Книга Золотой ключ, или Похождения Буратины, страница 167 – Михаил Харитонов

– Если вытащить гвоздь, я умру, – напомнил козёл, осознавая всю бесполезность этих слов.

– Ну, не обязательно, – ободрил его Намба Сикс, подтягивая к себе табуретку. – Какой-то процент выживает. Правда, вы лишитесь ментальной защиты. И превратитесь в электорат. Но, в общем-то, это всё неважно. Зато гвоздь! Ах какой красавец! Это не какой-нибудь пятисантиметровый обрубок. Это сантиметров восемь, а то и все десять! Интересно, как ваш мозг выдерживает вторжение инородного предмета такой величины? Хорошо бы провести экспертизу тканей… – он встал на табуретку и склонился над козлиной макушкой.

Козёл изо всех сил дёрнулся – и тут же получил кулаком по шее. Это было неожиданно и очень больно.

– Не мешайте работать, – прошипел мутант. – Или вас парализовать? Надо было сказать раньше. Как плотно-то вбит… – острые щипцы вознились в череп, и козёл заскрежетал зубами.

– Сейчас-сейчас мы его подковырнём, – бормотал мутант. – Ага, вот… зацепил… сейчас мы его тихонечко…

Страшная боль пронзила козлиную голову. Козёл закричал и забился всем телом. Деревянная конструкция, к которой он был привязан, заскрипела и накренилась.

– С-с-скобейда, – прокряхтел мутант, упавший с табурета и хорошо приложившийся к полу.

Септимий ничего не сказал: рот затопила горькая слюна, перед глазами плыли радужные круги, в ушах звенело. Поэтому он не слышал, как в соседней комнате трещит выбиваемая дверь, падает мебель и извергаются потоки брани.

Тут в комнатку ворвался – как бы окутанный вихрем пыли и мусора – массивный толстопузый упырь в чёрном мундире. От него несло потом, дорогим коньяком и необузданной отвагой.

– Старый негодяй! – закричал он и вкатил поднимающемуся с пола мутанту полновесную оплеуху. – Так-то ты исполняешь свои обязательства!

– Герр Хозеншайзер, – удивлённо сказал Намба Сикс, сидя на полу и мотая головой, – в чём дело? Наши соглашения…

– Вот именно! – черномундирный упырь пнул мутанта сапогом под ротозябру, отчего мутант по-детски ойкнул и замер, хватая губами воздух. – Мы договорились, что я оказываю помощь в твоих делишках, а ты платишь достойное вознаграждение! Регулярно и в срок! Я уже двадцать три часа жду своих денег! Двадцать три часа! А мне они нужды срочно! И если я их сейчас же не получу…

– Господин криминальсекретарь, небольшая задержка с финансированием, совсем небольшая… – залепетал Намба Сикс.

– То есть я не получу своего вознаграждения? – угрожающе надвинулся упырь. – Я тебя раздавлю как червяка! – угроза казалась нериторической.

– Разумеется, получите, немедленно и сразу, плюс два процента за беспокойство, – быстро-быстро проговорил мутант и извлёк из тёмного угла предмет, который козёл узнал сразу. Это был его левый подсумок.

– Пять процентов, – потребовал продажный служитель закона.

– Два, у нас была договорённость о незначительной просрочке, – осторожно напомнил мутант, расстёгивая ремешки и доставая сияющую «гравицапу».

– Пять, – заявил упырь. – Сутки прошли.

– Вы сами сказали – двадцать три часа. Сутки ещё не прошли, – напомнил упырь, извлекая на свет горсть золота и маленького «чубайса».

– А я не тороплюсь, – заявил полицейский чин. – Я сначала проверю твои платёжные средства. Ты подозрительный тип, так что я буду проверять очень тщательно. На это может уйти уйма времени.

– Хорошо, пять процентов, время дороже, – вздохнул упырь, осторожно добывая из подсумка нечто, тщательно завёрнутое в вощёную бумагу.

Козла скрутило от ненависти. Он понимал, что через пару минут умрёт, умрёт мучительно и скверно. И последнее, что ему суждено увидеть перед смертью – так это двух мерзавцев, делящих его кровное добро. Нажитое непосильно-честными трудами.

