Книга Жена из другого мира, страница 42 – Анна Замосковная

Через глазок почтальон выглядел вполне невинно: молодой парень в гламурной розовой униформе. С сумкой через плечо и планшетом с бланком в руках.

Но кто их, этих волшебников, знает? Это через глазок он милый парень, а открою – превратится в какую-нибудь хрень.

– Письмо в ящик положите, – я продолжала смотреть в глазок. – Он справа на стене.

– А расписаться в получении? – раздался глухой голос.

Представила в двери узкую щель под размер планшета и ручки.

– Давай!

Недоуменно оглядев щель, почтальон сунул документы. В их каракулях я ничего не поняла (похоже, заклятие перевода действовало только на устную речь), но бланк удивительно походил на наши, даже галочка имелась. Бюрократия везде мыслит одинаково.

Занеся ручку над листом, вспомнила о всяких мистических ритуалах с подписями.

– Дом! – жалобно позвала я.

– Это вы мне? – просипела стена.

– Да.

– Я привратный дух.

– Приятно познакомиться. Скажите, пожалуйста, безопасно ли мне расписываться на этом бланке? Могут меня достать магией через мою подпись?

– Чтобы магией через подпись доставали – не слышал о таком. А бланк покажите. Разверните к стене.

Повернула планшет. Привратный дух что-то сипло побормотал и торжественно сообщил:

– Обычный бланк. Можно подписывать.

Подписываться длоркой Бабонтийской не стала, черкнула почти забытую девичью роспись, сунула планшет озадаченному почтальону и убрала щель в двери. Направилась на кухню, где ждал приготовленный Верой перекус, но остановил сиплый голос духа:

– А письмо не откроете?

– Все равно читать не умею.

– Я бы вам прочитал, – осторожно просипел дух.

– Пусть Лавентин сначала письмо проверит. А то мало ли что там, вдруг заколдовано.

– Хм, предусмотрительно. Но хозяин его все равно просто откроет. Он не слишком заботится о безопасности.

– Зря.

Возможно, дух хотел сказать что-то еще, но в животе у меня заурчало, и я отправилась на кухню.

– Ух ты! – вырвалось у меня.

Закусил губу, но было поздно. Покосился на толстячка-патологоанатома и вместо привычного возмущения моим неподобающим поведением встретил понимающий взгляд и усмешку.

– У меня была примерно такая же реакция, – кивнул патологоанатом и любовно глянул на труп Какики.

Я тоже взглянул на распростертое перед нами иссушенное тело. Патологоанатом пояснил:

– Некоторые внутренности я вынул, чтобы было лучше видно.

В распахнутой полости, придерживаемой крючками на цепочках, переливались черные кристаллы. И каждый был заключен в сеть из увядших корней. Хотя… Я наклонился к пахшему затхлой листвой телу и прихватил лежащую рядом лупу.

– Кристаллы…

– …выросли на кровеносных сосудах, – закончил за меня патологоанатом.

У меня часто забухало в груди.

– А сердце? Селезенка?

– Сюда, – радостно поманил меня в сторону он.

На столе у стены нас ждали маркированные ящики. Патологоанатом сорвал с одного крышку. Внутри был крупный, размером с сердце, неровный кристалл, из которого торчали обрывки корней и будто остекленевшей аорты.

– Кровь превратилась в кристаллы! – Восторженно улыбаясь, патологоанатом постучал ногтем по сердцу. – Никто не хочет верить, но я абсолютно уверен: эти кристаллы каким-то образом сформировались из крови.

– Можно исследовать один? У вас есть микроскоп?

– Да, специально у криминалистов выпросил. Сюда! – Он поманил меня к двери в соседнюю комнату.

В ярком свете ламп кожа его рук казалась слишком белой. Родового кольца не было, но, может, он еще не вступал в брак? Или снял кольцо на время работы?

– Вы женаты? – Я вошел в небольшую лабораторию.

На столе стоял медный микроскоп и ванночка с кристаллами, некоторые были очищены от корней магоеда и сосудов, а один расколот.

Рядом лежал измеритель магического фона, его серые капсулы извещали, что фон нормальный.

– Не женат. А это имеет отношение к делу? – усмехнулся патологоанатом и дернул локтем, будто хотел меня в бок толкнуть.

– Нет. – Я коснулся очищенного кристалла. Кончики пальцев закололи иголочки, мурашки побежали по спине, хотя я точно чувствовал, что кристалл пассивен. – Вы длор?

Улыбка сползла с лица патологоанатома. Он сунул руки в карманы.

– У меня пурпурный профильный диплом. И вскрытие тел испокон веков делают исключительно физическим способом.

– Я не сомневаюсь в ваших способностях патологоанатома, – провел пальцами по разбитому кристаллу, на подушечках осталась пыль.

– Тогда в чем дело?

Я сел за микроскоп. Под его лупой уже лежало стеклышко с тонким сколом кристалла, на него был направлен отраженный рабочими зеркалами свет. Подстроить резкость пришлось совсем немного – патологоанатом был чуть близорук. Я вгляделся в структуру кристалла, через микроскоп казавшегося темно-бордовым. Сердце забилось чаще.

– Убийство явно не обошлось без магии. Мне интересно, делали ли вы изыскания в этом направлении, – спокойно говорил я, вглядываясь и вглядываясь, и все более убеждался: структура этого кристалла, тонкие прожилки с завихрениями в одну сторону, совсем как у кристаллов, что стоят в источниках родовой магии.

Если министр велел проанализировать кристаллы из дома Какики, то их сходство с этими скоро обнаружат. Но если те осколки министр спрятал, то даже не знаю, видел ли кто-нибудь, кроме меня, структуру родовых кристаллов – отколоть кусок от действующего источника задачка не из легких. Я двенадцать алмазных резаков на это угробил.

– Пусть я не могу провести эксперименты лично, – напыщенно отозвался патологоанатом, – но задокументировать визуальные наблюдения, результаты анализов и показания приборов могу и без магии.

Я поморщился: вероятно, он обиделся. Почему на невинные, даже естественные вопросы люди часто реагируют неадекватно? Наверное, я этого никогда не пойму.

Отодвинувшись от микроскопа, оглядел разложенные в лотке кристаллы. Странное дело. Получается, вся кровь вдруг стала принимать структуру кристалла из источника магии…

Браслет на руке потяжелел, сбивая с мыслей. Потирая его, повернулся к раздувавшему ноздри патологоанатому и мягко спросил:

– А браслет можно осмотреть?

– Какой браслет?

– Тот, что был на теле.

– Никаких вещей на нем не было, – отчеканил патологоанатом.

Кажется, он хотел, чтобы я скорее ушел.