Онлайн книга «Совместно нажитое»
На рынке он увлеченно торговался, а Марина пряталась у него за спиной, прижимая к груди сумку. Она не любила рынки и боялась их. На рынках Марину всегда кто-нибудь обманывал, к ней проявляли большой интерес все эти лица кавказской национальности, а кроме того она терпеть не могла торговаться. Байкачаров же явно чувствовал себя на рынке, как рыба в воде. Вечером Марина приготовила ему ужин. – Теперь понятно, почему твой Рукожоп никак не может успокоиться, – сказал он, когда съел всё. – А тарелку можно облизать? – Можно, – разрешила Марина. – Тебе сколько лет? – Сорок пять, – сообщил он, и правда, облизав тарелку. – Так мы ровесники, – заметила Марина, убирая со стола. – Не может быть! – воскликнул он. – Ты такая старая? – А ты думал, мне сколько? – Марина раздумывала, обидеться ей или нет. Ладно, если б это сказал Рукожоп, но от Байкачарова она такого не ожидала. Все б так выглядели, как она. Да и что это за возраст? Подумаешь. Может, он шутит? – Ну, лет двадцать, – ответил он, и Марина поняла, что точно шутит. На то он и чёрт. Вон как глаза искрят. – Ага! И двадцать пять из них я была замужем за Рукожопом! – У меня плохо с арифметикой. – Это ты нашей бабе Вере расскажи. Примерно через неделю, в течение которой Марина с удовольствием осваивала близлежащий к дому район, ей позвонила мама. – Слушай, не знаю, что и думать. Тут опять твой бывший заявился, – сообщила она. – И ты опять ему открыла? – Марина не поверила своим ушам и взялась за сердце. – В целях благотворительности, не иначе! – Не я, Штукина. Она хотела ему с разбегу по мордасам надавать, да завалить в коридоре каким-то особым приёмом. Она меня самообороне учит, а тренироваться нам не на ком. Чуть не вломила ему. Только он пришёл с цветами, извинялся, кланялся и подарок мне вручил. – Какой такой подарок? – насторожилась Марина. – Часы такие модные. Они показывают время, мой пульс, давление, погоду и связаны с интернетом. Типа смартфона. – А типа жучка там нет? – ехидно спросила Марина. – Нет. Штукина проверяла. Нету никаких жучков. – Можно подумать, Штукина специалист по жучкам. – Штукина не специалист, – раздался в трубке голос Лены Штукиной. – Штукина часики отнесла именно специалистам, те проверили. Никакого подвоха не обнаружили. Вещь хорошая. В хозяйстве пригодится. – Молодец Штукина, – сказала Марина. – Служу Советскому союзу, – ответила Штукина. Они ещё немного похихикали и распрощались. Марина подумала, что пора бы уже и сообщить матери, что находится в Москве, иначе никаких денег на роуминг не напасешься. Конечно, Марина теперь стала богатая, но как вы помните, переплачивать она не любила. Если она богатая, то это не значит, что с неё можно драть с три шкуры. Вечером во время ужина она рассказала Байкачарову об удивительном событии и высказала предположение, что знакомые Лены Штукиной из районного отделения полиции, видимо, взялись за дело неожиданно серьёзно. Иначе чем ещё объяснить такое ангельское поведение Рукожопа? – Как думаешь, если кит будет драться со слоном, кто победит? – странно невпопад спросил Байкачаров. – Думаю, слон. – Это если на поляне слона, а если в большом водоёме? – Конечно, кит! – Ты помнишь, что я злой? – Помню. – Марина не понимала, к чему он клонит. – Злой и мстительный! – Да, – согласилась Марина. – А ещё жёсткий. Марина потрогала его руку и сказала: – Не везде. – Точно, не везде. – Он взял её руку и поцеловал в ладонь. По телу Марины вроде бы уже привычно, но всё равно как-то неожиданно побежали мурашки. – Ты крутой, – сказала Марина и поцеловала в ответ его ладонь. – Правильно, крутой и не на помойке найденный. – Это точно, – Марина оглядела кухню и уткнулась взглядом в винный шкаф. – За это надо выпить. – Хорошая идея. – Он встал, открыл винный шкаф. – Чего бы тебе хотелось? Только не говори шампанского. В данном случае оно не годится. – Тогда на твой вкус, – сказала Марина, которой на самом деле хотелось шампанского. – Уговорила. – Он достал шампанское, открыл и разлил по бокалам. – Извини, не Кристалл, конечно, но тоже вроде ничего. Видишь ли, у рыночной экономики есть свои очень большие преимущества. – Это ты к чему? – не поняла Марина, уж она-то как никто знала обо всех преимуществах рыночной экономики. – Это я к тому, что отрасль, в которой я работаю, ещё полностью не национализирована, в отличие от отрасли в которой трудится твой Рукожоп. – Он не мой. – Он теперь наш. Как Крым. Мы его взяли. – Ничего не поняла, – призналась Марина. – Если бы в нашей отрасли существовала монополия, то хрен бы я нашел в ней работу. А так меня взяли, да с распростертыми объятиями. А вот если Рукожопа от той уважаемой сиськи, к которой он присосался, отключить, то делу его, сама понимаешь, венец. Вот я и переговорил у себя в компании, с кем надо. – С большим китом? – С очень большим китом. Он переговорил еще с кем надо… – Со слоном? – Нет, с другим большим китом. И маленькому слонику Рукожопу на его поляне устроили серьёзный прохладный душ. – Никак уволили?! – восхитилась Марина. – Нет, не уволили. Как его уволишь? У него же якобы своя компания. Его серьёзно подвинули. Обещали ещё подвинуть, если не прекратит преследовать бывшую жену. – То есть ты стукнул его по самому больному месту? По деньгам! – резюмировала Марина. «Всё-таки двадцать первый век имеет свои преимущества, – подумала она. – Лучше пусть бьют друг друга по деньгам, чем стреляют из пистолетов»! – Именно! Так что, всё позади, можешь смело уматывать к себе в северную столицу. Марина испуганно замерла и насторожилась. Это был ещё не совсем пыльный мешок, но челюсть Марины уже привычным образом поехала книзу. – Если захочешь, конечно, – добавил он, отхлебнув шампанского. – А если не захочу? – Марина решила на всякий случай уточнить. Всегда следует уточнить, если сказанное тебе не нравится или ты не понимаешь, серьёзно человек говорит или шутит. Обиженно убежать с развевающимися волосами всегда успеешь. Жизнь не кино. Вот так умчишься, не разобравшись… – Если не захочешь, оставайся. Но возможность всегда должна быть. Это называется свобода. |