Онлайн книга «Женщина в "Восточном экспрессе"»
|
Едва она подняла руку, чтобы постучать, как дверь внезапно распахнулась. В проеме возникла крупная сердитая женщина в форме железнодорожника. – Кто там? – послышался изнутри дрожащий, типично английский голос. Женщина в форме оглянулась через плечо. В открывшуюся щелочку между ее массивным телом и дверным проемом Агата успела заметить Нэнси: та сидела на краю полки, засовывая ноги в шлепанцы в цвет бирюзового халата. – Можно войти? – робко улыбнулась Агата. Охранница нахмурилась. – Она спать. – Но я же вижу, что она проснулась. Женщина подвинулась, загораживая вид. – Non capisco [19], – ответила она. Агата не собиралась сдаваться. – Parlez-vous français? [20] Настороженный взгляд. – Un petit peu [21]. Агата бегло говорила по-французски – сказалось детство, проведенное в Париже с матерью. Она объяснила свою роль в этой истории и пообещала надолго не задерживаться. Охранница бросила на нее мрачный взгляд, затем посмотрела на часы. – Жесть минут, – пробормотала она и направилась в сторону уборной. – Миссис Миллер! – Хотя Нэнси улыбалась, ее подбородок дрожал – было видно, что держится из последних сил. – Мне ужасно жаль… Я… Ваша голова… – Она умолкла и достала из кармана платок. – Пустяки, всего лишь царапина. Агата заметила, что карие глаза покраснели и опухли – видимо, проплакала всю ночь. – Если вы хотите остаться одна, я не обижусь. Нэнси закрыла глаза и протяжно вздохнула. – Спасибо, что пришли. Эта ужасная женщина… Чувствую себя как в тюрьме! Агата села на стул, принесенный для охранницы. В голове роились десятки вопросов. – Вы знаете, как меня зовут… Откуда?.. – Видела где-то вашу фотографию – кажется, в журнале. – А… – Прерывистый вздох. – Наверное, думаете, с ума сошла. – Ну я… – Агата умолкла, понимая, что любой ответ будет бестактным. Нэнси упорно разглядывала ковер, словно в его узоре скрывался ответ. – Банальная история: я вышла замуж за человека, которому безразлична. Слова повисли в воздухе. Агата замерла, ожидая продолжения. – Мне казалось, убежать проще всего. – Долгая пауза. – Я ехала в Багдад, к кузине – надеялась остановиться у нее и обдумать, что делать дальше. А прошлой ночью получила телеграмму… Нэнси разжала руку с платком, смятым в тугой шарик, и уставилась на него глазами, полными слез. – Делия, моя кузина, умерла. – Ох… Мне очень жаль! Горе Нэнси притягивало, словно магнит. Агате захотелось наклониться к ней, обнять дрожащие плечи, однако останавливало воспоминание о лице, отразившемся в оконном стекле. Глаза, так похожие на Арчи… Если остается хоть малейший шанс, что он в этом замешан… – Мне было… одиноко, – бормотала Нэнси едва слышно. – Я лежала в темноте, слушала стук колес, и вдруг мне пришло в голову, что единственное решение – спрыгнуть с поезда. Она провела рукой по волосам. – Я всех разочаровала. Отец перевернулся бы в могиле, если бы узнал, что я натворила. Он считал, что Феликс будет превосходным мужем. – Девушка содрогнулась всем телом, словно неприязнь к мужу граничила с ужасом. – Но я не могла остаться – не могла этого вынести… – Кто-нибудь знает, где вы? – спросила Агата самым нейтральным тоном. Нэнси моргнула, словно не понимая вопроса. – Мне не к кому возвращаться, если вы об этом. Кроме Делии, у меня никого не осталось. Не к кому возвращаться… Тогда кто же тот мужчина?.. Агате вдруг пришло в голову, что она ошиблась: сложила два и два, а получила пять. Увидела отражение лица в стекле и решила, что Нэнси смотрела в ту сторону. А если, допустим, лицо зеркально отразилось с противоположного конца вагона? А Нэнси всего лишь пыталась привлечь внимание официанта где-то вне поля зрения Агаты? Если так, то человек, похожий на Арчи, мог быть кем угодно: например, пассажиром, который сел на поезд в Париже и высадился через несколько остановок. Агата мысленно обругала себя идиоткой. – Мы были женаты меньше года, но мне казалось – целую вечность… Нэнси отвернулась к окну, глядя на горные пики, отливающие в предзакатном свете пурпурным. – Простите за нескромный вопрос: давно вы замужем? – Тринадцать лет. – Вы когда-нибудь… – Нэнси умолкла, снова разглядывая ковер. – Вы когда-нибудь чувствовали, что все, дальше продолжать невозможно? Ее слова перенесли Агату назад, в прошлое: четырнадцатое декабря 1926 года, за десять дней до их двенадцатой годовщины. Вспомнилось лицо Арчи, когда он поднимался по ступенькам отеля в Харрогейте, его взгляд, полный холодной ярости. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько одинокой… – Я его очень любила, – вырвалось непроизвольно. – Мы… Я… Она никому не рассказывала об этом – ни Шарлотте, ни даже сестре. Ее чувства к Арчи, причина, по которой она инсценировала самоубийство, – все это было слишком больно, слишком унизительно… Но перед ней сидела женщина, которая и в самом деле пыталась покончить с собой. Внезапно нахлынуло желание уберечь ее, рассказать правду, насколько возможно. – Он влюбился в другую женщину, и для меня жизнь кончилась. Нэнси смотрела на нее широко раскрытыми глазами – надо было продолжать. – Это случилось в пятницу вечером. Я ждала его, а он не вернулся домой. Тогда я поехала туда, где он мог быть – к дому его друзей. Там стояла ее машина – той девушки, с которой он встречался. Не знаю, о чем я думала… Я припарковалась и долго сидела в машине – смотрела на дом, на тени, движущиеся в окне. Потом уехала в ночь, сама не знаю куда. Помню только – хотелось умереть. Я оказалась у старого карьера и подумала: а не съехать ли вниз? – И что же вас остановило? Агата перевела взгляд на горы, темнеющие за окном. Она знала, как нужно ответить. Да, по дороге она думала о Розалинде, но когда заглушила мотор, ее мысли сосредоточились на Арчи: как можно все устроить, как вывернуть его мир наизнанку… – Я не смогла оставить дочь. Это было бы… – Агата умолкла, и от ее дыхания затуманилось стекло. |