Онлайн книга «Слово Оберона»
Я узнала Уйму, только когда он подбежал вплотную. И вовремя: у меня в животе уже собрался твёрдый горячий комок, ещё секунда — и он хлынул бы вверх, в грудь, через левую руку — в посох и на врага. Уйма был аспидно-чёрный: это пепел прилип к мокрому голому телу. А тот, кто лежал у него на плече, бессильно болтал руками. А тот, что прибежал вслед за Уймой… Принц-саламандра! — Я решился, — сказал мне принц. — Отец не прав. Стране вулканов не нужен Мастер-Генерал, к нам ни один враг не сунется, мы его лавой зальём. А мне нужна жена. Рыжеволосая. Я столько раз смотрел в огонь, и мне было видение… Я перевела взгляд на того, что болтался у Уймы на плече. Людоед сгрузил его на землю, вернее на камень. Я увидела стеклянные глаза, чуть запорошённые пеплом, стальную спицу в груди… — Полетели! — заревел над моим ухом людоед. — Макс, камнями в этих тварей, быстро! Все ругательства, какие знаешь, громко! Пошёл! Некромант послушно подхватил с земли камень и кинул его в шар довольно метко. Я испугалась, что прорвётся оболочка, но она только мягко прогнулась, по шару пробежали волны, и тусклый красный свет на секунду сделался ярче. — Скорее, — прошептал Принц-саламандра. — Сейчас прибежит стража. Я вскинула посох, но побоялась ударить: что если лучом прорву оболочку? Вдалеке уже слышались топот и лязг металла, а шар был все ещё холодный, тяжёлый, единственная цепь, привязывавшая его к земле, грузно провисла. Уйма швырял в огнекусов целые глыбы и ругался на диком островном языке. Максимилиан растопырил два пальца наподобие рогатки и, бормоча заклинания, расстреливал шар тускло светящимися шариками величиной с грецкий орех. Я про себя отметила: скверный мальчишка, он так опасен, а мы терпим его рядом с собой, да ещё и со свободными руками… Принц-саламандра стоял, замерев, уставившись зелёными глазами в ночь, откуда приближалась погоня. Он в самом деле очень хочет жениться на Алисии. Повернувшись к шару спиной, я вскинула посох. Вспомнила, как однажды мы освобождали караван из песка — я произвела тогда целый вихрь, разметавший барханы… Я крутанула посох против часовой стрелки. Повеяло сперва чуть-чуть, а потом вдруг как взметнётся ветер! 
Весь пепел и вся пыль, слежавшиеся на плато за невесть сколько времени, в один миг взлетели в воздух. Я закашлялась; пропало плато. Пропал из виду шар, хоть я стояла в двух шагах от него. Пропали Уйма, принц и Максимилиан, и не стало видно распростёртого на камнях Мастер-Генерала. Там, откуда приближалась стража, раздались испуганные вопли. А огнекусы проснулись наконец, зашипели и засвистели, и шелест и свист становились всё громче… — Лена! Ты где?! Я кинулась на голос и налетела на Уйму, ударилась в его мягкий живот. — В корзину! Быстро! Огнекусы визжали, как армия рассерженных чайников. Я поняла, что не знаю, где «корзина». Не видно было даже протянутой руки. Я метнулась вправо-влево, споткнулась о тело Мастер-Генерала и упала, сдирая ладони. — Уйма! Помоги! Он нашёл меня по голосу. Подхватил тело (меня мазнуло по лицу холодной рукой мертвеца). — Сюда! Наконец-то я нащупала огромное птичье ребро. «Корзина» тряслась — шар рвался с привязи. — Принц, сюда! Скорее! Где принц?! Принца не было. Я металась вдоль решётки из рёбер и никак не могла найти вход. — Взлетаем! Меня схватили за плечи и втянули на деревянный помост. Посох застрял между птичьими рёбрами, я чуть руку не вывихнула. «Корзина» накренилась, на меня навалился всей тушей Уйма, впилась в щеку твёрдая пористая кость… Рывок! Цепь не стала ждать, пока путешественники «отдадут концы», и порвалась. Нас рвануло кверху, грудная клетка огромной птицы завертелась в воздухе, как игрушка на резинке. Спёрло дыхание — я бы точно задохнулась, если бы не свежий воздух, вдруг хлынувший со всех сторон. Туча пепла, поднятая мной, осталась внизу. Мы поднимались всё выше и выше к небу, над головой красным солнцем сиял шар, а прямо у меня перед глазами было плечо Уймы, чёрно-полосатое, в потёках пота. — Где принц?! Он был здесь. Сидел, вцепившись в мёртвого Мастер-Генерала, и глядел на нас испуганными глазами. — А где некромант? У меня была тайная надежда, что Максимилиана в спешке забыли. — Я здесь, — прохрипел мальчишка. — Пока ещё… А-а-а! Оказалось, Уйма сидел у него на груди. * * * Было далеко за полночь. Шар летел над низкими облаками, и мы первое время даже ни о чём не разговаривали. Отдыхали. Дышали воздухом. Скоро я начала мёрзнуть. Притянула поближе посох, стала греть ладони о навершие. — С пылью — это ты хорошо придумала, — сказал наконец Уйма. — Спасибо… Ваше высочество? Вам удобно? — Холодно, — тихо сказал Принц-саламандра. — Я не подумал. Тонкий облегающий костюм вроде чешуйчатого трико делал его похожим на акробата. Такая штука хороша в раскалённых подземных чертогах, но вряд ли способна дать хоть капельку тепла. Принц в самом деле «не подумал», да было ли у него время? Я протянула ему посох. Он положил руки на тёплое навершие, и я увидела, какие у него синие ладони. — Мы бы предложили вам что-то из одежды, но… — начала я. Беспомощно огляделась. Уйма был в одних штанах. Моя куртка или курточка Максимилиана приходились принцу явно не впору. — Я сейчас что-то придумаю, — сказала я бодро. — Уйма, у тебя есть нож? Я воткнула нож рукояткой в щель. Скоро лезвие засветилось красным, но тепла от него было мало. Ветер пробирал до костей. Полуголый и мёртвый Мастер-Генерал лежал тут же, у всех под ногами, и никого не радовал. Я с беспокойством поглядывала на принца. Тот всё сильнее стучал зубами. — Тут недалеко, — сказала я, пытаясь его успокоить. — А скоро солнце взойдёт, согреемся… Принц склонился над моим ножом, я боялась, что он глаз себе выколет. Дымка над нашими головами разошлась. Загорелись звёзды. Было совсем тихо, если не считать шелеста и шипения огнекусов. Мы плыли в красном ореоле — зловещий кровавый свет подкрашивал облака внизу. Наверное, издали шар выглядел как комета, вестница несчастья. — Что мы теперь будем делать? — шёпотом спросила я Уйму. — Принц-деспот, — коротко отозвался людоед. Максимилиан громко вздохнул. — Замок же нельзя… — начала я неуверенно. Уйма смотрел на Мастер-Генерала. А тот мёртво глядел вверх, туда, где из-за птичьих рёбер пробивался красный свет. |