Книга Ледяная магия, страница 25 – Ольга Романовская

Старший следователь вздохнул:

– Давайте руку, попробуем так. Гарс, подстрахуйте!

Гвардеец заартачился, заворчал:

– Не стоит она того, мастер Рэс, пусть падает.

– Я сказал – подстрахуйте, – повысил голос Гордон и обвел взглядом остальных сопровождающих. – Запомните, господа, – вроде, говорил тихо, а каждое слово запоминалось, – бить, оскорблять арестованную не позволю. Она не скотина, а человек. Нарушителю – две недели гауптвахты.

Изумленно уставилась на инквизитора. За меня – и две недели? Гвардейцы тоже зароптали, послышались одинокие возгласы, что возможность дышать – уже большая честь для ведьмы.

– Кто? – мгновенно отреагировал старший следователь. – Имя, фамилия? Господин Гарс, я не потерплю неповиновения, донесите до подчиненных, иначе наказание последует здесь и сейчас.

Нахмурилась и чуточку отодвинулась от Гордона. Вряд ли он бросался пустыми угрозами, выходит, действительно мог что-то противопоставить гвардейцам. Учитывая их численное превосходство и отсутствие поблизости любого жилья, речь о магии. Вот уж попала! Немудрено, что Гордон Рэс меня вычислил. Если он Охотник, именно так, с большой буквы, потом как это особый вид людей, возможности у него велики. Одно радовало, количество Охотников уменьшалось пропорционально количеству ведьм: слишком много мороки с обучением, чтобы потом отправлять ловить лесных ведуний.

Гвардейцы притихли, хмурые, заняли свои места.

Охотник или нет? Всматривалась в лицо Гордона, стараясь отыскать ответ. Знать бы отличительные признаки магов, стало бы проще, но увы! На вид обычный мужчина, колдовством при мне не пользовался. Неужели блефовал, сыграл на чужих страхах?

– И как?

Вздрогнула и заморгала. Что – как?

– Вы так долго на меня смотрели, наверняка что-то увидели. – Губы Гордона тронула едва заметная довольная улыбка.

– Простите, – стушевалась я и отвернулась.

Нехорошо получилось! Он меня вовсе не как мужчина волновал, а не объяснишь.

– Руку давайте, – повторил просьбу инквизитор и перетащил на лошадиный загривок. – Тут не так удобно, синяков набьете, зато не упадете.

Гордон не шутил, дальнейшее путешествие выдалось жестким. Всем телом ощущала движения лошади и мечтала о привале. Видимо, как и инквизитор, но по другой причине. Мои предсказания сбылись, мороз сделал свое дело. Под низким негреющим солнышком он все крепчал, щупальцами холода проникал под одежду. Мне хорошо, даже приятно, а вот Гордону нет. Видела, как он кутался в воротник, дул на побелевшие, потерявшие чувствительность пальцы. Потом и вовсе начал дрожать, спасибо, зубы чечетку не отбивали. А все из-за желания форсить. Надел бы полушубок с меховой шапкой, варежки, никакой мороз бы не взял. Шутки шутками, если скоро не появится дым от трубы, придется просить гвардейцев спасать командира, надеюсь, у них хотя бы запасной плащ найдется. Гордон сам не признается, мужчины гордые и упрямые, а он мне живым нужен. Но судьба смилостивилась над нами, послав одинокий хутор с постоялым двором. Останавливаться там мне не доводилось. И к лучшему, не станут расспрашивать об ошейнике, сторониться со словами: «А ведь обычной девкой казалась!»

Гордон ногами: руки плохо слушались, направил лошадь к зазывному дымку. В нос тут же ударил запах жареного кабанчика, от которого потекли слюнки. В наших краях умели готовить свинину, такую, что язык проглотишь. Не сухую, как в том же Махале, а с капающим прозрачным жиром, яблоками внутри, с хрустящей корочкой. Желудок живо напомнил о себе. Надеюсь, ведьму покормят, а не запрут в подполе.

Хозяин построился основательно: конюшня, хлев, свинарник, несколько сараев, огород. Сам постоялый двор тоже двухэтажный, под крышей из дранки. Над крыльцом покачивалась вывеска с помелом – символично. «Веселая ведьма». Хмыкнула. Бывают же совпадения!

– Вы как? – шепотом поинтересовалась я, пока капрал бегал договариваться насчет комнат.

Гордон вопросительно поднял брови и в который раз попытался отогреть дыханием закоченевшие пальцы. Плохо дело, аж посинели, скоро пятнами пойдут.

Ответить не успела: вернулся Гарс, доложил: все готово, комнаты найдутся, обед тоже.

– Вот и славно! – кивнул инквизитор и попросил снять меня с седла.

Выкрутился, не показал слабости: мол, по должности ему не положено.

Постоялый двор внутри ничем не отличался от других подобных заведений: низкие потолки с балками, пучки трав от нечисти, ожерелье из чеснока от упырей и вампиров, столы, лавки. Просто, но чистенько. Хозяин тоже показался милым мужичком, без лукавого блеска в глазах. Такой не обманет. Он встретил нас у порога и только взглянул на Гордона, как приказал служанке приготовить горячую ванну. Инквизитор ожидаемо отказался, но тут уж я не выдержала и в категоричной форме заявила:

– Согласны вы или нет, обморожение нужно лечить. Хотите без пальцев остаться?

– Само пройдет, – отмахнулся Гордон и скривился, шумно сцедив воздух сквозь зубы.

Ага, значит, больно.

После минутного колебания решилась. Лучше свой инквизитор, чем незнакомый новый.

– Уважаемый, – обратилась к хозяину постоялого двора, – проводите нас, пожалуйста, наверх и велите подать чаю, самого горячего. А еще принесите шерсти, да побольше.

– Шерсти? – недоуменно переспросил мужчина.

– Старую шаль или нечто подобное, а еще корпии. Мне нужно перевязать руки мастера Рэса. И никакой ванны! – строго добавила я.

Раз все так плохо, от горячей воды станет только хуже, лучше я сама. Растирать пальцы нельзя, а согреть согрею. Холод из тела прогонит чай и теплая одежда. Сомневаюсь, будто под штанами и рубашкой все так плохо. Оставались ступни, но раз ходит, сапоги уберегли.

– Бросьте, – Гордону не понравилась непрошенная забота, – посижу у очага, пройдет.

– Этого тоже нельзя, если руки дороги.

Инквизитор окинул предостерегающим взглядом и усмехнулся:

– Ну лечите… Клэр.

А сказать хотел: «Ведьма».

– Травы есть? Ромашка нужна. – Заметив в кухонном проеме дородную женщину, то ли хозяйку, то ли кухарку, метнулась к ней, проигнорировав оклик охраны. Да не сбегу я, дураки, о старшем следователе пекусь. – Если нет, лука надавите, смешайте с нутряным жиром.

– Не надо лука! – воспротивился Гордон.

Запаха испугался. Только больных не спрашивают.

– Найдется, – кивнула женщина и только сейчас заметила ошейник, ткнула в него пальцем: – Ой, а что это?

– Украшение, – зло буркнула я, пресекая дальнейшие расспросы, – по последней моде.

– Совсем люди с ума сошли, раз добровольно ошейники носят, словно собаки какие! – сокрушенно покачала головой собеседница и заверила: – Ничего, мы вашего мужа быстро вылечим. Зима нынче лютая, чего же вы не уследили, – укорила она, – сами-то в тепле.