Онлайн книга «Нож в спину. Из жизни пособников и предателей»
|
Гитлер отправил своего министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа в Москву, в частности, с таким предложением. Финляндия и Эстония становятся советской зоной влияния, Литва отходит к Германии. Латвию они делят по Даугаве. Сталин не согласился. Вся Латвия и значительная часть Литвы должны войти в советскую зону влияния. Он пояснил, что Балтийский флот нуждается в незамерзающих портах Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс). Риббентроп попросил сделать перерыв, чтобы он мог связаться с Берлином. Он уехал в немецкое посольство, откуда отправил срочную шифротелеграмму. Ответ последовал незамедлительно. Гитлер пошел навстречу Сталину, согласился с тем, что ему больше нужны незамерзающие порты. 30 октября 1939 года делегацию Латвии пригласили в Москву. На старости лет Молотов не без удовольствия вспоминал: — Министр иностранных дел Латвии к нам приехал, я ему сказал: обратно вы уж не вернетесь, пока не подпишете присоединение к нам. В реальности 2 октября Молотов сказал в Кремле латвийскому министру иностранных дел Вильхельмсу (Вильгельму) Мунтерсу следующее: — Нам нужны базы у незамерзающего моря. Еще Петр Великий заботился о выходе к морю. В настоящее время мы не имеем выхода. В таком положении больше оставаться нельзя. Поэтому мы хотим гарантировать себе использование портов, путей к этим портам и их защиту. Сталин добавил: — Я вам скажу прямо: раздел сфер влияния состоялся. Если не мы, то немцы могут вас оккупировать. 5 октября 1939 года договор о взаимопомощи сроком на десять лет был подписан. Договорились, что на территории Латвии разместятся двадцать пять тысяч советских солдат. Резидента внешней разведки в Риге Ивана Андреевича Чичаева вызвали в Москву. Берия привез его в Кремль на встречу с членами политбюро, которые интересовались ситуацией в Латвии. На прощание Молотов заметил: — Ждите скоро в гости. Летом 1940 года разговор с латвийскими политиками был уже другой. Требуя слишком многого, вредишь собственным интересам. Советскому Союзу в сороковом было достаточно иметь военные базы на территории Прибалтики. А Сталин захотел все-таки присоединить Литву, Латвию и Эстонию. Последствия вот уже многие годы расхлебывают поколения, родившиеся уже после его смерти. 16 июня 1940 года днем Молотов передал латвийскому послу Фрицису Коциньшу требования Москвы: правительство республики уходит в отставку, формируется новое, и в страну входят дополнительные советские войска. Молотов объяснил: если требования не будут приняты, Москва примет соответствующие меры. Посол просил разрешения вылететь в Ригу. Молотов сказал, что ответ должен быть дан в тот же день — не позднее одиннадцати вечера. В четыре часа пополудни посол связался с Ригой, зачитал текст ультиматума министру иностранных дел Вильхельмсу Мунтерсу. В Риге президент Карлис Улманис провел совещание с военными. Единое мнение: военное противостояние с Красной армией невозможно. В семь вечера Улманис собрал ключевых министров. Согласились принять ультиматум. Посол передал Молотову ответ: «Правительство Латвии, не признавая обоснованными мотивы, побудившие правительство Советского Союза выдвинуть перед правительством Латвии ультимативные требования, декларирует, что всегда добросовестно выполняло и в дальнейшем будет выполнять договор о взаимопомощи. Правительство Латвии готово обеспечить свободный доступ вооруженным силам Советского Союза…» Ранним утром части Красной армии пересекли границу Латвии. Военный летчик Жанис Томсоне вспоминал: «Сидя пристегнутым в своем истребителе и ожидая сигнала к началу боя, я пережил ощущение, которое не могу ни описать, ни пересказать — его можно только пережить самому… Как удар плети, прозвучало сообщение противовоздушной обороны: «Русские самолеты над Даугавпилсом!» Все взгляды обратились к капитану. Он расхаживал вокруг радиостанции, ожидая приказа. Но молчала радиостанция, молчал и капитан». «В понедельник, 17 июня, — вспоминала Сандра Кал-ниете, которая со временем станет министром иностранных дел Латвии, — люди проснулись и собрались на работу, но, выйдя на улицу, обнаружили, что над Ригой кружат советские бомбардировщики; через несколько часов в центр города вошли танки». Один из латвийских офицеров рассказывал: «Хотя советские войска шли без столкновений, много танков стояли сломанными по обочинам или посреди дороги, а экипажи трудились над их починкой. Все солдаты были плохо одетыми, запыленными и выглядели усталыми». Днем советские войска заняли привокзальную площадь. Собрались люди. Кто-то вручал цветы советским танкистам, а кто-то стал нападать на полицию. В полицейских бросали булыжниками. Антиправительственные выступления оказались неприятным сюрпризом для власти. Советские дипломаты инструктировали рижское радио: о Красной армии можно передавать только информацию, поступавшую из посольства. Посоветовали транслировать побольше музыки. «Часов в двенадцать с улицы Кришьяна Барона подъехал танк, — вспоминал радиожурналист Константин Карулис. — Мгновение он маневрировал, гусеницы скользили по гладкому асфальту, оставляя на нем глубокие борозды. Танк развернулся, и мы увидели, как медленно поднимается ствол орудия, нацеливаясь прямо на наше окно…» Поздно вечером по радио выступил президент Улманис. Он закончил свое выступление словами: — Я остаюсь на своем месте, вы оставайтесь на своих. После выступления он вышел к журналистам. Один из них спросил: — Господин президент, не нужно ли было все же воевать? Улманис склонился к нему: — Вы так думаете? И многие так думают? — Да! — И что бы это дало? — бессильно отмахнулся президент страны. Всех интересовало: как будет реагировать Берлин? Лето сорокового года — время наивысшего успеха нацистской Германии. Гитлер захватил пол-Европы. Главный соперник на континенте, Франция, капитулировала. Англичане засели на своем острове и ждали вторжения. Но летом сорокового Гитлер еще соблюдал пакт со Сталиным. Статс-секретарь министерства иностранных дел Германии Эрнст фон Вайцзеккер 17 июля 1940 года информировал все немецкие дипломатические миссии: «Усиление русских войск в Литве, Латвии и Эстонии, реорганизация правительств, производимая советским правительством, касаются только России и Прибалтийских государств. Ввиду наших неизменно дружеских отношений с Советским Союзом у нас нет никаких причин для волнения…» 17 июня 1940 года Красная армия заняла всю Латвию. В тот же день нарком обороны маршал Семен Константинович Тимошенко представил Сталину докладную записку со своими предложениями: «Решительно приступить к советизации занятых республик. Возможно скорее решить вопрос с «правительством» занятых республик. На территории занятых республик образовать Прибалтийский военный округ со штабом в Риге…» |