Книга Украденное сердце, страница 75 – Властелина Богатова

У Зариславы кольнуло внутри.

– Вон оно как вышло, – продолжил Заруба, устало выдохнув. – Не доехала ты малость до своего поворота, была бы уже у себя на родине. Столько воинов на краду вознесли, – угрюмо нахмурился тысяцкий, и видеть столь могучего, сильного мужа с подорванной волей не укладывалось в голове.

Хотя ему нелегко, тоже досталось сполна – наверняка корил себя, что в это время ему пришлось выполнять приказ, беречь княжну, когда его братья гибли.

– Неслыханно, – сокрушался он, качая головой.

– Что с волдаровскими княжичами? – вдруг спросила Зарислава, не стерпев и следом прикусывая язык.

– Ищем уже второй день, – ответил за тысяцкого Пребран.

Клубок разных чувств, свернулся внутри Зариславы.

– Как на нас напали, я мигом подхватил Радмилу и в лес, как было и велено. Увёз её дальше, правда в суматохе не всех удалось защитить и укрыть, – виновато заговорил Заруба. – В целости княжна. Ныне в Доловске, ожидает, – тысяцкий умолк ненадолго, а потом продолжил: – Как вернулся с дружиной, ни одного степняка не нашли, ни раненого, ни убитого, только лежат наши воины… Князя Данияра и Марибора тати с собой увезли.

– Значит, жива она? – стиснула в кулаке полы плаща Зарислава, с мольбой поглядев на Зарубу, всматриваясь в голубые чистые глаза. Даже шрам над бровью ни сколь не омрачал его ясный взгляд.

– Княгиня, слава Богам, живая, а вот князья… кто же знает, – пожал плечами предводитель. – Доловск на ушах стоит, дружинники лес прочёсывают уже второй день. Не отыскали никаких следов. Если бы выкуп просили степняки, а то же, твари, как сквозь землю провалились. Вот и гадаем, живы ли они… – Заруба смолк, поникнув.

Повисло натужное молчание, только и слышны были шелест да тихие переговоры кметей в стороне.

– Я вот что думаю, – вдруг поднял воин тяжёлый взгляд на травницу. – Я тебе людей дам, и возвращайся-ка ты к себе в деревню. А Радмилу я упрежу, что ты жива и здорова, что домой отправилась.

Зарислава разочарованно опустила взгляд, сглатывая подступивший ком смятения, борясь с кипящим потоком негодования и неутешной тоски. И верно, прав Заруба, ей больше в Доловске делать нечего.

– А вы куда направляетесь? – с надеждой спросила она, хотя и так было ясно.

– В Волдар. Ныне там ждут молодых, вот с вестью спешим к народу.

– И что же теперь будет? – ухнуло в груди сердце, замирая.

Заруба пожал плечами.

– А леший теперь знает. Прежде нужно старейшин оповестить. – Заруба помял бороду, отвёл потемневший взор – стало быть, не верит в то. – Если тати до сих пор не объявились с требованием платить выкуп, то… если и живы, то уже далеко… Князь Вячеслав собирает дружину вместе с волдаровцами. Поход на степняков назревает, только много времени до того мига утечёт…

– Радмила же теперь хозяйка, княгиня Волдара.

Пребран, молчавший до этого времени, сорвал былинку и прикусил зубами, всё так же щурясь и смотря куда-то в лес. Похоже, его мало волновала беда, коснувшаяся княжеств.

– У сестры только глаза на мокром месте, и толку от неё ныне никакого.

Зарислава перевела взгляд на тысяцкого. Заруба тоже подавлен, лишившись верных людей. Смерть воеводы Вятшеслава подорвала опору во всех. Теперь Волдар пустует.

Веси, ближние деревеньки – все бегут от города, и едва ли Заруба соберёт полсотни воинов, даже Зарислава это понимала. Радмила же может поспособствовать, отца уговорить – вроде и беда общая. Но княгиня в отчаянии. Да если и соберут, то не так быстро, как хотелось бы. И здесь Заруба совершенно прав. Пока будут подготавливаться, пленённых не станется в живых, если, конечно, уже не мертвы.

