Онлайн книга «Я, робот»
|
– И этого не случилось? – Боюсь, что нет. – Значит, мы ничего не добились. – Генерал с досадой откинулся на спинку кресла. – А вы здесь уже пять дней… В этот момент, хлопнув дверью, вошла Сьюзен Кэлвин. – Уберите графики, Питер, – воскликнула она. – Вы знаете, что нам они ничего не дают. Кэллнер поднялся, здороваясь с ней. Она что-то нетерпеливо буркнула в ответ и продолжала: – Нам надо, не откладывая, предпринять что-нибудь еще. Мне не нравится то, что там происходит. Богерт и генерал обменялись печальным взглядом. – Что-нибудь случилось? – Пока ничего особенного. Но мне не нравится, что Нестор-10 продолжает от нас ускользать. Это плохо. Это должно удовлетворять его непомерно возросшее чувство собственного превосходства. Я боюсь, что мотив его действий – уже не просто исполнение приказа. Мне кажется, дело теперь скорее в чисто невротическом стремлении перехитрить людей. Это ненормальное, опасное положение. Питер, вы сделали то, что я просила? Рассчитали нестабильность модифицированного НС-2 для тех случаев, о которых я говорила? – Считаю понемногу, – ответил математик равнодушно. Она сердито взглянула на него, потом повернулась к Кэллнеру: – Нестор-10 прекрасно понимает, что мы делаем. У него не было причин попадаться на эту удочку, особенно после первого раза, когда он убедился, что реальная опасность человеку не грозит. Остальные просто не могли вести себя иначе, а он сознательно имитировал нужную реакцию. – И что же нам следует предпринять теперь, доктор Кэлвин? – Не позволим ему притвориться в следующий раз. Мы повторим эксперимент, но с одним изменением. Человек будет отделен от роботов проводами, через которые будет пропущен ток высокого напряжения – достаточно высокого, чтобы уничтожить Нестора. Проводов надо натянуть столько, чтобы робот не мог через них перепрыгнуть. И роботам будет заранее хорошо известно, что прикосновение к проводам означает для них гибель. – Ну нет! – зло крикнул Богерт. – Я запрещаю это! Мы не можем уничтожить роботов на два миллиона долларов. Есть и другие способы. – Вы уверены? Я их не вижу. Во всяком случае, дело не в том, чтобы их уничтожить. Можно устроить реле, которое отключит ток в тот момент, когда робот прикоснется к проводу. Тогда он не будет уничтожен. Но он об этом знать не будет, понимаете? В глазах генерала загорелась надежда. – А это сработает? – Должно сработать. При таких условиях Нестор-10 должен остаться на месте. Ему можно приказать коснуться провода и погибнуть, потому что Второй Закон, требующий повиновения, сильнее Третьего Закона, заставляющего его беречь себя. Но ему ничего не будет приказано – все будет оставлено на его собственное усмотрение. Нормальных роботов Первый Закон заставит пойти на гибель ради спасения человека даже без особого приказания. Но не нашего Нестора-10! Он не подвластен Первому Закону, а приказаний никаких не получит. И он будет руководствоваться Третьим Законом, законом самосохранения, а значит, должен будет остаться на месте. Вынужденная реакция! – Мы займемся этим сегодня? – Сегодня вечером. Если успеют сделать проводку. Я пока скажу роботам, что их ждет. На стуле молча, неподвижно сидел человек. Груз сорвался с крюка, обрушился вниз, а в последний момент отлетел в сторону под внезапным, точно рассчитанным ударом могучего силового луча. Только один раз. А доктор Сьюзен Кэлвин, наблюдавшая за роботами из будки на галерее, вскрикнув от ужаса, вскочила со складного стула. Шестьдесят три робота спокойно сидели в своих кабинах, уставясь как сычи на рисковавшего жизнью человека. Ни один из них не двинулся с места. Доктор Кэлвин была рассержена настолько, что еле сдерживалась. А сдерживаться было необходимо, потому что один за другим в комнату входили роботы. Она сверилась со списком. Только что вышел двадцать седьмой. Сейчас должен был появиться двадцать восьмой. Оставалось еще тридцать пять. Номер двадцать восьмой робко вошел в комнату. Она заставила себя более или менее успокоиться. – Кто ты? Тихо и неуверенно робот ответил: – Я еще не получил собственного номера, мэм. Я робот модели НС-2 и в очереди был двадцать восьмым. Вот бумажка, которую я вам должен передать. – Ты сегодня еще не был здесь? – Нет, мэм. – Сядь. Я хочу задать тебе, номер двадцать восьмой, несколько вопросов. Был ли ты около четырех часов назад в радиационной камере второго корпуса? Робот ответил с трудом. Голос его скрипел, как несмазанный механизм. – Да, мэм. – Там был человек, который подвергался опасности? – Да, мэм. – Ты ничего не сделал? – Ничего, мэм. – Из-за твоего бездействия человеку мог быть причинен вред. Ты это знаешь? – Да, мэм. Но я ничего не мог сделать. Трудно представить себе, как может съежиться от страха большая, лишенная всякого выражения металлическая фигура, но это выглядело именно так. – Я хочу, чтобы ты рассказал мне, почему ты ничего не сделал, чтобы спасти его. – Я хочу вам объяснить, мэм. Я никак не хочу, чтобы вы… чтобы кто угодно думал, что я мог бы как-нибудь причинить вред хозяину. Нет-нет, это было бы ужасно, невообразимо… – Пожалуйста, не волнуйся. Я ни в чем тебя не виню. Я только хочу знать, что ты подумал в этот момент. – Прежде чем это произошло, вы, мэм, сказали нам, что один из хозяев будет в опасности из-за падения этого груза и что нам придется прорваться через электрические провода, чтобы ему помочь. Это-то меня не остановило бы. Что значит моя гибель по сравнению с безопасностью хозяина? Но… но мне пришло в голову, что, если я погибну на пути к нему, я все равно не смогу его спасти. Груз раздавит его, а я буду мертв, и, может быть, когда-нибудь другому хозяину будет причинен вред, от которого я мог бы его спасти, если бы остался жив. Понимаете, мэм? – Ты хочешь сказать, что тебе пришлось выбирать: или погибнуть человеку, или тебе вместе с человеком. Так? – Да, мэм. Хозяина нельзя было спасти. Можно было считать, что он уже мертвый. Но тогда получилось бы, что я уничтожу себя без всякой цели. И без приказания. А так нельзя. Сьюзен Кэлвин покрутила в пальцах карандаш. Это же рассуждение – с незначительными вариациями – она слышала уже двадцать семь раз. Наступило время задать главный вопрос. – Пожалуй, в этом есть логика. Но я не думаю, чтобы ты был способен так рассуждать. Это пришло в голову тебе самому? Робот поколебался. – Нет. |