Книга Замороженный мир, страница 8 – Дмитрий Емец

Наконец Фиа нашла уголок поукромнее. Это был старый доминошный стол, со всех сторон окруженный сиренью.

– В общем, слушай! – сказала Фиа. – Начну с самого необычного места: с начала! У нас проблемы. С появлением вашей новой закладки болото перестало выдавать псиос.

– Почему? – спросил Сашка.

– Не знаю, – пожала плечами Фиа. – Инкубаторам их эли кое-что еще выдают, но ведь все это капли!

– А что Гай?

– Озабочен. Тилль, с тех пор как лишился кабана, злее собаки. Всех подозревает, чуть что – стреляет: боится, как бы его не убили. Защиты-то нет. Белдо так много врет, что когда говорит правду, ужасно удивляется и вот так вот делает бровками, – Фиа умело передразнила. – Долбушин… ну про этого не знаю, не видела.

– Но ведь у Гая есть запасы псиоса? – спросил Сашка.

– Думаю, да, – признала Фиа. – Но и они не безграничны. И если Гай ими с кем-то и делится, то только с теми, кто оказывает услуги непосредственно ему. В фортах сейчас бесконечные свары.

Фиа подбежала к сирени и выглянула, проверяя, не стоит ли кто за ней. Когда она вернулась, Сашка увидел, что Фиа дрожит.

– В форте Белдо есть боевая ведьма, – зашептала она. – Ее зовут Чернава. Всегда ходит с закрытым лицом. Стоит ей скинуть капюшон, как любой, кто встретится с ней взглядом, умирает. Недавно Чернава позвала меня и еще нескольких и сообщила, что у нее поручение от Гая и что мы должны немедленно отправляться в Подземье искать какой-то проход. И что если мы его не найдем, то можем считать себя мертвецами. Это не шутка! Чернава, если угрожает, всегда выполняет. Я не видела, как она снимает капюшон, но видела, что стало с теми, кто это видел.

Сашка почувствовал в голосе Фиа искренний ужас.

– А проход куда? – спросил он.

– Гай ищет какое-то первошныровское хранилище! Он примерно представляет, где оно, но не знает, как туда пробраться! В Подземье за последние века все изменилось – завалы, затопления. И вот нужно, чтобы мы нашли проход… – Фиа опять оглянулась.

Ее беспокойство передалось и Сашке. И он тоже оглянулся.

– А что в хранилище? – спросил он.

– Нам никто не говорил. Требовали просто найти туда дорогу. Чернава – с ней были еще берсерки! – привезла нас в переулок у Китай-города. Там старые дома, а между ними невзрачное бетонное строение. Очень маленькое.

– Вентиляция метро? – предположил Сашка.

– Вроде того. На самом деле это древний лаз в Подземье. Его просто замаскировали под вентиляцию. Сама Чернава осталась сверху. Нас отправили вниз втроем: Нину, у которой дар все искать, еще одну девчонку, тоже с даром, и меня.

Фиа случайно коснулась Сашки. Руки у нее были ледяными.

– А тебя почему? – спросил Сашка.

– Так уж случилось, что я Подземье хорошо знаю… Однажды во сне у меня из волос выплелась фольга. И в ту же ночь по закону подлости я материализовала чудовище, которое стало за мной охотиться. Укрыться от него можно было только в Подземье. И я там чуть ли не две недели провела, а оно все бродило и меня искало. Зато даже Белдо меня потом зауважал. Он, кстати, тоже хорошо знает Подземье, хотя и притворяется, что терпеть его не может.

– Может, не притворяется?

Фиа подышала на руки.

– Он всегда притворяется! – угрюмо сказала она. – Короче, нас отправили в Подземье! Мы спустились, и у Нины вдруг началась паника. Она бегала, кричала, плакала. Мы поначалу подумали, что она придуривается, чтобы не оставаться здесь, но нет… такого не подделаешь. Тогда берсерки спустились и подняли ее наверх, а мы стали искать вдвоем: я и вторая девчонка.

– А у девчонки дар какой?

– Логический. Ее послушаешь – так Шерлок Холмс рядом с ней просто младенец. А еще она все время ест. Ее мозг потребляет очень много калорий. У нее с собой всегда рюкзак, а в нем арахисовое масло, шоколад и тому подобное.

Сашка кивнул. Для него не было тайной, что всякий ведьмарский дар имеет побочные действия.

– И вы нашли хранилище?

– Не знаю.

– Как не знаешь?

– Я натолкнулась на первошныровскую защиту – и дальше никак.

– «Я»? Ты была одна?

– Тогда уже да. Девушка с логическим даром отстала, потому что рюкзак у нее не протискивался, а без своего арахисового масла она совсем дурочка становится. Два плюс два у нее выходит двадцать два. И вот я не знаю, что мне делать. Подниматься наверх боюсь, потому что у Чернавы на меня зуб. Другим она еще простит, но мне никогда.

– И? – ускорил Сашка, видя, что Фиа замялась.

– Я долго петляла, а потом вдруг наткнулась на стену! Прямо посреди коридора. А на стене предупреждающие знаки. Я на всякий случай придумала пару глиняных человечков и послала их перед собой. Едва прикоснувшись к стене, они разлетелись в куски.

– А почему ты думаешь, что защита первошныровская?

– Знаки ваши. И еще там на стене было изображение нерпи. Не рисунок, а словно кто-то прикоснулся раскаленной нерпью к камням и нерпь в них оттиснулась. – И Фиа как-то быстро, с непонятным смущением взглянула на Сашку.

– Думаешь, если коснуться стены нерпью, защита снимется? – спросил Сашка.

– Да. Но коснуться ее должен кто-то из шныров. Потому что просто нерпь, без хозяина, берсерки и сами нашли бы.

Это Сашка понимал и сам. Раздобыть нерпь для ведьмарей сложности не представляло.

– И ты хочешь, чтобы я помог Гаю и открыл проход к этому хранилищу? – уточнил он.

Фиа стиснула ему запястье:

– Я хочу, чтобы ты помог мне! Я не хочу умирать! Чернава дала мне всего один день!

– А если спрятаться от нее? – предложил Сашка.

Фиа горько усмехнулась:

– Куда? Я одна из них. Да и без псиоса я уже не смогу.

Сашка вздохнул. Он был перед Фиа в долгу. Когда-то она спасла ему жизнь. Но все же помогать Гаю…

– Ну не знаю… Я уже не совсем шныр. Нерпь у меня заряжается, пчела жива, но…

Однако Фиа смотрела так умоляюще, что Сашка поневоле уступил. До Китай-города они добрались на такси. В машине измученная Фиа положила голову Сашке на плечо и закрыла глаза. Когда такси поворачивало, волосы Фиа с вплетенной фольгой касались волос Сашки, и тогда он видел мечты Фиа и подслушивал ее мысли.

Водитель не приставал с разговорами. Он ухитрялся одновременно отслеживать заказы по двум смартфонам, а по планшету краем глаза смотрел передачу о жизни гепардов в Африке. Жизнь эта была невеселая и протекала в трудах. Куча сильных, но не умеющих хорошо бегать хищников – львов, гиен и так далее – таскались за бедным гепардом и отнимали у него все, что он добудет. Гепард же все отдавал без боя. Он не мог позволить себе получить травму в драке, потому что это была самка и у нее были дети. Детей приходилось постоянно защищать от гиен, а главное – от собственного папы, который, не питая к потомству родительских чувств, изредка возникал на горизонте и сидел на камне – худой, опасный и чуть горбатый.