Смириться с тем, что услышала, Зарислава, никак не могла. Что-то упорно протестовало внутри неё.

«Как же так?» – вскинула она взгляд в хмурое небо. Столько пережила, столько сделала для княжества. Выходит, всё зря? Не найдя ответа у вечного, Зарислава опустила голову, взгляд её упал на тускло поблескивающее золотом обручье. И тут, словно гром на голову, свалилось воспоминание, обожгло. Вагнара. Липоксай же упомянул о ней.

«Что если это она всё утроила?! И искать нужно её? Помниться, она обиделась на Данияра».

Мысли лихорадочно замельтешили в голове, Зарислава, открыла было рот, чтобы сказать об этом, но тут же передумала, одёрнув себя. Зарубе наверняка мало что известно о Сарьярьской княженке. А вот Чародуша должна знать!

Зарислава мгновенно подскочила на ноги, при этом удивив тысяцкого и заинтересовав Пребрана.

– Мне нужно к Радмиле.

– Княгиня приедет немного погодя. Мы пока путь расчистим, выведаем, – объяснил Заруба.

– Тогда я поеду с вами в Волдар, к Наволоду – твёрдо сказала она.

Пребран громко фыркнул, выплюнул траву, оглядев Зариславу с ног до головы. В отличие от призадумывавшегося Зарубы, княжич, похоже, был искренне рад такому исходу. Зарислава отвела от него взгляд и посмотрела на тысяцкого.

– Возьмёшь меня с собой, Заруба? – почти с мольбой спросила она, прочитав в его взгляде тяжёлое сомнение. – Если не возьмёшь, я пойду одна, – заявила она тут же, не давая никакого выбора воину.

Заруба кашлянул в кулак.

– Что же с тобой делать, – развёл он беспомощно руками.

Спорить с бабами ему не резон, это верно.

– Взял бы с собой, но опасно на дорогах, сама понимаешь, можем и со степняками столкнуться. Да и за всем-то я не усмотрю, – сказал чуть резким тоном.

Зарислава кивнула, соглашаясь. Волдаровский тысяцкий слова против доловского княжича не вставит, коли что. Но одной ей не дойти, и лучше с ними, чем попасть в плен к степнякам. Одного раза хватило. От вспыхнувших воспоминаний Зарислава передёрнула плечами.

– День пути, если без передышки, но тебе, поди, и поесть надо, сил набраться. И одежды нет у нас подходящей, твоя сырая вся.

Сырая и ещё негодная для верхней езды – это Зарислава очень тщательно скрывала, кутаясь в плащ.

– Одеждой могу поделиться, – вставил Пребран, забавляясь всё сильнее.

Зарислава сейчас была на всё согласна. Однако холодок бегал по спине, когда Пребран так откровенно и жгуче смотрел на неё.

«Главное, от Зарубы далеко не отходить».

– Ладно, – согласился воевода, ударив себя по коленке. – Коли желаешь, поезжай. Уж не знаю, какие силы тянут тебя, поспешила бы ты лучше домой, к мамке, – поднявшись, Заруба укоризненно поглядел с высоты своего роста, добавил: – Собирайся, обождём ещё маленько. А пока тебе еды соберу.

Пребран лукаво прищурился, снял с пояса мехи, протянул Зариславе. Облизав пересохшие губы, она приняла воду. И пока пила, княжич выудил из походного мешка одежду, молча положил на колени травницы.

Зарислава, углубившись в кущи, наспех скинула с себя разодранное платье. Как она и думала, на правом бедре расплылся огромный, с блин, лиловый синяк, а чуть ниже кожу пробороздил рубец. Выглядел он намного хуже, чем рана на плече. Кожа вокруг нехорошо покраснела, а края воспалились, видно, от сырости. Утонув в простой холщёвой рубахе, что была едва ли не ниже колен, Зарислава засучила рукава, подпоясалась. Такие же длинные и просторные оказались и мужские порты. Их Зарислава обмотала у щиколоток портянками, тщательно стараясь не думать о том, кому это всё принадлежит. Затянула лоскуты у голенища, чтобы не мешались, обула кожаные поршни, которые были ещё сырыми.