Онлайн книга «Авантюрист»
Тем временем проспавшиеся головорезы обнаружили, что юный повелитель их канул, будто в снег, и пришли в замешательство; растерянность готова была смениться злостью, когда нашлись свидетели, видевшие, как среди ночи его сиятельство князь вышли во двор и вскочили в седло, и даже ворот отпирать не стали — так, через занесённую снегом ограду, и сиганули. Метель благополучно занесла все следы; головорезы чесали в затылках и на всякий случай обыскивали дом. Танталь нервничала, изредка бросая на меня вопросительные взгляды; вероятно, ей хотелось бы знать, не задушил ли я сиятельного молокососа и не закопал ли в сугробе. Прочие ничего не знали о ночном происшествии, однако обстановка складывалась такая, что Бариан, не глядя на меня, велел Мухе выводить из конюшни лошадей. По счастью, в своих поисках головорезы не догадались обшарить хлев; я искренне надеялся, что властительный подросток жив и не захлебнулся в нечистотах. Другое дело, что работник, глядевший за скотиной, в любую секунду мог обнаружить пленника, и трудно предположить, чем бы такая находка обернулась. Наконец, ко всеобщей радости, головорезы вскочили на коней и надолго или нет, но избавили постоялый двор от своего присутствия. Хозяин вздохнул с облегчением; я понимал, что успокоился он преждевременно, и потому не стал тратить ни секунды. Как только за беспокойными гостями закрылись ворота, я явился к хозяину и официальным голосом потребовал собрать в обеденном зале всех слуг и служанок, находившихся там во время представления, а также сразу после него. Хозяин поначалу удивился, отчего это комедиант смеет говорить с ним в приказном тоне; я поиграл желваками и ненароком показал прикрытую плащом шпагу. Хозяин задумался; я навис над ним, подобно скале — благо, бедняга был на голову ниже меня, — и сообщил как мог вкрадчиво: — Вы обознались, милейший. Я вовсе не комедиант. Этот довод решил дело в мою пользу; хозяин насупился и кликнул прислугу. Оказывается, в обеденном зале прибирались трое — вертлявая девчонка в кокетливом переднике, толстуха с глупым лицом и ещё одна, вислоносая и унылая, навеки засидевшаяся в девках дурнушка. — В чём дело, господин? — спросил хозяин, грозно зыркая на подчинённых. — Вы обнаружили пропажу? Кто-нибудь что-нибудь украл? — Здесь был один предмет. — Я пристально разглядывал обращённые ко мне лица трёх женщин. — Серебряная вещь, доставшаяся мне от благородного прадеда… Возможно, она упала на пол. Возможно, кто-то из вас подобрал её и, не зная, кому она принадлежит, взял себе… Я не держу зла. Я только настоятельно попрошу вернуть её. Цены в ней немного, но для меня это — память о предке. Хозяин хмыкнул и почесал бороду. Толстуха пожала плечом, вислоносая тяжко вздохнула, девчонка с откровенной скукой смотрела в потолок. — Так ведь, — осторожно начал хозяин, — господин хороший, тут вчера такое было… Кто-то из этих… из благородных господ гостей мог унести. Спьяну-то, да не разобрав… А коли нет — так веником смели, столько хламу здесь было, смели и в кучу… Может, в мусорной яме поищете? Если в вопросе и была издёвка, то глубоко припрятанная; я подумал с ужасом, что трактирщик, возможно, прав. Неужели придётся разгребать помойку?! А вот заставлю Танталь, решил я в приступе раздражения. Тоже мне… великая актриса… Раздражение тут же ушло, сменившись угрызениями совести; я почесал подбородок, поочерёдно заглядывая в глаза всем троим: — Итак, барышни? Вещь заметная, просто так не пропала бы, большая, серебряная… — Вы же говорили, что цены в ней мало, — фыркнула девчонка. — Теперь оказывается, что она большая… — А я ещё доплачу, — сказал я мягко. — Кто вернёт мне — доплачу золотыми монетами… Вспомните, а? Толстуха снова пожала плечом. Вислоносая хлопнула глазами: — Хозяин… Работа-то стоит… потом с нас же спросите… Трактирщик нахмурился: — Господин… э-э-э… Никто, стало быть, не видел и не знает. Может, гости унесли, может, в щёлку провалилась… Поискали бы… мы плутовок не держим, у нас всё честно, никто из гостей не жаловался… так что извиняйте, благородный господин. И повелительным жестом отправил служанок по рабочим местам. Я поднял глаза: сверху, с лестницы, за дознанием наблюдала бледная, подавленная Танталь. * * * Время не стояло; дело шло к конфликту — Бариан не мог больше ждать, в то время как я не собирался трогаться с места, пока не найдётся подарок Дамира. Надо сказать, с каждым часом надежд на это оставалось меньше и меньше; в хлеву возился и мычал сквозь кляп не привыкший к такому обращению князёк. Танталь маялась, а Бариан, уже не скрываясь, тянул её с собой, и я его вполне понимал. — Поезжай, — сказал я, когда краснощёкий с мороза Муха доложил, что «можно ехать». — За Алану не беспокойся. Я её муж. Танталь молчала. На щеках её лежали неровные красные пятна. Неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы в эту самую минуту хозяин не решил провести ревизию… нет, не в хлеву. В блестящем после уборки обеденном зале. Случилось так, что, проведя пальцем по одному из столов, он вляпался в неотмытый слой жира; мы с Танталь стояли на лестничной площадке и оба вздрогнули от пронзительного крика: — Ми-ира! Ки-инда! В зал вбежали две служанки — девчонка и толстуха, обе перепуганные, а может быть, изображающие испуг; хозяин воздевал над головой нечистый палец, словно это был карающий жезл: — Эт-то что такое? Эт-то кто убирал, я спрашиваю?! Служанки переглянулись; хозяин ухватил свободной рукой толстуху за шиворот и ткнул носом в столешницу, достаточно сильно ткнул, толстуха ойкнула и, отскочив, жалобно захныкала: — Это не я… это Мира… — Эт-то что такое?! — снова взревел трактирщик и ухватил за воротник вертлявую Миру. Вот тут-то ОНО и случилось. Девчонка, привычная, по-видимому, к таким воспитательным процедурам, сама сделала шаг к столу, не ожидая, пока её ткнут мордой; она даже нагнулась, как бы продолжая движение хозяина, и тут только обнаружила, что никто её не держит. Рука хозяина соскользнула с её воротника, так и не успев совершить насилия. Трактирщик ничего не понял. Разозлился пуще прежнего и сделал новую попытку — с тем же результатом; Мира хлопала глазами, не понимая, с чего это хозяин её щадит. Толстая Кинда занималась только собственным ушибленным носом; рядом со мной тихонько охнула Танталь. Я сбежал вниз, прыгая через три ступеньки. Прежде чем хозяин успел вкатить обратно выкатившиеся от удивления глаза, я поймал Миру за руку и прошипел в перепуганное лицо: — Отдай. Убью. Девчонка безропотно подчинилась; рука её нырнула куда-то за корсет, и спустя секунду булавка Дамира легла ко мне в ладонь. — Мерзавка, — сказал я нежно. |