Книга Тень ушедшего, страница 85 – Джеймс Айлингтон

– Такое возможно? – ахнул Давьян.

– Никто не знает наверняка, однако… Я начинаю думать, что нет. – Малшаш глубоко, горестно вздохнул.

– Так у них не получилось?

– Не совсем, – сказал Малшаш. – Джа’ветт работает, как видишь. Но если кто из даресийцев и вернулся в прошлое, он ничего не смог изменить.

Малшаш вскочил, захватил из мешка на полке горсть муки и рассыпал ее по столу. Прочертил по муке линию.

– Представь, что это время. Даресийцы думали, что возвращение в некую точку прошлого создает вот что, – он нарисовал ответвление от первой черты. – Другую временную линию, где все переменится согласно внесенному изменению. Где можно вернуться в прошлое, убить своих родителей до того, как они познакомились, и прожить остаток дней в реальности, где ты не рождался. – Малшаш принялся вычерчивать новые линии. – Они верили, что существует бесконечное множество реальностей, что каждый сделанный человеком выбор создает новый мир. Тогда, если подумать, возможно, что они вернулись в прошлое, исполнили задуманное и живут теперь в иной реальности.

Он стер лишние линии.

– Однако возможно, что линия времени всего одна. Один набор возможных событий. Авгуры годами подтверждали эту теорию, но верить в нее никому не хочется. Нам нравится идея бесконечных возможностей. И не нравится неизбежность. – Малшаш огорченно договорил: – Но чем больше я размышляю, тем более неизбежным мне это представляется. Одна линия времени. И второй попытки не дано.

Давьян насупился.

– Я и близко к джа’ветту не подходил, когда это случилось. Как же я здесь оказался?

Малшаш неловко заерзал.

– Был такой человек – Ааркайн Девэд. Он, в числе прочих, в ответе за гибель Сияющей страны; он шел во главе войска, вторгшегося в Андарру, и пытался использовать джа’ветт к своей выгоде. – Малшаш помолчал. – Но не сумел заставить его работать, а просто… испортил. Теперь потоки силы в городе порой сбиваются с пути. Утекают, переливаются через край. Такая рябь появляется нечасто, но, если ты не подходил к джа’ветту, она – единственное объяснение.

– До нападения Оркота мы видели привидений, – вспомнил Давьян. – Люди появлялись прямо перед нами и тут же пропадали. Это из-за той… ряби?

Малшаш задумчиво кивнул:

– Я бы сказал, да. Разные времена перетекали друг в друга. Я такое один раз уже видел.

Он замолчал, словно что-то вспоминая, потом запустил руку в карман и, виновато покосившись на мальчика, достал кольцо. Серебряное колечко складывалось из трех узких полосок, сплетавшихся в неправильном, текучем узоре.

Малшаш поднял кольцо вверх.

– Прежде чем продолжать, ты должен знать: я вытащил тебя сюда через джа’ветт, использовав эту вещицу. Мне нужно было что-то твое, личное. Что-то, значившее много для тебя.

– Что это? – удивился Давьян.

Малшаш поднял брови.

– Твое кольцо.

– Впервые вижу, – покачал головой Давьян. – У меня такого не было.

Колечко было изящным – он не забыл бы, будь у него хоть когда такая красивая вещица.

– Ну, значит, будет – равнодушно пожал плечами Малшаш.

Давьян нахмурился.

– Как это может быть? Как для меня может быть важной вещь, которой я в жизни не видел?

Малшаш опять пожал плечами.

– Не забывай, когда тебя притянуло сюда, ты был вне времени. Там не было ни будущего, ни прошлого. Не важно, когда оно что-то значит для тебя, раньше или позже…

Давьян ответил ему долгим взглядом.

– Лучше я поверю тебе на слово.

Малшаш усмехнулся в ответ и бросил колечко Давьяну. Тот, поймав, рассмотрел вещицу вблизи. Кольцо не было украшено драгоценными камнями, но сложное плетение серебряных полосок создал искусный мастер.

– Что мне с ним делать?

– Держи при себе, – посоветовал Малшаш. – Носи. Никогда не уходи от него слишком далеко. Это якорь, удерживающий тебя здесь, в этом времени. Удалишься от него – притяжение твоего времени может пересилить и затянуть тебя в Разлом.

Давьян уставился на кольцо.

– Но ведь мне того и надо? Вернуться обратно?

– Нет, – строго возразил Малшаш. – То, что ты выжил на пути сюда, необыкновенно, Давьян. Это чудо. Большинство тех, кого затягивает в Разлом, силы переноса рвут на куски, а если и нет, они сходят с ума, их разум не в силах смириться с отсутствием времени.

– Большинство? – хмуро переспросил Давьян.

Малшаш поежился.

– Все, о ком я знаю, – признался он и вздохнул. – Ты вернешься, даю слово. Но прежде чем пускаться в путь, тебе надо отточить способности авгура, овладеть плевой.

Давьян не скрыл изумления.

– Ты сможешь меня научить?

– А я разве забыл сказать? – ухмыльнулся Малшаш. – Я тоже авгур. – Он с улыбкой посмотрел на ошарашенного Давьяна и встал. – Доедай, а потом еще немного отдохни. К вечеру я вернусь, и мы приступим к обучению.

Давьян не успел опомниться, а Малшаш уже вышел. Мальчик, разинув рот, смотрел ему вслед.

– Да, ты забыл сказать, – пробормотал он наконец себе под нос.

И вернулся к еде, сам не зная, восторгаться или ужасаться.

* * *

Через несколько часов в его дверь постучали.

Давьян лежал на кровати, тщетно стараясь уснуть. Теории, изложенные с утра Малшашем, никак не укладывались в голове. Вскочив, мальчик открыл дверь и с облегчением убедился, что Малшаш после их утренней встречи не сменил внешности.

– Идем, – позвал он.

Давьян потащился за оборотнем. На улице они свернули, но не к центру и не к мостам.

– Куда идем? – осведомился Давьян.

– К Великой Библиотеке. Я могу кое-чему тебя научить, показать трюк-другой, но многое лучше узнавать непосредственно от даресийцев.

Давьян кивнул и умолк. Шли они неспешно – Давьяну приходилось сдерживать шаг и приспосабливаться к походке Малшаша. По коже от прикосновений тумана ползали мурашки.

– Ты не боишься Оркота? – беспокойно спросил мальчик.

Малшаш покачал головой.

– Оркота нам бояться нечего.

От Давьяна так легко было не отделаться.

– Почему?

Малшаш, запыхавшись, остановился, закрыл глаза, ткнул рукой в пустоту.

Туман раздался, пропустив крик, раздирающий уши и пробирающий холодом до костей. Давьян бросился бежать, но рука Малшаша вцепилась ему в плечо. Старик успел открыть глаза.

Оркот проступил перед ними – все тем же кошмаром, каким запомнил его Давьян. Взгляд без глаз пробирал ознобом… Однако враг и не думал нападать. Просто стоял без движения.