Онлайн книга «Клетка семейного очага»
|
– Нельзя, – мрачно констатировал Зотов, доставая из пакета поллитровку. – Это мне, – Роговцев отнял у него водку и прижал к себе. – Мне сегодня надо. Я лечиться пришел. – А я думал – с потолком помочь. – Да тут работы на час! У тебя штаны старые найдутся? Зотов молча ушел в спальню. Вернувшись, он протянул Роговцеву шорты. – О! То, что надо! С валика капала белая краска, покрывая голые плечи Роговцева пятнами. Он водил валиком по потолку и говорил. Зотов, которого Матвей посадил наблюдателем, слушал его с все нарастающим удивлением. – Понимаешь, что получается? До ее прихода в моей жизни меня все устраивало. А после – как отрезало. Не хочу ничего того, что есть. Ни Надежду, ни статьи писать, ни жить в этой квартире. – Может быть, ты хочешь ее? – Кого? Катьку? Да я еле удержался, чтобы ее не выгнать. Сидит такая, застывшая, холодом от нее веет, не поверишь! Какое тут желание! Ты просто не видел ее: не женщина, а призрак! Я ей в лоб: мол, почему так молодо выглядишь? А она мне – хирург хороший попался! И не расскажу, говорит, ничего про себя сегодня. Мол, позже. Значит, при следующей встрече. Она ушла, а у меня одна мысль – она вернулась, и Курлин помер, тебя взорвали. И отделаться от идеи, что она причастна к этому каким-то боком, я не могу. Может, поэтому она у меня из головы не идет? Роговцев слез со стремянки и задрал голову вверх. – Класс! Живенько так! Стены потом или сегодня? – он повернулся к Зотову. – Потом как-нибудь. – Ладно, зови! Они долго отмывали с рук и тела потеки краски. Потом долго препирались, где накрыть стол, чтоб было удобнее. Решили, что лучше на полу в спальне. Мягко, а вместо скатерти можно и газетку постелить. Зотов достал из коробки, стоящей на подоконнике в кухне, две рюмки, нож и вилки. Тарелки у него были только одноразовые. – Я с Беркутовым договорился на встречу на пять часов. – Так уже четыре тридцать! – Роговцев посмотрел на свои часы. – Позвоню, перенесу на завтра? – Нет, подожди, – Роговцев взял в руки телефон. – Егор! Приветствую, Роговцев. У тебя сегодня как со временем? Я в курсе, что Зотов должен подойти, потому и звоню. Мы тут немного в краске, понимаешь. В какой? В потолочной, беленькой такой! Да, мы вдвоем. Ну, ты брось свои шуточки, майор! Лучше присоединяйся. На, скажи адрес, – протянул он трубку Зотову. Беркутов вошел в квартиру, вытянув вперед руку с пакетом. Зотов с ужасом смотрел, как он достает оттуда еще одну бутылку. – А хлеба не догадался прихватить? – тоскливо сказал Роговцев, обнаруживший, что забыл купить батон. – Вот, – Беркутов извлек из пакета две буханки. – Хлеб деревенский, из Лесинок. Галка летом договорилась, что будут привозить в магазин на Степашке. Вкусный, ничего больше не нужно! – Это оттуда, где у нее дача? – Да. И молоко бабка одна возит по субботам. – Ты про магазинчик-то поподробнее. Где точно расположен, когда хлебушка завоз, – попросил Роговцев, отламывая горбушку. – На углу Комсомольской. А по какому поводу сегодня торжество? – Вот, потолок покрасили. – Ну-ну. А серьезно? А то я без подарка, – Беркутов сел на пол и скрестил ноги. – И не нужно. Во-первых, Лешка ушел от жены. – Вот об этом я и хотел вам сказать, Егор Иванович. Точнее, у меня два сообщения. Жена сегодня приходила сюда, пироги принесла, тещей испеченные. Наверное, это была попытка к примирению. И вот когда ей не удалось меня сломать, она мне выдала любопытную информацию: мой сын – не мой сын. – Ни хрена себе! Да брось, Лешка, это она со зла! – Роговцев чуть не поперхнулся. – Нет. Точно нет. Ну, да не в этом дело. Дело в имени папаши. Это Федька Курлин. – Ныне убиенный! – Да, убиенный. Похоже, моей бывшей женой. – Подождите, Алексей Борисович. Он ей что, угрожал разоблачением? – Эй, хватит «выкать» друг другу. За одним столом сидим, – Роговцев с удивлением посмотрел на обоих. – Не перебивай, Мотя, собьюсь! Угрожал или нет, Татьяна и не скажет. Просто многое сложилось у меня в стройную версию, когда она ушла. Начиная с нашей «нечаянной» встречи с Курлиным. И его приглашение на презентацию вместе с ней. И то, что она одна сидела за столиком, пока мы с Матвеем разговаривали в холле. В зале в это время почти никого не было. Она увидела три бокала с коньяком на столе, высыпала туда яд, зная, что я за рулем, то есть пить не стану. А себе она взяла бокал с вином, а может и с соком, не помню. Думая, что Курлин будет с нами третьим за столом, она не сомневалась, что он выпьет хотя бы один бокал. – А если бы я глотнул? – Роговцев зажмурился. – Татьяна не знала, что ты придешь. Курлин не собирался тебя приглашать. – Как это? Ты же сказал… – Я сказал, что он тебя приглашает, для того, чтобы ты не заартачился. Мне просто хотелось с тобой встретиться. – Вот спасибо, уважил! – Прости. Я думаю, если бы ты взял стакан, Татьяна бы что-нибудь сделала: выбила бы из рук, толкнула тебя или еще как. – Ну, спасибо, утешил! – Да, это, конечно версия. Но мотив слабоват: сколько лет сыну? – Беркутов остановил перепалку друзей. – Девятнадцать. – Вот. И столько лет она не боялась, что Курлин заговорит, а тут вдруг? – Да, но может быть… – Я вызову ее еще раз. А что за вторая новость? – Моему заместителю позвонили и напомнили о взрыве. Ненавязчиво так дали понять, что нужно быть более сговорчивым. Вот, мол, Зотов… – Когда? – Вчера. Но мне рассказал сегодня утром. Он отмахнулся от этого звонка. Петр слишком порядочный, чтобы пойти хоть у кого-то на поводу. Но я думаю, что это привет от Судняка. – Возможно. Но мы проверяли, к взрыву твоей машины он отношения не имеет. Алиби полное. – Не знаю. Можно же и заказать… – Можно, но причина? Тебя же не напугать пытались! – Так он знает, что я не боюсь. Меня можно и убрать. Почти гарантированно на мое место идет Петр Кислов. Вот с ним и пытаются работать заранее. Почву готовят. – Что-то конкретное говорили? Например, про машину? – Нет. Петр сказал, только про меня напомнили. Вот, мол, посмотрите на своего директора. Что-то в этом духе. – Да, туманно. Могут просто пугать. А могут… – Завтра у Петра юбилей. Сначала на заводе отметим, а вечером у него в доме. – Далеко? – На Соку. Сразу за мостом. |