Онлайн книга «Не буди дьявола»
|
– Я так понимаю, ты дала ему копии документов, которые мы дали Крамдену? – Ей. – Прости? – Это была женщина. Ей были нужны чеки на велосипед и байдарки. – В голосе Мадлен звучали грусть и злость. – Ты не знаешь, где они могут быть? Он покачал головой. Мадлен помолчала. – Я у нее спросила, как скоро мы сможем его снести. – То, что осталось от амбара? – Она сказала, компания нас уведомит. – Никакого намека на сроки? – Никакого. Прежде чем что-либо разрешить нам, им нужно письменное разрешение следственной группы, – она сжала кулаки. – Я не могу на него смотреть. Гурни поглядел на нее долгим взглядом. – Ты страшно зла на меня? – Я страшно зла на урода, который сжег наш амбар. Я страшно зла на подонка, который наговорил нам на автоответчик эту мерзость. Из-за злости Мадлен повисло молчание, и этого молчания они не нарушали, пока она не уехала в клинику. В промежутке Гурни то и дело приходило на ум, что тут можно сказать, а потом – почему этого говорить не надо. Гурни постоял, глядя, как ее машина удаляется вниз по склону, потом отнес грязную посуду в раковину, спрыснул моющим средством и включил горячую воду. Тут в кармане у него зазвонил мобильный. На экране высветилось: г. б. баллард. – Мистер Гурни? – Слушаю. – Я хотела вам кое-что сообщить, это связано с нашим сегодняшним разговором. – Да? – Вы говорили про следы шин… – Так. – Я хотела вам сказать, что мы и правда нашли следы, там, где вы говорили – в автомастерской. – И при этом хозяин мастерской говорит, что это место на парковке не было занято? – В целом да, хотя он и не совсем уверен в этом. – А что с полоской земли на съезде? – Недостаточно данных. – То есть земли недостаточно, чтобы сделать окончательные выводы, но никаких доказательств того, что на подъездную дорожку въезжала или с нее съезжала машина, нет? – Верно. Гурни стало любопытно, зачем она ему звонит. Следователи обычно не дают отчета о своей работе никому, кроме непосредственного начальства. Тем более кому-то извне. – Но есть небольшая неувязка, – продолжала она. – Я хотела бы с вами посоветоваться. В результате опроса соседей нашлись два свидетеля, которые вчера ранним вечером видели в округе “хаммер”. Один свидетель настаивает, что это была настоящая военная машина, а не позднейшая гражданская модель. Оба свидетеля видели, как “хаммер” два или три раза проехал взад и вперед по одному участку дороги, в частности мимо дома Блум. – Вы думаете, кто-то провел разведку? – Возможно, но, как я и сказала, здесь есть неувязка. Судя по следам протектора, машина, которая вчера стояла возле автомастерской, это не “хаммер”. – Она помолчала. – У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет? В голову пришли две версии… – У убийцы мог быть помощник. – Или… – Гурни запнулся, обдумывая вторую версию и проверяя ее на правдоподобность. – Или что? – спросила Баллард. – Допустим, что я прав насчет поста в Фейсбуке – что он написан убийцей, а не жертвой. В нем упоминается какая-то военная машина. Возможно, в том и состояла цель поста – перевести стрелки на “хаммер”. А “хаммер” катался взад-вперед по дороге, как раз чтоб его заметили, чтобы о нем сообщили, поверили, что это машина убийцы? – Зачем такие сложности, если он все равно припарковал машину в другом месте, где ее бы не заметили? – Возможно, “хаммер” должен был навести нас на какую-то мысль. И привести к Максу Клинтеру. Но с чего бы? Баллард замолчала так надолго, что Гурни уже хотел спросить, на связи ли она. – Вас всерьез интересует это дело, да? – наконец спросила она. – Я постарался объяснить вам это утром. – Хорошо. Перейду к делу. Завтра утром я встречаюсь с Мэттом Траутом, чтобы обсудить это дело и границы нашей ответственности. Не желаете ли к нам присоединиться? На мгновение Гурни потерял дар речи. В этом приглашении не было смысла. Или был. – Вы хорошо знаете агента Дейкера? – спросил он. – Сегодня впервые встретила, – холодно отозвалась она. – Почему вы спрашиваете? Ее реакция побудила его рискнуть. – Потому что я считаю, что он и его босс – высокомерные, властолюбивые мудаки. – Как я поняла, о вас они столь же лестного мнения. – Ничего удивительного. Дейкер ввел вас в курс исходного дела? – С этой целью он якобы приехал. На деле же просто вывалил на меня кучу разрозненных фактов. – Возможно, они хотят вас ошеломить, создать у вас впечатление, что это дело – невообразимый клубок противоречий, чтобы вы тихонько отползли и без разговоров отдали бы дело под их юрисдикцию. – Дело в том, – сказала Баллард, – что во мне есть эта склочная жилка. Не люблю проходить мимо, когда можно подраться. И еще больше не люблю, когда меня недооценивают… как вы сказали? “Высокомерные, властолюбивые мудаки”? Сама не знаю, почему я вам это говорю. Я вас толком не знаю и не знаю, на чьей вы стороне. Я, наверно, помешалась. Гурни заключил: она знает, что делает. – Вы знаете, что Траут и Дейкер терпеть меня не могут, – сказал он. – Этого достаточно, чтобы вас убедить? – Думаю, должно быть достаточно. Вы знаете, где наше региональное управление в Саспарилье? – Знаю. – Можете там быть завтра утром в девять сорок пять? – Могу. – Хорошо. Я встречу вас на парковке. И последнее. Люди из нашей лаборатории внимательно изучили клавиатуру на компьютере жертвы. И кое-что обнаружили. Отпечатки ее пальцев… Гурни перебил ее: – Дайте я угадаю. Отпечатки ее пальцев на клавишах, которые нужны были ей, чтобы набрать тот пост, были слегка смазаны, а на остальных клавишах нет. И ваши специалисты допускают, что эта смазанность может быть связана с тем, что кто-то нажимал на эти клавиши пальцами в латексных перчатках. На мгновение повисло молчание. – Не обязательно латексных. Но как?.. – Это самый вероятный сценарий. Единственный другой способ, который был доступен для убийцы – заставить Рут написать этот пост под диктовку. Но она была в таком ужасе, что это могло вызвать трудности. Он и так подвергал себя риску, вымогая у нее пароль. Чем дольше она была жива, тем больше становился риск. Она могла сорваться и завопить. Ему это не нравилось. Этот человек хотел убить ее побыстрее. Меньше риск непредвиденных осложнений. |