Онлайн книга «Магам можно все»
— Ты кто? — спросил я глухо. — Ты догадался, — Ора опустила длинные ресницы. — Я — это я, это меня ты искал все время, это меня ты задумал покарать… даже не выяснив степень моей вины, между прочим. — У тебя третья степень! — рявкнул я. — Ты назначенная магиня, неспособная даже защитить себя… Это не смешно, Ора! Она поморщилась: — Тише. Соседи за стенкой примолкли, будто услышав ее. А может быть, просто иссякли и отдыхали теперь, довольные. — Твоя беда в том, — негромко сказала Ора, — что ты совершенно точно знаешь, как устроен мир. В чем разница между назначенными магами и наследственными, и почему второстепенному никогда не сравниться с внестепенным… Правда ведь? Я скользнул вперед — между секундами, мгновенно и неуловимо; протянул руку к глиняному муляжу. Волна чужой воли, нависшая над столом, обожгла так, будто я сунулся не в костер даже — в плавильную печь. Я отскочил, едва удержав крик. Налетел спиной на кресло; инстинктивно, не успев осознать, что делаю, выставил защиту. Женщина в шелковом халате до пят стояла передо мной — вызывающе беззащитная, хрупкая, уязвимая. — Спокойнее, Хорт… Надеюсь, вы не станете бить меня? Метать молнии? Здесь, в гостинице? Я медленно выпрямился. Что это? Откуда это существо, со смехом нарушающее мои представления о миропорядке? — Ты кто? — повторил я глухо. Ора босиком прошлась по вытертому ковру. Не выпуская меня из поля зрения, отыскала в груде на полу сперва один чулок, потом другой — будто две змеиные кожи; пальцы ее белых ног оказались цепкими и ловкими — я заворожено смотрел, как она, не наклоняясь, поднимает с пола свои вещи. Все еще не сводя с меня глаз, она уселась на край кровати. Медленно, основательно натянула сперва правый чулок, потом левый; надела крахмальную нижнюю юбку, а поверх нее верхнюю юбку, а потом — привычное черное платье; сняла со спинки стула широкий мужской пояс. Затянула на талии — чернильница звякнула, ударившись об недействующий оберег от мужского своеволия. И только завершив долгое демонстративное одевание, решила наконец заговорить: — Хорт… Если тебе так нужна твоя Кара — ты возьмешь ее. Но не раньше, чем я буду уверена, что, получив болвана, ты тут же не свернешь ему шею. — Это — твое настоящее обличье? — спросил я хрипло. Она смотрела мне в глаза: — Нет. — Личина? — Нет. Перед тобой действительно кукла. Мое порождение, моя тень. Гороф подобрал правильное слово… Я любил куклу. Я любил куклу! Тряпичную куклу на чьих-то пальцах, на толстых волосатых пальцах внестепенного мага… Я! Любил! Та, что стояла передо мной, замолчала, глядя мне в лицо. Я и сам ощущал, как мертвеют щеки. Как фонарем разгорается желтый глаз. — Я убью тебя, маг. Выходи! Покажись, ты, мерзавец! Покажи свое лицо, лицо мужчины! Я все равно доберусь до тебя, с Карой или без Кары — ты, ублюдок! Грязный червь, порождение выгребной ямы, не трусь, покажи свое истинное лицо! Белая кукла молчала. Смотрела совсем по-человечески. — Ты боишься встретиться со мной, как мужчина с мужчиной? Ты предпочитаешь юбки, извращенец? — Я женщина, Хорт, — тихо сказали ее губы, в первый момент я даже не услышал. — Гнойный волдырь, навозная тварь, — выкрикивал я в исступлении. — Жирный евнух… Что?! — Я женщина, — сказала та, что называлась Орой. — Я женщина. Назначенная магиня. — Врешь. Облако чужой воли над камушками — ее воли — поднялось выше и приобрело красноватый оттенок. Глиняный уродец в центре его казался черным. — Не вру. Просто мне много лет, очень много. С опытом даже назначенные маги накапливают силу, ты это знаешь… — Врешь, — повторил я упрямо. — Покажи свое настоящее лицо! Ее губы сложились в печальную улыбку: — Нет, Хорт… Нет, прости. Это зрелище не для тебя. Я скверно выгляжу, на самом-то деле я выгляжу просто ужасно. Я много веков подряд… постигаю искусство, давшееся тебе по праву рождения. Да, да. У меня было время, чтобы совершенствоваться… и я не теряла времени даром. Я превосхожу тебя в магии, как это ни печально… но я очень стара. — Врешь, — сказал я в третий раз. Она покачала головой: — Увы, нет… Возьми себя в руки, Хорт. Нам надо поговорить. — Сперва отдай то, что принадлежит мне по праву. — Моя жизнь тоже принадлежит мне по праву. Но не сомневаюсь, что, карая меня, ты испытаешь удовольствие куда большее, нежели любя меня… Уже почти испытал. Нет? Я молчал. — Этот уродец день за днем проделывал с тобой страшные вещи, а ты ничего не чувствовал, — продолжала та, что была Орой. — Когда деревенский парнишка скулил у твоих ног, а ты испытывал наслаждение, сравнимое со счастьем первой любви… Когда сегодня ты… но я не хочу об этом, — она помрачнела. — Это очень скверное ощущение, Хорт — находиться по ту сторону Кары… Сядь. Давай поговорим. Облачко над камнями подтаяло. Осело, как весенний сугроб. Я шагнул к столу — облачко вздулось опять. — Перестань суетиться, Хорт. Я сплел пальцы в замок. Развернул ладони по направлению к собеседнице: — Ты сказала, что превосходишь меня в магии? — Будешь драться? С женщиной? — Ты не женщина. Ты чудовище. — Тебе совсем не интересно то, о чем я собираюсь рассказать? Я помедлил и опустил руки. Меня трясло от унижения. Мне хотелось бить, рвать зубами, мстить за поруганное чувство. И еще — мне действительно было интересно. Я переборол себя — и уселся на подоконник, рядом с совой. * * * …Человек изнутри виделся ей иногда деревом, иногда клубком ниток, иногда разъятым трупом, иногда сложной игрушкой. Но чаще всего человек виделся ей домом со множеством обитателей, живущих в сложных отношениях, но по незыблемым законам. Изучив этот «дом» со стороны, она запускала к испытуемому куклу; это было своего рода испытанием: если приживется подсадка, значит, обитатели «дома» разгаданы правильно и можно приступать к препарации, то есть насильственному выселению любого из жильцов. Она была очаровательницей Эфой для барона Ятера — что за попадание! Десять из десяти! Она была молодым помощником старикашки-купца — этот успех она оценивала скромнее, но тоже была горда. Она была Тиссой Граб, в компании которой доверчивая ювелирша отправилась к сапожнику забирать заказ — попадание приблизительно семь из десяти, но тоже положительный результат. |