Книга Здесь покоится Дэниел Тейт, страница 31 – Кристин Террилл

Миа с разбегу плюхнулась рядом с Николасом и положила голову ему на плечо.

– Мне скучно. Поиграешь со мной?

– Мне нужно дописать, – сказал он, осторожно высвобождая плечо из-под ее щеки.

– Я с тобой поиграю, – сказал я. Сил уже не было сидеть тут, смотреть на дверь гаража и сходить с ума, думая о том, что происходит за ней. Да и жалко стало девчушку: на нее и так никто внимания почти не обращает.

Глаза у Миа засияли:

– Правда?

Я улыбнулся. Так легко было ее осчастливить.

– Ну конечно. Хочешь, пойдем поплаваем?

– Да! – воскликнула она. – Пойду надену купальник!

– Миа, мама не разрешает… – Николас вздохнул и не договорил: Миа уже выскочила из комнаты. – Мама терпеть не может, когда она плавает со скобами. Шарниры рвут полотенца, и мокрые следы везде остаются.

– Ну, мамы все равно дома нет, – сказал я. Когда мы утром уезжали в школу, машины Джессики уже не было, и до сих пор она не вернулась. Это же просто жестоко – у ребенка в доме бассейн на заднем дворе, а ее туда не пускают. А если тут копы нарисуются с минуты на минуту и заберут меня, успеть поплавать с Миа – не худший способ провести последние минуты в этом доме.

Миа переоделась в фиолетовый купальник с рюшками, а я натянул плавки из той кучи одежды, что Лекс накупила мне сразу после приезда. Глянул в зеркало в ванной Дэнни на свою голую грудь – всю в шрамах и, пожалуй, чересчур по-взрослому развитую для шестнадцатилетнего, – и натянул еще и футболку.

По пути в бассейн Николас задержал меня.

– За ней надо очень следить, понимаешь?

– Послежу.

– Серьезно, – сказал он. – Она не очень-то хорошо плавает.

– Понял, – сказал я. Я, правда, и сам не очень-то хорошо плаваю, но бассейн ведь неглубокий.

Миа пробежала через дворик и с визгом прыгнула в бассейн. Вынырнула, отфыркиваясь, и я тут же прыгнул следом за ней, подхватил ее под мышки и, изображая рев лодочного мотора, вытащил на мелкое место, где она могла встать на цыпочки. Глаза у меня щипало: я не закрыл их, когда нырял.

– Все в порядке? – спросил я.

Миа кивнула и обхватила меня мокрыми руками за шею.

– А давай поиграем в стиральную машину?

– Давай, если ты меня научишь.

Миа научила меня играть и в стиральную машину, и в акул, и в мальков, и несколько раз с разгромным счетом обставила в соревновании – кто дольше простоит на руках под водой. Великодушно пообещала помочь мне добиться лучших результатов, за что я ее поблагодарил. Я не отходил от нее дальше чем на расстояние вытянутой руки, потому что правая нога, со скобами, у нее то и дело не поспевала за левой, и тогда она хваталась за меня. Она верила, что я буду рядом, и от одной мысли о том, что она протянет руку за помощью, а помочь будет некому, делалось нехорошо в животе. Каждый раз, когда за меня хватались ее ручонки, я чувствовал, как в горле что-то горячо сжимается, и мне не хотелось разбираться, отчего.

Я оглянулся на дом. Свет в гараже все еще горел, а Николас стоял у окна, от которого за этот час почти не отходил, и смотрел на нас.

* * *

Уже темнело, когда кожа на пальцах у Миа совсем сморщилась, и она наконец согласилась, что пора вылезать из бассейна. Я к тому времени давно уже весь покрылся пупырышками, но у меня не хватало духу настаивать.

Я бежал в свою комнату переодеваться и у лестницы налетел на Патрика. Свет в гараже погас всего пару минут назад.

– Эй, – сказал он, – если этот школьный психолог снова к тебе привяжется, звони мне, понял? То, что она сегодня сделала, недопустимо.

– Ладно, – ответил я с мгновенным облегчением. Так вот о чем они говорили. О том, что Сингх злоупотребляет своими полномочиями, а не о том, что я жулик, выдавший себя за их брата.

– Я, впрочем, думаю, что она больше не доставит нам неприятностей, – добавил он. Должно быть, уже провернул какую-то свою адвокатскую штуку, или собирался провернуть. – У тебя есть планы на выходные?

Я покачал головой.

– Хочешь сходить со мной на матч «Доджеров»? У нашей фирмы есть свои места на трибуне.

– Да, конечно, – сказал я. Это казалось мне очень подходящим для братьев делом – вместе сходить на бейсбольный матч. Я вспомнил о бейсбольных постерах и мяче с подписями в пластиковой коробке в комнате Дэнни. Дэнни любил бейсбол. И я любил бейсбол. – Было бы здорово.

– Только Лекс не говори, – сказал Патрик, наклонившись ко мне поближе, – но я подумал – может быть, мне заодно и водить тебя поучить? Как думаешь?

– Да, – сказал я. Наконец хоть в чем-то не надо было притворяться. Водить я вообще нисколько не умел. – А на «Ягуаре» можно?

Патрик рассмеялся.

– Конечно. Но только потому, что отца все равно еще только через год выпустят.

– Круто, – сказал я. Неплохо быть богатым.

– Ну ладно, беги переодевайся, – сказал Патрик. – Совсем окоченел, должно быть.

Я вспомнил, что и правда окоченел. Стал подниматься по лестнице, но остановился на площадке, услышав откуда-то слева громкие голоса. Первая мысль была о Джессике – из всех Тейтов до сих пор при мне кричала только она. Но голоса доносились из комнаты Лекс.

– … Как несмышленого ребенка, – говорил Николас, выходя оттуда спиной вперед.

– Так повзрослей уже, Николас, мать твою! – отвечала Лекс.

– Сука! – Николас развернулся, чтобы гордо уйти, и тут увидел меня.

– И не вздумай… – Лекс появилась в дверях и застыла на месте. Злое выражение немедленно исчезло с ее лица, голос стал мягким и ласковым:

– Привет, Дэнни. Есть хочешь?

Николас поглядел на нее со смесью недоверия и отвращения и ушел в свою комнату, задев меня плечом по пути. Замок громко щелкнул в тишине коридора.

* * *

Назавтра за обедом я снова сидел с Рен. Мы говорили об уроках рисования и о «Жизни любви», любимом сериале Лекс: оказалось, что Рен тоже его фанатка. Николас поглядывал на меня из-за своего столика через весь двор, а доктор Сингх – из окна. Никто из них не пытался со мной заговорить.

Настал момент, когда прежний я сорвался бы в бега.

Для нового меня это уже означало бы потерять слишком многое.

* * *

– Не хочешь зайти сегодня ко мне в гости? – спросила Рен, когда прозвенел звонок с обеда.

Я заморгал.

– Зачем?

Ляпнул, не подумав, и испугался, что Рен обидится, но она только засмеялась.

– Извини, у тебя были другие планы? – спросила она. Насмешка была беззлобная, но все-таки насмешка. Не очень-то деликатно, когда говоришь с несчастной ранимой жертвой похищения. – К тому же мне не так уж отвратительно твое присутствие.