Онлайн книга «Звездная королева»
|
– Ты кто такая? – Голос у нее был сумрачный и хриплый, будто рифленую сталь волочили по мрамору. – Ты ведь видишь меня, да, фальшивая садхви? О, твой страх так прекрасен. Словно соляной диск. Я бы лизнула его, если позволишь. Как видишь, у меня закончилась пища. Я никогда еще не слышала столь леденящего голоса. Колени подкосились. Лошадь боднула головой обуглившееся тело у своих ног. – Он всю жизнь мечтал о ячмене, а работал на рисовых полях. Странные эти люди. Но ты куда интереснее. Не человек. От тебя не смердит потом и похотью. Но и не иномирянка. Она вопросительно склонила голову набок. А потом вдруг улыбнулась, обнажив окровавленные зубы. Я подавила дрожь. – Кажется, я таких, как ты, еще не ела. Лакомый кусочек. Можно укушу? Разок… ну или два. – Нет, – твердо ответила я, зарывшись пятками в землю и скрестив руки на груди. – Ой, вы только поглядите, какая злющая. Держу пари, на вкус ты как пряности и корица. Держу пари, на вкус ты как разбитое сердце. Как и все юнцы. В горле встал ком, и лошадь захохотала – жутко, как кровь, сочащаяся меж сломанных зубов. – О, а я хороша, я просто великолепна! Хочу еще раз сыграть. Можно еще погадаю? У тебя разбито сердце. Ты разбита, сломлена. То есть похожа на меня. Где твой хвост, фальшивая садхви? Где твоя душа? Ты тоже ими питаешься? Где твои копыта? Лошадь рванула вперед и засопела мне в лицо. От нее так разило гнилью и кровью, что я с трудом сдержала порыв зажать нос и рот. – Я ни капли на тебя не похожа. – Я отступила и чуть помялась, стараясь смотреть ей прямо в глаза. – Я… Я рани Нараки. По крайней мере, была ею. Лошадь вытаращилась. Моргнула. И снова засмеялась. Да смеялась так, что завалилась на бок и фыркала и ржала, поднимая облака пыли и пепла. Пришлось прикрываться рукой. – Я рани Нараки! – А я статный жеребец, – выдавила лошадь сквозь хохот. Я не лгала. Я помнила, как ощущалась истинная сила – легким дыханием на шее. Вспомнила, каким мягким и податливым был мир в моих руках… как я могла его изменить. И чем дольше смеялась лошадь, тем сильнее закипала во мне ярость. – Я рани! – На сей раз я крикнула так громко, что небо сотряс гром, и молния, словно сияющая трещина на яичной скорлупе, рассекла сумрачный воздух. Хохот оборвался, и лошадь задрала голову к небу. – А давай еще раз! – попросила она. Но магия опять меня покинула. – Я… не могу, – с трудом выдавила я. – И что же ты тут делаешь, о великая королева? – Не знаю. – Почему ты одета, как живой мертвец? – Не знаю. – Почему… – Я ничего не знаю! – рявкнула я. Лошадь мгновение задумчиво меня разглядывала. – А что знаешь ты? – саркастично поинтересовалась я. – Я знаю пустоту. Знаю вкус крови на зубах. Знаю, каково набить брюхо железом. Знаю голод. Знаю боль. Знаю, как уходят воспоминания. Знаю, как призрачна жизнь и ароматны души. «Как уходят воспоминания». Я едва не рассмеялась. Возможно, у нас с этой лошадью и правда много общего. – Я должна попасть в Иномирье. Должна вернуться в Нараку. Я ему нужна. – Кому? – Ам… – Я осеклась, не в силах произнести имя, пока вновь не увижу Дхармараджу. – Красавчик, красавчик. Даже я готова ради него умереть, – причмокнула лошадь. – Я много раз его встречала. Много, много, много. О, и он в самом деле жесток. О, и рога у него злые, острые, он любит нанизывать на них звезды и падающих птиц. А на вкус он как кость и целуется как… – Довольно, – прошипела я. – Или я тебя убью. – Чем? Нежными словами да юными ручонками? Лошадь дерзила, но не смеялась больше и все поглядывала на небо, словно ожидая грома или иного доказательства своей ошибки. – Ты мне не веришь, да? – спросила я. – Я ни во что не верю. – Кажется, ее мания прошла. – Если я что-то знала до того, как стала такой, то уже забыла. Забыла даже, каково с кем-то разговаривать. Лошадь снова посмотрела на небо, и теперь я тоже задрала голову. Возможно, то слетелись огоньки из всех домов Бхараты, но звезды так плотно усеивали остаток ночной мглы, что напоминали скорее ложки сливок на черном блюде. Когда-то я их проклинала. Но чем дольше смотрела, тем меньше во мне оставалось ненависти. Звезды, незыблемые письмена судьбы, сплетенные из света и тайн, не испытывали эмоций. Эмоции – удел жизни, а уж ее звездам и подавно никогда не познать. Только я, а не звездный свет, принимала решения. И только я, а не ночное небо, отвечала за собственные ошибки. Мой гороскоп уже сбылся, оставив впереди лишь окутанное неизвестностью будущее. Звезды уже рассказали мне все, о чем ведали. И покуда теперь я не была привязана ни к одной из известных космических карт… я чувствовала себя свободной. Когда-то я перекраивала судьбы людей, пусть и не помнила как. Я даже не знала, смогу ли снова это делать. Не знала, навсегда ли потеряна для меня прошлая жизнь или еще есть шанс ее вернуть. Но пока никто не заявил обратного, я не собиралась опускать руки, не испробовав все возможности. Не собиралась проявлять слабость. И слушать убаюкивающий шепот Нритти в голове, что я всегда была ничтожеством… – Кто ты на самом деле? – спросила я лошадь. – Я тень. Я пишача [29]. Я вздрогнула. – И ты знаешь, как найти Дхармараджу? – О да, может-королева-может-лгунья. Я знаю. Знаю. Я чувствую его запах. – Мне нужно попасть в Иномирье, на Ночной базар, – сказала я, вспоминая яркий фруктовый сад, куда привел меня Дхармараджа. Связующее звено между человеческим миром и Наракой. Вероятно, только там я смогу найти его и все исправить. Лошадь хохотнула: – И ты ждешь, что я тебя проведу? – Что предложить взамен? Что тебе нужно? Она прищурилась: – Хочу откусить от тебя кусочек. Ну или два, если позволишь. По спине прошла ледяная дрожь. – Но я рани Нараки. Тебе вряд ли понравится. – Звучит не очень убедительно, – пропела донельзя довольная лошадь. – Но если это правда… в смысле, что я рани, – подчеркнула я, мысленно ругнувшись, – то тебе лучше испить чьей-то еще крови. Не моей. Моя скорее навредит, чем подарит удовольствие. – О, но ты так вкусно пахнешь… да и как можно навредить чему-то неживому? И не мертвому? Полусуществующему… как ты. |