Онлайн книга «Петербургский детектив»
|
– Похоже на подкову… – протянул Жека, заглядывая через плечо напарника. – Только очень уж большая подкова! – возразил Ленский. – Это какая же лошадь должна быть! – Владимирский тяжеловоз, – предположил Жека и на всякий случай пояснил: – Была такая порода. Очень крупная. Мехреньгин снова перевел взгляд на календарь. Бронзовый конь грозно нависал над комнатой, казалось, вот-вот, и он опустит свои огромные копыта на маленьких, ничтожных людей… В памяти не к месту всплыли строчки: «Куда ты скачешь, гордый конь, И где опустишь ты копыта?..» Капитан вспомнил свой сегодняшний сон, вспомнил, как он убегал по улицам ночного города, как копыта бронзового коня грохотали по булыжной мостовой… Так, может, этот конь и затоптал потерпевшего? Что за бред! Мехреньгин потряс головой. – Валя, тебе плохо, что ли? – забеспокоился Жека. – Чегой-то ты такой бледный стал, прямо зеленый… – Счас, у меня тут где-то нашатырь имеется! – засуетился Ленский. – Или, может, кофейку покрепче сделать? – Нет, мы уж пойдем! – Мехреньгин снова покосился на календарь, и ему показалось, что Петр едва заметно подмигнул. И чего только не привидится в этом жутком подвале у Ленского! – Я соскобы взял, на анализ пошлю, так что завтра из лаборатории полный ответ будет! – крикнул Ленский им вслед. – Но пока скажу, что орудие из металла, вроде латуни. – Или бронзы? – встрепенулся Мехреньгин. – Может, и бронзы… Вернувшись от Ленского, Мехреньгин уселся за стол и начал что-то рисовать на чистом листе бумаги. – Мы вообще обедать сегодня пойдем? – спросил его Жека. – Ты иди! – Мехреньгин вскочил из-за стола. – Ты иди, а мне тут одну вещь проверить надо! Он вылетел из комнаты. Жека подошел к столу напарника и посмотрел на покрытый рисунками лист. Там были сплошные лошади – большие и маленькие, скачущие и поднявшиеся на дыбы. Жека покачал головой и пошел обедать. Тем временем Мехреньгин обошел площадь и подошел к знаменитому памятнику. Медный всадник строго взирал на него с высоты своего положения. Мехреньгин вспомнил свой сон и почувствовал холодок где-то в животе. Однако он преодолел робость, перелез через ограду и вскарабкался на гранитный постамент. Вблизи бронзовый конь казался еще больше, еще страшнее. Вдруг из-за постамента выскользнула какая-то фигура. Приглядевшись, капитан узнал того же странного типа, который подходил к нему утром. И так же, как утром, псих забормотал: И он по площади пустой Бежит и слышит за собой — Как будто грома грохотанье — Тяжело-звонкое скаканье По потрясенной мостовой… – Тебя еще не хватало! – прикрикнул на него капитан – и городской сумасшедший исчез. Мехреньгин вытащил из-за пазухи листок, на котором Ленский нарисовал орудие убийства, привстал на цыпочки и потянулся к бронзовому копыту, чтобы приложить к нему рисунок. Дотянуться до копыта никак не удавалось, но и без того было видно, что формы рисунка и копыта практически совпадают. Капитан вытянулся, как мог, но ему не хватало нескольких сантиметров. Вдруг снизу раздался свист и грозный голос: – Гражданин, немедленно покиньте памятник! Мехреньгин опустил взгляд. Около ограды стоял молодой полицейский в форме с погонами сержанта. – Я кому сказал? Немедленно слезайте! – Спокойно, сержант! Все под контролем! – Что значит – спокойно? Что значит – под контролем? Я сказал – слезайте! – и сержант перелез через ограду. Мехреньгин спустился ниже и показал сержанту свое удостоверение: – Капитан Мехреньгин! Я здесь следственный эксперимент провожу! Сержант вытянулся, приложил руку к козырьку: – Извините, думал, очередной псих… знаете, сейчас что ни день, так кто-то пытается селфи с памятником сделать. А что это за эксперимент? – Да, понимаешь, у нас этот памятник по одному делу проходит. Вот я и хочу снять у него отпечатки пальцев… то есть копыт. В глазах сержанта светилось недоверие, но он не посмел спорить со старшим по званию. – Ты вот что, сержант! – оживился Мехреньгин. – Ты мне помоги. Залезь сюда и помоги мне дотянуться. Сержант вскарабкался на постамент, подсадил Мехреньгина, и тот сумел совместить рисунок Ленского с копытом. Они совпали. «Ну, надо же, – с тоской констатировал Мехреньгин, – один в один». Он поднял голову, отсюда до головы Петра было гораздо ближе, и капитан четко видел, что царь грозно хмурит брови, и если бы мог говорить, то давно уж высказал бы он капитану все, что думает, в самой нелицеприятной форме. Крут был государь, ох крут в гневе, это все знают. «На меня-то ты за что злишься?» – вздохнул Мехреньгин. Он слез с постамента и пошел через площадь к себе в отделение. Солнце светило совсем по-летнему, капитану было жарко, и от этого, наверное, в голове у него все смешалось. Ему показалось, что он сидит в своем крошечном кабинетике, который делит с напарником Жекой, и допрашивает самого царя. Петр Первый сидит напротив, разумеется, без лошади, и выглядит как самый обычный человек. – Вот видите, Петр Алексеевич, – говорит ему Мехреньгин и показывает рисунки, – рана на голове потерпевшего полностью соответствует размеру и форме копыта вашего коня. Так что перестаньте запираться и ответьте честно: как вы убили гражданина Михайловского и, самое главное, – за что? – Вот именно, – царь насмешливо усмехается в ответ, – на черта он мне сдался, я его знать не знал. Какой у меня может быть мотив? – Ну… возможно, вы случайно, ехали мимо, не заметили… тогда оформим как непредумышленное убийство, срок будет меньше… – Ты, Мехреньгин, дурака-то не валяй! – рявкнул царь голосом полковника Лося и вдруг загудел. Мехреньгин очнулся и осознал себя стоящим посреди площади, и какой-то джип истошно крякал, и водитель его высунулся и крутил пальцем у виска – развелось, дескать, психов, сами под колеса лезут. Капитан вздохнул и отправился в родное отделение, подумав по дороге, что скажет ему полковник, если он обвинит памятник в убийстве. Выходило, что ничего не скажет, а просто вызовет перевозку из психбольницы. Напарники вернулись в галерею «Грифон». Жека был сытый и молчал. Колокольчик звякнул. В глубине галереи зазвучали шаги. Мехреньгин повернулся, ожидая снова увидеть чудное голубоглазое создание – но вместо прежней девушки перед ними появилась высокая женщина в дорогом темно-сером костюме, с собранными в прическу темными волосами. Несомненно, красивая женщина, но однозначно не чудное видение. |