– Что это? – заинтересовался полицейский и протянул руку. – Дай сюда!

– Это опасный артефакт, он не выносит влаги, – отвёл его руку Намба Сикс.

– Разверни немедленно! – тон герра Хозеншайзера не предвещал ничего хорошего.

Намба Сикс со вздохом зашуршал бумагой.

Попандопулос напрягся. В бумажке был «карбид» – артефакт довольно стрёмный и опасный. Особенно разрушительным он становился при соприкосновении с водой. Зато это обстоятельство давало козлу шанс уйти красиво, прихватив с собой своих врагов.

Септимий сбил во рту слюну, дождался, пока мутант развернёт бумажку – там был невзрачный на вид серый камушек – и прицельно плюнул.

Если бы он попал, на этом история и закончилась: «карбид» такого размера разнёс бы помещение в мелкую щепу. Но Септимий промахнулся: плевок шлёпнулся на пол. На камень попала всего пара капель. Вместо мощного взрыва из артефакта со свистом вырвалась струя вонючего пара – прямо в физиономию криминальсекретаря.

– Мерзавец! – закричал полицейский и схватил Намбу Сикса за горло. – Ты это подстроил!

– Х… ххеррр Ххххозен… – зашипел удушаемый, задрыгал ногами и что-то задел. Этажерка пошатнулась. Вниз полетел горшок и тюкнул служилого по плечу. Тот зарычал от ярости и впился в шею мутанта толстой кровососью.

Попандопулос замер, отчаянно надеясь на чудо.

Впервые за этот несчастливый день козлу повезло. Пьяный и гневный полицай неудачно пихнул этажерку. Этажерка затряслась. Каменная жаба сдвинулась, зависла на краешке и наконец величественно пизданулась прямо на темечко сановного коррупционера. Тот дёрнулся и затих. Затих и его противник, задавленный мясистым упыриным телом.

Козёл не стал ждать, пока враги придут в себя и с новыми силами примутся за него. Он изо всех козлячьих сил вытянул шею, дотянулся зубами до края тряпки, стягивающей его предплечье, и принялся её рвать, отдирая полоски ткани. На это ушло минут пять, но в конце концов ему удалось высвободить конечность. Дальше дело пошло веселее – он добрался до кинжала в бедре и быстро расхерачил им путы.

Как выяснилось, он был привязан к странному предмету наподобие столба с поперечиной. Даже в лунном свете было видно, что дерево очень, очень старое – и, судя по запаху, чем-то пропитанное. На поперечине чернели буквы – «KATYŃ». Ниже виднелись полустёртые квадратики – следы работы шредеров-буквоедов. Козёл понял, что вещь дохомокостная, и почувствовал нечто вроде уважения к старине.

Тут лежащий под герром Хозеншайзером мутант дёрнулся. Козлу это не понравилось. Немного подумав, он нагнулся и перерезал обоим глотки, – мимоходом отметив, что старые привычки быстро возвращаются. После чего тщательно обшмонал трупы.

У Намбы Сикса с собой не было ничего стоящего: немного золота, чековая книжка и служебное удостоверение на имя Бориса Шестера, гауптвахтмейстера в отставке, ветерана-инвалида мунициальной службы четвёртой категории, имеющего право на соответствующие статусу льготы. Герр Хозеншайзер, напротив, носил с собой увесистый кошель, целую кипу разнообразных документов (все именные, с вычурными печатями и тщательно вырисованными портретиками господина криминальсекретаря), платиновую зажигалку с гравировкой «От неравнодушных коллег», скидочную карточку кафешантана «Под бубном» и сложенную вчетверо записку от некоей Сисси, судя по отдушке и фривольной розовой бумаге – мандалайки. Покойник был явно не дурак пожить. Деньги козёл забрал, а потом, подумав, прихватил и бриллиантовые запонки, украшавшие запястья покойного криминальсекретаря. Он прекрасно понимал, что камни хранят ауры убийцы и жертвы, но решил, что сможет их сбыть где-нибудь подальше от Бибердорфа. Вернуться сюда ему было не суждено при любом раскладе.