Онлайн книга «Призрак черного озера»
|
— А ты говоришь — тачка навороченная! — проговорил Матвей, выбираясь из своей машины и любовно поглаживая нагревшийся капот. — Это зверь, а не машина! — И правда вытащил! — удивленно проговорил Василий, переводя взгляд с грязной машины аквалангистов на гордого, красного от напряжения Матвея. Он подошел к измазанной машине, дернул на себя дверцу. Она распахнулась, на траву выплеснулась щедрая порция болотной грязи. Участковый заглянул внутрь и присвистнул. — Вот он, твой Константин! Недалеко уехал! — Во-первых, никакой он не мой… — привычно ответил Матвей. — А во‑вторых… Он не закончил фразу. Мертвый человек сидел на переднем сиденье, всем телом навалившись на руль. Его лицо и одежда были густо залеплены грязью. — Выходит, съехал с дороги, не успел выбраться из машины и утоп? — неуверенно проговорил участковый, стаскивая с головы фуражку. — Не выходит, — возразил Матвей и своим платком стер грязь с правого виска мертвеца. Там чернела круглая дырка с опаленными краями. — Не выходит. Тот же калибр, девять миллиметров. Тот же человек его убил, что и остальных. Только специально сюда его привезли, чтобы мы на Константина это дело повесили. Еще бы несколько часов — и машина бы утонула, а тогда… — Точно, — согласился участковый. — Тогда бы мы на Константина это дело списали и объявили его в розыск… — Что же такое было в тех ящиках, если из-за них столько народу положили? — Эх, Матюха! — вздохнул Уточкин. — Сейчас не то что из-за ящика с сокровищами, из-за бутылки водки человека убить могут! Вот в Заворотье мужик из тюрьмы вышел, восемь лет отсидел за вооруженное ограбление, в тот же день соседа убил и снова сел на десять лет. Так за что убил-то? За пятьдесят рублей и за куртку старую! А ты говоришь — ящики… Он засунул голову в машину аквалангистов и повторил: — Ящики!.. Ящики! — Что ты заладил как попугай — ящики, ящики! — недовольно пробормотал Матвей. — Я еще с первого раза расслышал!.. — Да говорю тебе, — участковый задом вылез из машины, — ящики твои тут! — Что значит — тут? — недоверчиво переспросил Матвей. — Как это — тут? Не может быть! — Сам погляди! — Участковый отступил в сторону. Матвей снова влез в машину. На заднем сиденье стояли два больших железных ящика. — Ну, помоги, что ли… — проговорил Матвей, хватая один из ящиков за ручки. Через несколько минут оба ящика стояли на траве. Это были большие темно-зеленые ящики с хорошо сохранившимися немецкими надписями на крышке. Кое-где краска была поцарапана, видно, ребята попытались соскоблить многолетние наслоения. А так мало кто мог подумать, что ящики пролежали в воде так много лет. Все-таки немцы — народ обстоятельный… — Ну, и что в них такое? — заинтересованно спросил участковый. — Сейчас узнаем… — Матвей отщелкнул замок. Как ни странно, он хорошо сохранился и нисколько не заржавел. Матвей откинул крышку. Уточкин заглянул через его плечо и присвистнул. Ящик был полон серебряных и позолоченных окладов икон. — Вот нахапали фрицы! — проговорил участковый с непонятным выражением. — Да только увезти не смогли… Матвей открыл второй ящик. Здесь были серебряные и золотые церковные сосуды, кресты, усыпанные цветными каменьями, тяжелые кадила и подсвечники. — Ничего себе! — Глаза Уточкина заблестели. — Значит, нашли все-таки клад твои ребята! — Смерть свою они нашли! — перебил его Матвей. — Постой… — участковый удивленно уставился на приятеля. — Постой, что же это выходит? Выходит, он их всех убил, а клад-то и не забрал? Или все же Константин был с ним в сговоре, остальных убили, а потом они поссорились из-за добычи, он подельника пристрелил, а сокровище унести не смог? — Не выходит, — возразил Матвей. — Он с Константином не боролся. Он его так же пристрелил, как остальных. Он все сделал так, как задумал. — Не понимаю! — Василий отступил, растерянно оглядываясь. — Тогда почему же он эти ящики оставил? — Потому что не из-за них он все это дело задумал! Не они ему были нужны! — Не из-за них? — Участковый потряс головой. — Я тебя, Матюха, совсем не понимаю. Если не из-за этого золота-серебра он всех людей положил — так из-за чего же? — Я сам не очень-то понимаю… — признался Матвей. — Только одно тебе скажу: мне Андрей сказал по телефону, что они нашли три ящика. Два больших и один поменьше. А здесь, ты видишь, только два больших. Где же третий? — Может, завалился куда? — Василий снова сунулся в машину, заглянул под заднее сиденье, потом открыл багажник. Третьего ящика нигде не обнаружилось. — Значит, все это было задумано и сделано ради того самого третьего ящика… — негромко проговорил Матвей, дождавшись, когда участковый закончит свои поиски. — А эти два ящика он не стал даже брать, чтобы легче было скрыться… Тот ящик маленький, он его в рюкзак положил да и пошел пешком через лес. Идет человек за грибами, кто его запомнит? — Что же такое было в том ящике, если он золото и серебро оставил, а его взял? — спросил участковый, тоже невольно понизив голос. — Брюлики, что ли? — Да сам подумай, откуда здесь бриллиантам взяться! — возразил ему Матвей. — Вокруг деревни нищие. Ну, церкви-то имелись, и в церквах кресты да иконы кое-где сохранились. Или люди верующие по домам прятали. А откуда здесь взяться бриллиантам? — А тогда что же? — Участковый перешел на шепот и испуганно огляделся по сторонам. — Не знаю! — честно признался Матвей и пожал плечами. — Но очень хочу узнать. И я тебе скажу: не буду я Матвеем Громовым, если это не узнаю! Чего бы мне это не стоило! — И убийцу этого тоже найти надо непременно… — добавил участковый. — Само собой, — согласился Матвей. Он вспомнил затушенный костер, трупы аквалангистов, мертвое лицо Нади — и дал себе слово во что бы то ни стало найти убийцу. — Вот еще что я думаю, — проговорил участковый после продолжительного молчания. — Не верю я, что это кто-то из наших мужиков провернул. — Что, думаешь, здесь все такие уж ангелы? — Матвей взглянул на него исподлобья. — Сам говорил — народ сейчас озверел, на любое преступление готов! — Да я и не говорю, что ангелы, — Василий упрямо набычился. — Просто, Матюха, ты ведь сам знаешь — у нас народ простой, незатейливый, а здесь уж больно все хитро обставлено. Чувствуется, что профессионал работал. Опять же — разве наш человек оставил бы золото-серебро? Да нипочем! Наши мужики ради меди или латуни на что угодно готовы, у Прасковьи Коровиной из-за трех кастрюлек избу взломали, а тут два ящика драгметаллов брошено! Нет, тут кто-то другой работал! |