Онлайн книга «Комната шепотов»
|
Академия ФБР находилась в Куантико, в Виргинии, на базе морской пехоты. Упомянув о ней, Лютер давал понять, что догадался, какое заведение она закончила. И еще о том, что она – Джейн Хок. – Ну, меня-то не скрутили, – сказала она. 13
В таверне не было ни разговоров о спорте, ни шумных компаний. Сюда заглядывали в основном одиночки – даже пары встречались редко, – и никто из них не выражал намерения завести беседу с другим посетителем. Этих не связанных друг с другом выпивох обслуживали бармен и две официантки, которые, похоже, заразились мрачным настроением приходящих. Если бы не музыка кантри, здесь стояла бы такая тишина, что разговор Лютера и Джейн слышали бы все, даже при переходе на шепот. – Вы меня узнали, несмотря на волосы, глаза и очки? Лютер Тиллмен отрицательно покачал головой: – Нет. По тому, как вы разговаривали с человеком в магазине, с официанткой. Многое из того, что хотели узнать вы, я и сам хотел выяснить. Кора покончила с собой. Куинн Юбанкс, спонсор конференции, покончил с собой. Я слышал, что и ваш муж тоже покончил с собой. Дэвид Джеймс Майкл был связан с Юбанксом. Вы спросили о нем официантку. Я никогда не видел, чтобы средства массовой информации и правительство до такой степени демонизировали разыскиваемого. Они пресекли работу криминалистов ФБР в доме Коры, а один тип из Министерства юстиции стал угрожать мне. Я осмыслил все это и только тогда, посмотрев на вас внимательнее, сказал себе: «Да, я ее знаю». В таверне зазвучала новая песня – «Wichita Lineman» [34] в исполнении Глена Кэмпбелла, композиция, полная одиночества и тоски. Джейн всегда находила ее жутковатой, но прекрасной. Она посмотрела на одиноких клиентов, сидевших перед барной стойкой и за столами: музыка отражала их настроение, заставляя размышлять о них. Она перевела взгляд на Лютера: – У вас есть семья? – Жена, две дочери. – Забудьте о нашей встрече. Возвращайтесь в Миннесоту, будьте рядом с ними. – Нет, не могу. Я не такой. – Они угрожали убить моего маленького сына. А перед этим изнасиловать. – И это заставило вас сдаться? – Я его спрятала. Давайте, Лютер, возвращайтесь в Миннесоту. – Если я это сделаю, в каком мире придется жить моим девочкам? – По крайней мере, в этом мире у них будете вы. Он оглядел таверну: – Здесь есть туристы? – Мне кажется, все местные. – Что-то не так с этим городом? – С первого взгляда вроде бы все в порядке. Глядя на необычно молчаливого бармена, наливавшего пиво, Лютер спросил: – А что сказала та официантка, Фрейя? От какой болезни умерли все собаки? Джейн отставила полупустой бокал: – От той болезни, о которой известно, что собаки видят вещи не только с их внешней стороны. – Что случилось с детьми? Школа без названия… эти дети местные? Джейн ничего не ответила. Лютер снова заглянул ей в глаза: – Скажите, как все это связано с нанотехнологиями? – Я расскажу кратко. Пять минут, не больше. Можете верить или не верить. Не буду убеждать вас в том, что мне известна вся правда. Когда Джейн сообщила о мозговых имплантатах, он отставил свою кружку с недопитым теплым пивом. – Террористы в Филадельфии и повсюду… – Нет. Обычные психи, которые помешались на идее. Но они покрывают Д. Д. Майкла и других подонков. В стране – разгул терроризма. Кто обратит внимание на необъяснимый рост числа самоубийств? Кто подумает, что в сумасшествии Коры есть что-то необычное? – Что это за город? – По всей стране людям делают инъекции, при разных обстоятельствах. Каждый рискует попасть им в руки. Лютера явно пробрала дрожь. – Но взять маленький городок и поставить всех под контроль… – Городок с отелем, куда приезжают богатые и влиятельные персоны, причем некоторые из них никогда не согласятся с аркадцами… – Тех, кого нельзя убедить, – подхватил он, – берут силой, программируют на самоубийство или управляют ими, как марионетками. – И приглашают других, которые стали или могут стать проводниками культуры. Таких, как Кора. – Аркадцы, список Гамлета… это же безумие. – Иногда целые страны погружаются в безумие. Германия при Гитлере. Китай при Мао. Примеров найдется немало. – Ларкин обманом завлек вас в этот городок. Рассказал о нем. Зачем? Джейн обвела взглядом других посетителей, которые, вероятно, считали их двоих туристами. – Он сообразил, что я буду задавать слишком много вопросов. Когда у одного из этих людей появятся подозрения на мой счет, он предупредит других. И каковы тогда мои шансы уехать отсюда живой? Лютер перешел на шепот: – Черт побери, почему вы все еще здесь? – Дети в том доме. В школе. Почему им до сих пор не сделали инъекцию? Он не знал ответа. – Уж никак не потому, что аркадцы питают слабость к детям, – сказала она. – Видимо, дети слишком малы и вставленные им имплантаты не работают. Не в этом ли дело? Лютер долго смотрел на нее, не говоря ни слова. – И вы не уедете отсюда, пока не заберете их с собой, – наконец произнес он. – Всех до одного. – Сколько их там? – Немного, судя по тому, что я видела. – Когда? – А по-вашему? – Не сегодня. – Почему? – У вас есть план? – Войти, забрать их, выйти. – Если это на самом деле не школа, а тюрьма, там должна быть охрана. – Да, есть кое-кто. Она оглядела посетителей. На лицах была печать одиночества и какого-то глубинного несчастья, гораздо более сильного, чем то, которое обычно превращает людей в алкоголиков. – Но сколько, по их расчетам, нужно охраны, если в этом городе все, до последнего человека, такие, как они? Чтобы держать взаперти беспомощных детей? Не много. Я осмотрела это место. Совсем не Алькатрас. 14
В 7:30 Харли Хиггинс выключил свет, сел в темноте у окна, выходившего на пришкольный участок, снял кроссовки и засунул их под стул. Он не знал наверняка, есть ли в комнате камеры. Если камеры были, им не стоило видеть, как он выходит в одних носках. Он пожалел, что не сказал другим детям об этих мерах предосторожности, но раньше ничего подобного ему в голову не приходило. Ему казалось, что большинство из них сделают то же, что и он. Но если хотя бы один выйдет из комнаты в носках, у того, кто следит за камерами – при условии, что за камерами следят, – могут возникнуть подозрения. |