Онлайн книга «Одержимая»
Она, как змея, сбросила одну за другой несколько шкур. Как кошка, прожила несколько жизней; и вина, и любовь — все закончилось в один день, и наступила свобода. Покой. Сила. Свобода. На ходу она набрала телефон редактора Милы — и попала удачно. — Катюха! — весело закричала Мила. — Приняли твой старый очерк, про заикание у детей, и хорошо заплатят, правда, уже в следующем месяце! — Только не позже, — твердо сказала Катя. — И подкинь мне еще заказов, пожалуйста, любых заказов: я с мужем развожусь окончательно. Мила поразилась: — Да ну? Слушай, уважуха, респект, давно пора. Подъедешь завтра в редакцию? — Ага, спасибо! Она дождалась зеленого света. Пересекла магистраль. Замедлила шаги, набрала номер Макса; он, против обыкновения, отозвался сразу: — Кать, ты где?! — Извини, позвонили по строчному делу, — сказала она, очень довольная своим спокойствием. — Пришлось уйти. Я хочу сказать, нам надо получить официально свидетельство о разводе, чтобы не было ни проблем, ни вопросов. Тишина в трубке была красноречивее любого вопля. — Извини, это все, — сказала Катя. — Я там за себя расплатилась… спокойной ночи. Она прервала связь, и тут же пришел звонок от ведьмы. Катя, поморщившись, снова нажала отбой. * * * Девчонка могла взять машину. Могла пойти куда угодно; вокруг топтали мостовую тысячи покрышек, и тысячи ног топтали тротуар. Демон был тут же, за плечом. Молчаливый. Ирина снова набрала ее номер. Ответа не было. И не будет. — Скотина! — закричала она в голос. — Скотина этот Макс… Ну что за сволочи мужики, ну что за гады, она тебя любит, подонок… Так нет же… и ту ему надо, и эту… Кобели, кобели бессовестные! От нее шарахались, как от кликуши. Вокруг упирались в небо высотные здания: уж на какую-нибудь крышу самоубийца отыщет ход… — Что теперь делать?! Демон молчал. Ирина снова и снова повторяла звонок; никто не брал трубку. * * * Слушая, как дергается в кармане телефон, Катя остановилась перед витриной. Сувениры и сладости; Катя прошлась по залу, выбрала шоколадный торт, ароматическую свечу с запахом меда и напоследок — огромную розы. — Вы в гости? — спросила приветливая кассирша. Катя улыбнулась ей: — Нет, это я себе. — Вот правильно! — кассирша даже выпрямила спину. — На здоровье! Ей с улыбками упаковали торт и свечу. Катя вышла из магазина, прижимая к груди ароматное и нежное, осторожно сжимая стебель с подрезанными шипами. На часах была половина одиннадцатого; Катя решила, что лучше проехаться несколько остановок на метро, чем… Рядом хлопнула дверца машины. Здоровенный детина ломанулся ко входу в магазин, как ядро из пушки, и Катя оказалась на пути этого ядра. Круглое твердое плечо отшвырнуло ее в сторону, сверток выпал из рук, пластик лопнул. — Чего растопырилась на дороге, сучка? — на ходу бросил детина и скрылся за дверью. Катя осталась стоять. Механически подняла сверток… И уронила снова. Сверху уронила розу. Ее судьба догнала ее в этот момент — догнала и накрыла непроглядной чернотой. * * * — Вы не видели здесь девушку в красной курточке? Вы не видели здесь… Сам такой. Погоди… Дама, дама! Вы не видели здесь девушку в красной… Черт! Ирина остановилась посреди улицы. Прямо перед ней была витрина дорогого супермаркета — сувениры и сладости; у крыльца лежала оброненная кем-то большая роза. Она вошла в магазин. Слепо огляделась, никого не нашла, заслужила подозрительный взгляд охранника. Вышла. Стрелки всех городских часов подползали к одиннадцати. Катин телефон не отвечал. * * * Машина-фургон с логотипом на борту остановилась у подъезда многоэтажки. Встрепанный мужчина в клетчатой рубашке тут же стал носиться туда-сюда, довольный и возмущенный одновременно: — Почему так поздно! Уже одиннадцать часов! Я вас ждал весь день! — Ну, извините, — примирительно сказал рабочий. — Это не наша вина, нам поздно позвонили, поздно привезли… — Это безобразие! Я не буду ждать до завтра! — А не надо ждать, сейчас установим, чего там… Ключи от крыши есть? Катя остановилась, глядя, как рабочие выгружают из фургона спутниковую тарелку в упаковке. Нет, она ни о чем не думала. Она просто смотрела; привычно вибрировал в кармане телефон. — Есть, есть ключи от чердака! — Давайте быстренько… Взяли, пошли! Катя подняла глаза к небу. Высоко над ней вырисовывался на фоне сиреневого марева темный край крыши. * * * — Что теперь делать? — Ирина стояла, глядя на свой телефон. На шкале аккумулятора осталось последнее деление: еще немного, и трубка разрядится. — Молиться, — сказал демон, и от звука его голоса у Ирины волосы поднялись дыбом. — Отходную читать. Я тебе еще утром сказал, что она покончит с собой! Я тебя заранее предупредил, дрянь! Что ты сделала, чтобы ее удержать?! Под его напором Ирина ощетинилась — из последних сил: — Что я сделала?! Да я весь день только и делала! Я только что не на руках ее носила! Она маленькая, что ли? Если греха не боится, и никого ей не жалко, так пусть и прыгает! Демон шагнул вперед — и вдруг навис над Ириной, безжалостный и страшный: — А тебе кого-то жалко? Что ты знаешь о жизни и смерти, плесень? Что ты знаешь о самоубийцах? Когда ничего не привязывает к жизни, только боль, только и ждешь, чтобы это скорее закончилось?! Ирина оступилась. Попятилась. Прижалась спиной к фонарному столбу; люди вокруг принимали ее за сумасшедшую. — Ничто не привязывает, — пробормотала Ирина. И вдруг с силой ударила себя по израненному лбу; демон тут был ни при чем. * * * Катя нерешительно поднялась на чужой чердак. Здесь было относительно чисто и просторно, пахло пылью и влагой, пахло ветром большого города. Рабочие делали свое дело, торопились, подсвечивая фонарями, и если и покосились на Катю, то сразу же о ней забыли. Она выглядела, как приличная девушка. Как спокойная, уверенная в себе, обеспеченная, нормальная девушка, которой захотелось посмотреть, как справляются рабочие на крыше, и правильно ли установлена тарелка… Она отошла в тень. На крыше было таинственно, как в детстве, лесом стояли антенны, большие и малые. Рабочие торопились, матерились, водили лучами фонарей; Катя отошла, скрылась за кирпичной башенкой, растворилась — как будто никогда ее здесь и не было. |