Онлайн книга «Слишком много щупалец»
– Смотри, Антон, – сказал я патетически, указывая на неприметную вывеску музея секса. – Когда я помру, мою закрученную в тряпки мумию выставят там, между Казановой и Клеопатрой, и люди будут ходить мимо, смотреть на меня и думать: «Да, этот парень и вправду был силен»… – В том, что касается болтовни, ты точно силен, – хмыкнул Бартоломью. Ангелика вопреки правилам немецкой пунктуальности явилась с опозданием на две минуты, и я было собрался устроить легкий скандал по этому поводу, но взглянул на ее серьезное лицо и передумал. Того гляди, не поймет юмора, расстреляет меня на месте, а труп сбросит в мутные воды канала. – Поехали, – скомандовала белокурая бестия, и мы забрались в лодку. Там обнаружился полный набор для пикника на воде – портативный электрический гриль, целый пакет сосисок, ящик пива «Леффе» и даже пивные бокалы. Понятно, что все это для маскировки, но руки у меня зачесались – сорвать крышечку, сделать глоточек-другой… К нужному дому мы подошли в восемь двадцать и поспешно пришвартовались на свободном месте. Ангелика заглушила мотор, подняла его, сняла крышку и принялась отдавать распоряжения: – Пат, иди сюда. Если в движке будет копаться дама, это вызовет подозрения. А ты, Антон, займись маскировкой – вскрой несколько бутылок, из некоторых отлей пива вон в то ведро и начинай жарить сосиски. Пришлось мне пересесть и делать вид, что я ковыряюсь в двигателе. «Парни из резерва» появились на берегу канала в восемь тридцать – подъехала машина, из нее вышли двое крепких чувачков совершенно неприметной внешности. Автомобиль уехал, а добры молодцы двинулись к двери особняка и вскрыли ее с такой скоростью, что у меня возникло подозрение – не из одесских ли домушников эти шустрые типы? Чпок, щелк, и перед особняком нет никого. – Отлично, – сказала Ангелика, державшая в одной руке бутылку пива, а в другой – бумажную тарелочку с сосисками. – Они внутри. Сейчас займут позиции и доложат о себе. Из-за поворота канала с рокотом выплыл сине-белый катер водной полиции и направился к нам. Я напрягся и принялся судорожно копаться в лодочном моторе, Бартоломью едва не опрокинул гриль, и только белокурая бестия осталась совершенно спокойной. Патрульный катер остановился, и темнокожий офицер в белой рубашке что-то спросил по-голландски. Ангелика небрежно ответила то ли на этом же языке, то ли по-немецки, и оба расхохотались. Мне осталось только улыбаться и корчить из себя дурачка, а Антону – поменьше дрожать. Офицер помахал нам, бросил еще пару слов, его катер взревел, точно бешеный бык, и умчался. Я вздохнул и вытер со лба выступивший пот, а совершенно забывшийся Бартоломью присосался к бутылке с пивом. Да, чтобы быть шпионом, нужно иметь крепкие нервы. – Порядок, рабочий момент, – сказала наша Мата Хари, поглядывая на нас слегка покровительственно. – Мои парни, кстати, прислали эсэмэску – у них все отлично, ждем «клиента». – А где он бродит до сих пор? – мрачно осведомился я. – На работе сидит? – Нет, в «КОК Кафе» на Розенстраат. Престижный клуб для «голубой» публики. – Пат-пат-патрясающе. Да он еще и пидарас? Хотя чего еще ждать от сатаниста? «Клиент» прибыл в восемь сорок – к особняку подкатило то ли действительно антикварное авто, то ли тачка, умело оформленная под старину. Хлопнула дверца, и из нее выбрался высокий белокурый тип в очках, тот самый, что был на фотографиях. Когда он вошел в дом, я почувствовал, что мне вновь становится жарко, а в горле прямо-таки пересыхает. Спустя пять минут со стороны Амстела подъехала «Скорая» и остановилась у входа в жилище ван Хоэйдонка. Еще через шестьдесят секунд двери дома распахнулись, и амстердамский «епископ» ЦСВ оказался погружен в машину, причем так стремительно, что случайный свидетель этой сцены не имел бы никаких шансов понять, что произошло на самом деле. – Порядок, – сказала Ангелика, когда «Скорая» преспокойно укатила прочь. – Пора и нам отсюда убираться. Вновь Виллема ван Хоэйдонка мы увидели ближе к полуночи, и произошло это в небольшом особняке, затерянном вдали от туристических районов, где-то на южной окраине Амстердама. Сам домишко выглядел заброшенным, на двери болталась табличка с надписью «продается», а внутри все говорило о том, что люди тут если и появляются, то только по большим праздникам: толстый слой пыли на полу и мебели, грязные занавески на немытых окнах, и тот особый запах, что всегда поселяется в опустевшем жилье. Ангелика и ее соратники выбрали для своих темных дел подвал, пленника уложили на пол пузом вниз. Связали, а голову с помощью особой хреновины зафиксировали так, чтобы он не мог ее повернуть и посмотреть в сторону. Когда мы вошли, уловивший шаги ван Хоэйдонк задергался и забормотал по-английски: – Если вы хотите выкуп, то нет проблем! Я готов заплатить вам сколько нужно! Только отпустите меня! В его тонком противном голосе был страх, но не тот, коего можно ожидать от попавшего в такую передрягу человека. Пленник боялся, но не за себя, а за что-то другое, тревожился, что может быть сорвано некое дело, к которому он причастен. И я даже мог догадаться, какое именно. – Деньги нас не интересуют, – ответила Ангелика на том же языке. – Нам нужна информация. О Церкви Святой Воды, о том, чем она занимается на самом деле, и о том, что ты знаешь об Ирге О’Диле. Ван Хоэйдонк вздрогнул. – Варианта у нас два. Либо ты расскажешь все сам, – холодным голосом продолжила белокурая бестия, – либо мы пустим в ход «сыворотку правды». Она куда действеннее любых пыток, но имеет некоторые побочные эффекты. Возможны нарушения работы мочевого пузыря и печени, отказ почек и проблемы с восстановлением функций головного мозга. Наверное, таким же тоном Генрих Гиммлер говорил попавшим в лапы гестапо евреям: «Попытка не пытка, не правда ли?», и потирал руки так, что они умирали прямо на месте. – Я все расскажу! – с готовностью согласился ван Хоэйдонк. – Мы служим, и служение наше священно! Дальше он обрушил на нас пламенную речь о том, что на дне моря спит древний бог, именуемый Кхтул-лу, кличка «Пожиратель Душ», и что ему нужно молиться, совершать всякие обряды, и тогда этот бог проснется, выйдет из воды, и всем наступит полное счастье… Того, кто не в курсе, этот спич убедил бы в том, что перед ним – безобидный сумасшедший, а ЦСВ – обычная секта, каких сейчас по всему миру – не одна тысяча. Мне же вспомнилось видение, в котором я посетил чудовищный город на дне моря, построенный не людьми, стоящая посреди него исполинская гробница Древнего, и голос, сказавший тогда: «Не мертво то, что в вечности пребудет. Со смертью времени и смерть умрет». – Я готова поверить, что ты не врешь, – сказала Ангелика, когда пленник сделал паузу, чтобы слегка перевести дух. – Но это мы и так знаем. Нам нужна подробная информация о вашем шефе и о том, что за ритуал Церковь планирует провести в ближайшие дни, и где он состоится. |