постели. Кира, испугавшись, обхватила его сзади, заставила сесть, целуя спину и бормоча: – Не злись, а? – Так! – рявкнул Егор. – Кто давеча Кате говорил: и в огонь, и в воду, а? – Насчет огня мы не договаривались. – Кира чмокнула его в плечо. – Я говорила только – босая, по снегу! – Босая, по снегу! – передразнил он. – Ну не злись, – взмолилась Кира. – Ну… Я не могу родить! Поэтому у нас не может получиться полноценная семья. И я не хочу, чтобы ты страдал из-за этого. – Так, может быть, я сам буду решать, а? – окончательно взбесился Егор. – Я не хочу слушать этот бред! – Решительно повернулся к ней: – Я все равно тебя не отпущу. Поняла? Ты моя! Поняла?! – Поняла, – счастливо шепнула Кира. * * * Теперь Лиля с Аришкой жили в Москве. Конечно, ей очень нравилась и новая школа с углубленным изучением английского, и папа Сережа, и его квартира, и то, что мама так счастлива, но иногда так хотелось сорваться и нагрянуть в Ветровск, повидаться с дедушкой, бабушкой, а главное, с отцом! Она очень по нему скучала. Папа Сережа, видимо, это чувствовал, поэтому то и дело дарил Арише какие-нибудь грандиозные подарки. Например, вернувшись вчера из командировки в Англию, привез ей роликовые коньки: Аришино шестнадцатилетие праздновали без него. Ариша ночь не спала, так хотелось их опробовать! Мама, уходя на работу (Лиля работала все в том же совместном предприятии, которое организовали Сергей и Иван Илларионович Ростопчин), умоляла ее не портить паркет, кататься на улице, однако на улице было холодно, шел дождь. К тому же она еще не слишком хорошо каталась, а падать на паркет всяко лучше, чем на грязный и мокрый асфальт! И Ариша решила рискнуть. Ничего этому паркету не сделается! |